Информация о первых случаях отравления спиртным появилась в СМИ в четверг, 7 октября и уже на следующий день, когда число погибших перевалило за первый десяток, сотрудники полиции задержали троих уроженцев Азербайджана, которых обвинили в изготовлении и продаже паленки. Столь быстрая поимка причастных, которая должна была свидетельствовать о слаженной и эффективной работе силовиков, наоборот, вызвала вопросы у части населения.
«Вот они же сами говорят, что паленку здесь делали не первый год, – говорит Михаил, один из сотрудников орского рынка ТЗБ (Торгово-закупочная база), где якобы изготавливали и продавали тот самый смертельный суррогат. – Но пока никто не умер, никому не было дела до этой точки. Они (полиция) что, не знали, кто где разливает?! А если не знали, то почему приехали сразу же именно на ТЗБ? Тут же не единственная точка в городе. В Старом городе (район Орска) практически на каждой улице торгуют, в овощных, в ларьках из-под полы продается. Зачем-то им нужно было ехать именно сюда?»
Вот еще один местный торговец – в спортивном трико и с массивной золотой цепью. Говорит, что держит точку на рынке последние 15 лет и за все это время ни разу не слышал о том, что здесь изготавливали алкоголь…
Вот Музафар, еще один работник рынка. По его словам, в Орск он приехал около шести лет назад «из солнечного города-героя Душанбе», занимается здесь продажей картошки. Его склад стоит всего в нескольких метрах от 17-го подвала, того самого, где якобы базировались бутлегеры. И в официальную версию МВД он также не верит.
«Разливать алкоголь и гробить людей никак нельзя! Мы мусульмане, для нас это грех. Если бы на рынке это делали, все бы давно узнали. Так что, скорее всего, все было по-другому. Менты сами могли это привезти на продажу… А разливали, скорее всего, в другом месте».
Музафар говорит, что травить людей – харам, грех и недостойно мусульманина. И значит мусульмане такого сделать не могли. Ну тоже логика…
Все без исключения продавцы на ТЗБ на вопрос, где именно разливали паленый алкоголь, удивленно округляют глаза. Я показываю им фотографии задержанных, а они клянутся, что никого из этих людей никогда видели. Конечно, ярость, с которой торговцы отрицают сам факт торговли паленкой на рынке, тоже вызывает подозрения.
Также все без исключения мои собеседники сходятся в том, что город наводнен алкоголем казахстанского производства. До границы с соседней республикой здесь не то что рукой подать – Орск буквально на ней находится. Сама по себе «казашка», как тут называют водку из Казахстана, продается в Оренбургской области очень давно, ее реализацией занимаются преимущественно представители азербайджанской диаспоры. Благодаря своей цене она прочно обосновалась на столах оренбуржцев.
На покупку «казашки» и суррогата многих толкает нищета, в которую восток Оренбургской области продолжает погружаться последние 20 лет. Зарплаты в Орске колеблются в диапазоне 12–25 тыс. рублей. 30 тысяч практически потолок. В связи с чем большинство мужчин трудоспособного возраста вынуждены уезжать из города в поисках работы: в Москву или на севера, в ХМАО, на Ямал. Те же, кто в силу возраста, здоровья и иных причин не могут уехать на вахту, остаются здесь и скатываются на дно.
Немалая часть жителей работает неофициально, получая более чем скромные 350–600 рублей в день. Все это не способствует здоровому образу жизни и лишь повышает спрос на дешевый алкоголь. В отдаленных от центра районах, бывших заводских кварталах Орска, процветает детский и подростковый алкоголизм.
Так было не всегда: пока в городе работали предприятия, ситуацию удавалось сдерживать.
«Людям всегда было чем заняться, в каждом районе был дом культуры, спортклуб, – рассказывает коренной житель Орска Алексей. – Нельзя сказать, что денег-то больше было. Их тут никогда много не было, просто работа была, цены ниже, хоть на ту же самую водку… Но как сейчас – не бухали».
По его словам, в городе все начало ухудшаться несколько лет назад, после остановки предприятий. Вот как он описывает процесс обнищания территории.
«Весь восток области буквально уничтожили. Людей целенаправленно вогнали в нищету. Предприятия скупали пачками. Банкротили их, а людей на улицу. Всё уникальное оборудование – станки, генераторы, даже плавильные печи, всё, что было – порезали на чермет и свалили. А че мужикам делать, которые по 20–30 лет на заводе отпахали? Вот тут и началось…»
Самым показательным примером, по словам Алексея, стала ситуация с никелевым заводом, где работал его отец.
«В конце нулевых «Норникель» купил наше месторождение, под которое строился местный комбинат. Из-за этого мы просто остались без сырья, выработали остатки, и всё закрылось», – по-простому объясняет Алексей экономические процессы.
Именно дешевизна «казашки» давно перевесила в Оренбуржье возможные риски от ее употребления. Средняя цена бутылки казахской водки варьируется от 120 до 150 рублей. Но берут ее не только малообеспеченные слои населения. Часть местных с ностальгией вспоминают доковидные времена, когда «казашку» брали не в последнюю очередь за качество.
До закрытия границы в Казахстан ездили, чтобы купить качественную водку прямо с завода, для личных нужд. По словам наших собеседников, многие брали алкоголь просто про запас. С 2020 года из-за коронавирусных ограничений возможность попасть в соседнюю республику без веских оснований есть далеко не у всех. И – какое совпадение – качество поставляемой из Казахстана продукции стало резко падать.
Причем, если в самом Орске все же остается выбор, а в кафе начали предупреждать, что алкоголь казахстанский, то в расположенных поблизости от Орска поселках выбора у людей попросту нет. Именно по сельской местности и пришелся основной удар.
Поселок Красный Чабан находится в 25 километрах от Орска. Лишь за минувшие выходные там было похоронено восемь жертв отравления.
Инга и ее муж не пьют, но за минувшие выходные все-таки пережили жуткий стресс.
«Знаете, как тут страшно было?! – вспоминает женщина – Весь день: одних хоронят, других привозят, могилы копают… и всю субботу так, а в воскресенье еще двоих привезли, и сколько еще привезут, неизвестно. Куда смотрели наши власти? Зачем этим торговать разрешали, столько людей погубили…»
Инга уверена, что о продаже безакцизного алкоголя в поселке знало все начальство.
«У нас один магазин! Один на всю деревню! И глава поселка, и участковый туда заходили, и бутылки эти – они же на виду стояли! Все знали, просто никому до этого дела не было. Вы ходите, спрашиваете одно и то же… Как вы понять не можете: сейчас никто вам ничего не скажет. Вы уедете, водку снова привезут, а нам здесь жить…»
Людмила давно уехала из села, живет в Орске. Вернуться ее заставила трагедия, она напрямую затронула ее семью. Из-за отравления метанолом 7 октября не стало ее свекрови. По словам женщины, в Красный Чабан навестить родителей приехал ее муж. Отметить приезд сына родители решили водкой, которую приобрели в поселковом магазине.
Пока мужчины занимались по хозяйству, попробовать покупку решила Людмила Георгиевна, и 62-летней женщине сразу же стало плохо. К ней на помощь прибежали отец с сыном. По словам Любови, все произошло очень быстро.
«От метанола организм отключается. Не сразу, постепенно: сначала она ослепла, потом отнялись ноги, она начала задыхаться на руках сына. Он видел, как она посинела, как начал вздуваться живот. Вызвали скорую, пытались откачать! Врачи приехали очень быстро, но спасти не успели. Только констатировали смерть». На следующий день, как рассказала Любовь, стало известно, что того же 7-го числа не стало в живых и соседей по дому. Мужчина с сыном умерли от отравления в одной из орских больниц.
«Это Россия – везде бардак! – так отвечает женщина на вопрос о том, кто виноват. – Тут никогда порядка не будет, каждый сам за себя, каждый в свою кучку гребет. Торгаши себе, менты себе, а люди всем по боку… Разменный материал. Меры властей? Какая власть, вы о чем?! Вы на дорогу, по которой сюда ехали, посмотрите. Где вы эту власть видели? Ее уже 30 лет как нет. И не будет…».
Ни один из жителей поселка из тех, с кем я говорил, не верит, что после трагедии что-то изменится.
В случившейся трагедии жители Орска и окрестностей часто обвиняют представителей азербайджанской диаспоры: именно выходцев оттуда арестовали по подозрению в изготовлении и распространении смертельной паленки. Сами азербайджанцы считают, что их пытаются сделать крайними. Например, директор кафе «Гули» рассказал, что погибшие от алкоголя якобы есть и с азербайджанской стороны.
«В субботу у меня два знакомых умерли! Наши, азербайджанцы, парень и девушка, – говорит мужчина. – У нас много всяких, кто чем занимается. Кто-то, как я, бизнес держит, у кого-то есть темные дела. Когда я узнал про отравления, я всю водку, что у меня стояла, с прилавка убрал, бутылки разбил. И сейчас, когда кто-то приходит и хочет чего покрепче, я сразу предупреждаю: если коньяк – это Казахстан. Да, он сертифицирован, с завода, но все равно только на свой страх и риск. Как другие работают, я не знаю».
Переводчик обвиняемых в общении с журналистами также заявил, что осуждает преступление и считает смерть по вине недобросовестных предпринимателей тяжким грехом, не имеющим оправдания.
В поисках контрафактного алкоголя я бродил по городу и встретил сотрудников полиции, которые как раз участвовали в антибутлегерском рейде. Они предложили мне стать понятым при обыске по одному из адресов. Двери квартиры, на жителей которой поступила жалоба, сотрудникам МВД никто не открыл. Хозяйка квартиры Галина появилась через пару часов. По стечению обстоятельств, в то же время у дома появилось руководство районного отдела полиции.
Рядовые сотрудники ППС не стали заходить в квартиру без второго понятого, любезно пропустив женщину на ее законную жилплощадь. Спустя всего несколько секунд после того, как дверь закрылась, в квартире послышался характерный звон стеклотары. Однако зайти внутрь полицейские так и не решились. А спустя еще несколько минут в квартиру залетел крупный мужчина в штатском, который тут же захлопнул за собою дверь.
Стоящий у дверей полицейский вполголоса прошептал:
– Михал Сергеич…
– Это кто?
– Дырин.
– Кто он?
– Начальник Ленинского райотдела.
– А понятые ему не нужны?
Ответ на этот вопрос потонул в молчании.
Тем временем за дверью послышалась небольшая перепалка между Галиной и мужчиной в штатском. Спустя пару минут «Михаил Сергеевич» все же вышел из-за двери и обратился к сотрудникам полиции, приказав им не пускать на порог журналистов.
Так как к понятым его слова не относились, мне удалось попасть внутрь. В ничем не примечательной квартире через приоткрытые межкомнатные двери были видны упаковки крепкого пива да пустые бутылки из-под водки марки «Родники Сибири», закинутые под табурет. Обыск проводился без особого энтузиазма. Полицейские время от времени лениво спрашивали: «А что там? А там?» и снимали обстановку на мобильники.
Спустя несколько минут присутствие журналиста в числе понятых все-таки смутило полицейских, и меня заменили на доставленного пенсионера.
Как рассказала соседка Галины, это был уже не первый визит полиции. Сотрудники, говорит женщина, конечно же, в курсе, чем она занимается. Но, как правило, претензии представителей власти быстро заканчиваются, а торговля начинается в прежнем ритме.
Во время обыска Галина внезапно решила, что ей пора по делам, и лихо укатила от полиции. Правда, потом вернулась и сама открыла гараж.
«Сколько здесь Галя живет, столько и торгует. Придут, оштрафуют на полторы-две тысячи рублей… Она эти деньги за день отобьет. И жаловаться тут бесполезно, у них здесь все схвачено».
Один из дежурящих рядом сотрудников при этих словах с сожалением развел руками. А после добавил, что бороться с нелегальным сбытом не представляется возможным.
Позднее полицейский добавил, что если экспертиза выявит в составе алкоголя запрещенное вещество, то штрафом женщина уже не отделается и, вероятнее всего, получит реальный срок. Обыск продлился около 20 минут, за это время сотрудники полиции смогли найти лишь несколько пустых бутылок и направились на осмотр гаражей, принадлежащих Галине. Один из них был пуст, второй завален мешками корма для кур, а вот третий оказался забит алкоголем.
Более 170 пластиковых бутылок с неизвестным содержимым, 34 бутылки казахстанского коньяка, самогонный аппарат емкостью 30 литров и несколько пятилитровых бутылок с жидкостью мутного цвета – все это, по словам Галины, она приобрела не для продажи, а на свадьбу сыну, которая должна состояться в эту субботу, 16 октября. Все обнаруженное изъяли для экспертизы. Галина же завела свой автомобиль и своим ходом отправилась в райотдел.
По сообщению СКР, на данный момент от суррогата уже погибли 34 человека, пострадали 64 человека. Возбуждено 14 уголовных дел, установлены и задержаны 15 лиц, восемь из которых уже взяты под стражу.
Во время обысков в жилище одного из обвиняемых обнаружено 1,8 млн рублей наличными и документы, согласно которым партия метанолсодержащей жидкости привезена из города Уфы.
По данным управления МВД России по Оренбургской области, эта жидкость – технический ингибитор, который используется для приготовления антикоррозийных составов.
Для чего надо было искать за 550 км от Орска смертельную для человека химию и сознательно добавлять ее в паленый алкоголь (который, конечно же, производится не для мгновенного уничтожения клиентской базы, а для извлечения прибыли), пока не сообщается.
