Проверить, что на самом деле собой представляет Советский Союз, Шоу и отправился в Москву на десять дней. Его сопровождала небольшая делегация – леди Нэнси Астор, еще несколько представителей высшего света и Консервативной партии. Описание поездки Шоу сделал писатель Генри Вэдсворт Лонгфелло Дан.
Шоу встречали на вокзале делегация советских писателей, журналисты, партийные работники. Когда поезд прибыл на вокзал и замедлил ход, они увидели в узком проходе двери вагона высокого худого мужчину в коричневом костюме, в коричневых перчатках и в коричневой шляпе, которой он махал в воздухе в ответ на приветствия.
Пока мы шли по платформе к еще большей толпе, ожидающей у выхода с вокзала, я представил ему 18-летнего ирландца. Тот рассказал Шоу, что приехал в Москву на десять дней, но уже живет здесь десять недель и собирается остаться на десять лет. Шоу с энтузиазмом ответил: «Если бы я был таким же молодым, как ты, я бы сделал то же самое!»
Мы остановились в «Метрополе». Отсюда, приняв ванну, Шоу попросил отвезти его к Мавзолею. Наверное, ни один иностранец не стоял так долго у гроба Ленина. Шоу прокомментировал черты, которые он рассматривал: «Чистейший интеллектуал!». Описывая руки, он отметил, что совершенно очевидно, эти руки никогда не работали.
На это леди Астор ответила: «Он же не пролетарий, он аристократ». Шоу тут же возразил: «Вы хотели сказать, интеллектуал, а не аристократ». На что леди Астор ответила: «Это – одно и то же». И мы все поняли, что для нее, английской леди, это действительно так, только аристократ мог быть интеллектуалом.
Леди Астор во время этой поездки неоднократно говорила большевистским лидерам: «Вы не рабочий, вы аристократ».
Войдя в зал Дворца Съездов, Шоу попросил разрешения попробовать акустику зала и взобрался высоко на трибуну. Услышав крики «Речь! Скажите речь!», он поднял голову, открыл рот и выдал мелодичный йодль без слов, которым пользуются сплавщики на реках.
Все девять дней пребывания он был неистощимо любопытен, и он настаивал на том, чтобы мы смотрели те места, которые именно он хотел посмотреть.
В тот вечер неутомимый Шоу пошел в театр. Во время антракта в честь него устроили овацию, все актеры вышли на сцену с красным транспарантом, на котором было написано по-английски: «Великолепному мастеру Бернарду Шоу – добро пожаловать на советскую землю!»
На следующий день Шоу захотел посмотреть на тюрьмы и поехал в Болшево, в колонию для беспризорников, которая находится в ведении ОГПУ.
Потом Шоу захотел увидеть советский суд и, побывав на одном из его заседаний, пришел к выводу, что суд нацелен не на наказание, а на перевоспитание нарушителей закона. И он заявил: «Вы называете это Народным судом, но его нужно назвать Народной школой».
На следующий день Шоу захотел увидеть рабочих, и все поехали на завод. Он с огромным интересом наблюдал за тем, с каким энтузиазмом работают люди. Во время обеда они попросили его выступить. Он поднялся на грузовик. Обращаясь к передовикам, которых ему представили, он сказал:
«В Англии рабочий, который будет работать быстрее других, получит не медаль, а взбучку от товарищей по работе. В чем разница? Если наши рабочие будут производить больше, это даст возможность акционерам оставаться дольше на Ривьере.
Если же вы работаете быстрее, это дает возможность скорее выполнить пятилетний план. Ваша работа помогает строить социализм.
Когда я вернусь домой, я попытаюсь уговорить английских рабочих сделать то же самое, что сделали вы, и создать систему, в которой они будут работать на общие нужды, а не на личную прибыль нескольких индивидуумов!»
…В последний вечер перед отъездом Шоу был приглашен на встречу со Сталиным, встречу, которую он особенно требовал организовать, и в которой никто ему не решился отказать. Обычно иностранцам Сталин уделял не более двадцати минут. Однако для встречи с Шоу правила изменились, и Сталин провел в беседе с ним два часа двадцать минут.
Журналисты затем окружили его, пытаясь выяснить подробности этой встречи. Однако Шоу лишь сказал: «Я вам расскажу кое-что о Сталине: у Сталина черные усы». Уже позднее он всё же чуть подробнее рассказал о встрече со Сталиным:
«Я ожидал увидеть русского рабочего, а увидел грузинского джентльмена. Он не только сам был прост, но и сумел сделать так, чтобы и нам было с ним просто. У него хорошее чувство юмора. Он вовсе не злой, но и не легковерный.
Сталин дал понять, что нет нужды говорить с ним о России, потому что, учитывая его положение, чтобы он ни сказал, это будет принято как предвзятость. А потому он воспользовался возможностью поговорить об Англии. Он говорил о трех личностях – Кромвеле, Чемберлене и Черчилле.
Кромвель, казнивший короля и создавший республику, был его любимцем. Сталин всё время его цитировал, вспоминая цитату «на бога надейся, но порох держи сухим». От Кромвеля он перешел к Чемберлену и Черчиллю, их враждебности к Советскому Союзу.
Шоу пытался убедить Сталина не быть таким пристрастным к Черчиллю, убеждая, что тот уже – отживший политик. Сталин, напротив, был о нем высокого мнения и верил в то, что Черчилль намеренно разжигает войну против Советов. «Ни один интеллигентный человек не поверит тем глупостям о Советском Союзе, которые говорит Черчилль», – сказал Сталин.
Шоу ответил: «Возможно, Черчилль – не интеллигентный человек», и предложил пригласить Черчилля в Россию, чтобы тот «спустил пар». С этим предложением Сталин, похоже, согласился».
В Берлине отвечая на вопрос об отношении к Сталину, Гитлеру, Шоу сказал: «Сталин – гигант, остальные политики – пигмеи».
Отвечая на вопрос о том, не творится ли в России хаос по сравнению с другими странами, Шоу ответил: «Россия наводит в стране порядок, другие страны лишь валяют дурака». Сравнивая Россию и Америку, Шоу признавал, что в обеих странах существует зло, но если в России оно отступает, то в Америке оно наступает.
Из воспоминаний Бернарда Шоу:
«Вершиной нашей поездки была беседа со Сталиным. Часовой в Кремле, который спросил нас, кто мы такие, был единственным солдатом, которого я видел в России. Сталин играл свою роль с совершенством, принял нас как старых друзей и дал нам наговориться вволю, прежде чем скромно позволил себе высказаться.
Наша группа состояла из лорда и леди Астор, Фила Керра (покойного маркиза Лотиана) и меня. Присутствовали Литвинов и еще несколько русских. По пути в кабинет мы прошли три или четыре комнаты. В каждой из них за письменным столом сидел чиновник. Как мы догадывались, в ящике письменного стола он держал наготове пистолет.
Беседа началась с яростной атаки леди Астор, которая сказала, что большевики не умеют обращаться с детьми. Сталин на мгновение опешил, а потом сказал с презрительным жестом: «В Англии вы БЬЕТЕ детей».
Леди Астор с живостью ответила ему на это буквально следующее – чтоб он не болтал ерунды, а послал какую-нибудь толковую женщину в Лондон, чтобы ей показали в лагере Маргарет Макмиллан в Дептфорде, как надо воспитывать, и одевать, и учить пятилетних детей. Сталин тут же сделал пометку в своем блокноте. Мы сочли это простым знаком вежливости. Однако едва мы успели вернуться, как прибыла толковая женщина, а с ней полдесятка других, жаждущих перенять опыт. Их приняли в Дептфорде, на который Асторы щедро ассигновали свои средства…»
Газета «Таймс» обрушилась на Шоу за то, что он ездил в Россию, и он резко ответил своим критикам в письме, которое было напечатано 18 августа:
«Разрешите мне воспользоваться этой возможностью, чтобы повторить в печати мое устное предупреждение о том, что коммунистическую Россию следует принимать всерьез…
А большинство ваших комментариев на эту тему до сих нор не поднимаются выше уровня страшных сказок…
Россия как раз то, что мы называем великой страной, и она производит великий эксперимент, к которому мы сами постепенно подошли многими пробными, но в конце концов сходящимися в одной точке путями… Даже тем, кто считает Россию своим врагом, не следует недооценивать ее.
Россия обладает не только политической и экономической силой; она обладает также силой религиозной. Русские создали веру, которую они исповедуют, и это вера поистине всеобъемлющая.
Русского не приучают считать себя русским, его приучают считать себя членом международного сообщества пролетариата. Русский плотник, каменщик или пахарь не питает вражды к английскому плотнику, каменщику или пахарю и не будет против них как таковых воевать.
Но если английский капиталист скажет русскому коммунисту: «Начнем, наш час пробил», он встретит сопротивление беспощадных, дисциплинированных и хорошо вооруженных фанатиков; и знаменитый Марксов закон исторического развития будет на стороне этих фанатиков…»
.hr-double {
margin: 20px 0;
padding: 0;
height: 1px;
border: none;
border-top: 1px solid #333;
border-bottom: 1px solid #333;
}
«Я уезжаю из государства надежды и возвращаюсь в наши западные страны – страны отчаяния… Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена…
Здесь, в России, я убедился, что новая коммунистическая система способна вывести человечество из современного кризиса и спасти его от полной анархии и гибели».
.hr-double {
margin: 20px 0;
padding: 0;
height: 1px;
border: none;
border-top: 1px solid #333;
border-bottom: 1px solid #333;
}
