«Апробатор территорий»
Не так давно телеканал «Россия» представил передачу Андрея Малахова, в которой искали ответа на вопрос: «Куда подевалась Татьяна Васильевна Доронина?» Доминантой разговора были несомненные заслуги Татьяны Васильевны, ее большой вклад в развитие традиционного русского театра. В кадрах присутствовали прекрасные актеры Александр Михайлов, Олег Басилашвили, другие. Все тепло, с искренним уважением отзывались о коллеге.
Однако под «завесой» справедливых комплиментов ведущий преследовал вполне конкретную цель. Татьяну Васильевну, по сути, уговаривали вернуться в театр. Причем в том декоративном качестве, которое было уготовано выдающемуся режиссеру после назначения худруком МХАТ имени М. Горького Эдуарда Владиславовича Боякова. Почему, за какие заслуги Бояков, не имеющий даже театрального образования, был удостоен столь высокой должности? Об этом и следовало говорить в первую очередь, если уж по-честному. Но по-честному разговора не получилось. Заказчики «постановки» с «режиссером» Малаховым исключили такую возможность.
Итак, кто же он, Эдуард Бояков? Некоторое время работал в команде небезызвестного галериста-русофоба Марата Гельмана в Перми. Команда за государственный счет пыталась превратить этот город в «европейскую столицу». Правда, под давлением общественного мнения эксперимент был прекращен. Затем Бояков руководил Воронежской государственной академией искусств, откуда уволился со скандалом. Любопытно и многоговорящее его высказывание на сайте «Гей. ру». Оно воспроизведено в статье Лидии Сычевой «Гей, культура!..» в газете «Слово» (№22, 2019): «Культура должна выполнять функции постановщика смыслов, идей, проектов, сценариев, планов, апробаций. Чтобы вопрос однополых браков обсуждался в парламенте (как это происходит в Европе), его нужно поднять на территории фильмов, спектаклей и книг».
Из публикации следует: под руководством Боякова в Воронеже группой российских и зарубежных экспертов был разработан доклад «Воронежский пульс». Обоснование, цели, задачи документа опирались на интеллект-поддержку Сороса. «Смысловые идеи «культурного управления», разработанные в Фонде для «колониальных территорий, – пишет Лидия Сычева, – посредством грантов и семинаров «вживлялись» в среду «креативного класса». Далее обученные в нужном духе кадры действовали самостоятельно под видом «генераторов и проводников культурных стратегий», «организаторов семинаров, тренингов и «дискуссий», специалистов по «мониторингу инновационных подходов в сфере культуры, культурной политики и творческих индустрий».
Отзывы (взяты в сокращении из интернета) деятельности Боякова на поприще культуры в Воронеже самые негативные.
Председатель комитета по культуре областной думы Александр Латушко: «Проекты Боякова не имели под собой никакой реальной почвы, они были рождены не от необходимости, а от собственного пиарного хода…»
Депутат гордумы Галина Кудрявцева: «Всякая эпидемия должна когда-нибудь заканчиваться – оспа, холера, чума, все они имеют свой предел, иначе человечество вымерло бы! Теперь воронежской культуре предстоит пройти курс оздоровления».
Депутат гордумы Андрей Померанцев: «Кроме вреда, Бояков больше ничего не принес Воронежской земле. Он начал с того, что убрал музу с ворот академии искусств, а затем планомерно внедрял чуждые нам ценности и тенденции. Куда мы, в «гейропу», что ли, стремимся?»
Главный редактор «Культура ВРН» Екатерина Данилова: «Желаю Эдуарду Владиславовичу удачно найти себе место в жизни, но подальше от Воронежа, чтобы его пути и воронежской культуры больше не пересекались».
На этом фоне странное впечатление производили попытки представить Боякова на телеканале «Спас» и в ряде газет отнюдь не либерального толка патриотом-традиционалистом, коим он, судя по его взрослой биографии, никогда не был.
В начале ноября 2019 года в этом театре был показан спектакль по роману Владимира Сорокина «Норма». На сцене в прямом смысле было показано изнасилование «родной земли». Затем, как пишет «Слово», герои перешли к главному «номеру» – поеданию той самой «нормы», т.е. фекалий. «– Откуда получаете? – Детский сад. – Оно и видно. Вон какая светленькая…» И это культпаскудство (иначе назвать трудно) вершится под боком у власти!
А что же непосредственно в театре? Вот как оценил обстановку в нем после отстранения от дел Татьяны Васильевны Дорониной хорошо знающий театральную среду писатель Юрий Поляков:
«Для меня и для всех изменение статуса Татьяны Васильевны Дорониной, великой актрисы, создательницы и хранительницы МХАТ им. М. Горького, было как гром среди ясного неба. А приход в театр команды Эдуарда Боякова стал еще большей неожиданностью: ведь в общественном сознании он олицетворял до последнего времени как раз альтернативную ветвь отечественного театра. Достаточно вспомнить опыт его работы в «Практике»… Но Бояков стремительно, буквально на глазах стал православным патриотом… И никому в голову не приходило, что сыграв 25 января 2019 года в Татьянин день Вассу при переполненном зале, Доронина больше не переступит порог своего храма, порвет всякие отношения с «варягами»…
Разумеется, видя происходящее, ведущие актеры театра не могли не восстать против «курса» Боякова. Приведу строки из их недавнего письма президенту Владимиру Путину:
«В результате годового правления Э. Боякова и его команды почти уничтожен русский классический реалистический театр… 25 спектаклей уже уничтожено, а это постановки драматургии Горького, Островского, Достоевского, Симонова, которые заменены на низкопробную «новую драму»… Высокий уровень литературы, основополагающий для Художественного театра со дня основания, последовательно подменяется убожеством «новой драмы», что ведет к уничтожению театра – хранителя русского СЛОВА!
Бояков насаждает вопиющее отношение к коллективу театра. Уволены более 90 сотрудников из 315 членов коллектива. Новым руководством приведено в МХАТ им. М. Горького более 150 новых сотрудников, штат раздут до 400 человек…
В настоящее время идет осуществление нового проекта Боякова «открытые сцены». Это 14 площадок по всей территории театра: в буфете, фойе, в переходах проводятся лекции, занятия йогой, танцы, всевозможные кружки, например, инструктаж по сортировке мусора… Театр превращен в проходной двор. На эти «открытые сцены» обещано около 150 миллионов бюджетных денег. Посещаемость этих сцен, как правило, 2–3 человека.
Вопиющим явлением стало якобы восстановление спектакля «Синяя птица», поставленного К.С. Станиславским в 1908 году и с тех пор бережно охраняемого всеми поколениями мхатовских артистов. Бояков за режиссуру «восстановления» получил 600 000 рублей, при этом не постеснялся в афише рядом с именем Станиславского поставить – Бояков.
Главное направление пропагандистской работы нового руководства – ложь.
Постоянные заявления в прессе о сохранении традиций – ложь, о сохранности репертуара – ложь, заявление об уважении и сохранении коллектива – ложь. Вопиющая ложь об уважительном и доброжелательном отношении к президенту МХАТ им. М. Горького Т.В. Дорониной – также… Он не прекращал своей борьбы с русским классическим театром, ведущейся давно и продолженной теперь на территории МХАТ им. М. Горького».
Артисты театра обратились в суд, записали также видеообращение к новому министру культуры Ольге Любимовой… Понимаю их, сочувствую им. Сам в свое время после длительной травли был отлучен либерастами от должности руководителя областной газеты «Тверская жизнь» («Калининская правда»), которой отдал 12 лет, спасал ее от закрытия в 90-е. Тогда немало было писем читателей в мою защиту. И даже комитет Госдумы по СМИ поддержал. Но – тщетно. И что? Либеральные приспособленцы вместе с кураторами-либералами довели старейшую, с достойными традициями, газету до ликвидации. Сейчас вместо нее в Твери выходит мелкотравчатый глянцевый журнальчик под названием «Тверьлайф». Думается, и Юрий Поляков в какой-то степени разделил судьбу Т.В. Дорониной, будучи отстраненным от должности главного редактора «Литературной газеты», которая с его уходом скатилась на либеральные позиции и потеряла частично восстановленный при Полякове авторитет. Много нас, изгнанных высокими покровителями «апробаторов территорий» и отправленных во внутреннюю эмиграцию в своей родной стране.
Случайности в этом никакой. Наоборот, речь надо вести о системе, закономерности. России навязан глобалисткий курс (тренд): в экономике, культуре, образовании, других сферах. Отказываться от него российская власть (хотя Владимир Путин обнадеживающе заявил, что либерализм вошел в противоречие с интересами абсолютного большинства населения), похоже, не намерена. А значит, «бояковщина», хочет того новый министр культуры или нет (не она определяет тренд), везде, где только можно, будет продолжена. МХАТу как выразителю высоких художественных русских национальных традиций глобалистами-русофобами вынесен уничтожительный приговор. И он методично приводится в исполнение. Видимо, для того Эдуард Бояков и поставлен у руля знаменитого (пока) театра.
Чувствуя уязвимость, «апробаторы территорий», как и следовало предположить, пускают «дымовые завесы», ловчат, переделываются из либералов в традиционалистов-патриотов, правдолюбцев, бегают на телеканал «Спас», но суть задачи, которые они выполняют, от этого не меняется. Поневоле вспомнишь слова Антона Павловича Чехова (из письма заведующему больницей Московского губернского земства в Солнечногорске Ивану Ивановичу Орлову): «Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр». Уместно тут вспомнить также статью М. Горького (имя его пока еще носит театр) «С кем вы, «мастера культуры»?». Действительно, с кем? С поборниками высоких русских художественных традиций и смыслов, с народом или с теми, кто стремится «к делу украшения бытия буржуазии, к делу утешения богатых в пошлых горестях их жизни»? Впрочем, как отмечал М. Горький, «талант «красивой лжи», основной их талант, уже не может, не в силах прикрывать грязный цинизм буржуазной действительности».
На мой взгляд, весьма странную позицию занимает во всей этой истории Союз театральных деятелей Российской Федерации, его происходящее во МХАТе им. М. Горького словно бы не волнует (не потому ли послушного Калягина включили в рабочую группу по поправкам в Конституцию РФ?). И «Бесогон» во главе с воспитанником мичмана Криворучко, проницательным Никитой Михалковым, если не ошибаюсь, затронул эту тему лишь вскользь. Казалось бы, вот они, либеральные бесы, корежащие традиционную русскую культуру, налицо, перед нами. Изгоняйте их, Никита Сергеевич, со всей силой своего таланта! Но, увы, приходится осторожничать.
Конечно, не по душе мне на такой скептической ноте заканчивать свои размышления, но приходится. Хотя помечтать иногда не вредно. Вдруг наберется решительности Ольга Борисовна Любимова и, получив дозволение сверху, с треском выгонит «апробаторов территорий» из русских театров и других учреждений культуры? По-моему, патриотическая общественность (не только театральная) и патриотические СМИ (хороший пример подает газета «Слово») окажут ей в этом активнейшую поддержку.
Валерий КИРИЛЛОВ,
писатель, заслуженный работник культуры РФ, лауреат премии «Слово к народу»
г. Андреаполь,
Тверская обл.
Локомотив желаний
«Моя дорога»
[img=-13418]
Впервые в России помощницей машиниста электровоза на железной дороге стала девушка. Зовут ее Юля Юрова и живет она в Подмосковье.
Еще с советских времен профессия машиниста электропоезда считалась неженским делом: представительницы прекрасного пола могли мыть поезда, обрабатывать маслом их подшипники и проверять состояние колес, но путь к управлению этими транспортными средствами был для них заказан. Однако недавно в Подмосковье появилась первая девушка – 25-летняя Юлия Юрова из Королева – которой, несмотря на все чиновничьи преграды, все-таки удалось стать помощницей машиниста и получить доступ к заветным рычагам электропоезда.
До 8-го класса жизнь Юлии Юровой ничем не отличалась от остальных школьниц: она увлекалась книгами и мечтала о карьере журналистки. Как-то по дороге в Москву она познакомилась с машинистом пригородной электрички. Вскоре после этого интересы в ее жизни сделали крутой поворот. Она стала выяснять, куда нужно пойти учиться, чтобы стать вожатой железнодорожного локомотива. Но везде натыкалась на совет оставить эти мысли.
Если нельзя, но очень хочется… Одним словом, Юля загорелась идеей связать свою жизнь с железными дорогами. Удивительно, но ее мама поддержала решение дочери. После окончания 11-го класса девушка поступила в железнодорожный колледж №52. В приемной комиссии представительнице слабого пола были не слишком рады: сразу же сообщили, что она, конечно, может получить диплом помощника машиниста и даже пройти практику на настоящих электропоездах, но вот дальше этого ее «состав» не тронется – женщин запрещено брать в машинисты. Впрочем, руководство колледжа постаралось утешить Юлию: «Наш диплом даст тебе сразу две профессии – помощника машиниста и слесаря: по второй ты всегда сможешь работать».
Весной девушка целый месяц практиковалась в роли помощника машиниста в депо «Москва-2», но после окончания практики руководство учреждения предложило ей заняться любой работой, кроме управления поездами. Тогда Юлия попыталась устроиться на работу в другое депо – «Перерва». Именно благодаря хорошему отношению и ходатайству руководства депо Юлии Юровой выпал счастливый билет: разрешение на работу помощником машиниста ей дал лично тогдашний начальник Московской железной дороги Владимир Старостенко.
– Первые недели было трудно, – вспоминает Юля, – я работала в мужском коллективе и чувствовала, как недоверчиво на меня смотрят все машинисты и их помощники. Были и бытовые трудности – мужчинам приходилось освобождать для меня раздевалку, и они толком не знали, как относиться ко мне – снисходительно, как к девушке, которая поработает недельку и уйдет, или как к коллеге, на которую можно положиться. Моя работа заключалась в отслеживании показаний приборов в поезде, контроле за посадкой и высадкой пассажиров и помощи машинисту. С Курского вокзала отправлялись в Серпухов, Чехов, Подольск, Щербинку, Голицыно и другие города.
Потом девушке пришлось сменить работу – теперь она чертила графики отправления поездов без всяких шансов вернуться «за штурвал». Но когда компания, занимающаяся пассажирскими перевозками между крупнейшими столичными вокзалами и аэропортами, объявила набор, Юля Юрова, не раздумывая, отправила свое резюме. Рассматривалось оно долго – около двух месяцев, – но в августе девушке всё же перезвонили и пригласили на собеседование. Она прошла успешно не только его, но и две строгие комиссии, одна из которых проверила ее физическое, а другая – психологическое состояние. В итоге Юля стала помощником машиниста на поезде, курсирующем между Белорусским вокзалом и аэропортом Шереметьево.
– Что будет дальше, покажет время, – говорит она, – я хочу рано или поздно стать настоящим машинистом, и пускай для этого придется очень много учиться и работать, я все равно не сдамся, пойду до конца.
А теперь хорошая новость для тех девчонок, которые захотят последовать примеру Юлии Юровой. Буквально на днях ОАО «РЖД» объявило, что летом 2020 года начнет обучение женщин по профессии «помощник машиниста», которые затем начнут работать на поездах «Ласточка», «Сапсан» и пассажирских локомотивах других поездов. Законодательно в РФ планируется разрешить женщинам работать машинистами с 2021 года. В компании определили 12 подразделений учебных центров профессиональных квалификаций, где они будут осваивать науку управления локомотивами.
Между прочим, во время войны были полностью «женские поезда», где машинистами, помощниками и даже кочегарами работали женщины. Первый такой поезд вышел в рейс 8 марта 1942 года. После войны многие женщины продолжили работать машинистами. Кстати, «Женский поезд имени 8 Марта» стал и первым тематическим в метро. На нем можно было прокатиться по Сокольнической ветке до 1975 года. В ленинградском метро в 1955 году была сформирована единственная женская бригада машинистов из четырех человек. Одна из них, машинист 1 класса Наталья Донская, проработала в метро 32 года, уйдя на пенсию в 1987. «Тяжелый график, много стрессовых ситуаций. Праздники приходится отмечать в кабине поезда. Нужно иметь железное здоровье, хорошую реакцию и крепкую психику. Во время своей смены машинисты не могут делать перерыв на чай, кофе или разговоры, – рассказывала она. – Нужно крепко задуматься, прежде чем идти на машиниста. Ведь это огромная ответственность за жизни пассажиров». Тем не менее среди молодых девушек были энтузиасты, которых такие условия не пугали.
А в 1980-х профессия машиниста электропоезда вновь стала исключительно мужской, однако руководство метрополитена не стало увольнять женщин с большим стажем работы. Они продолжали работать и после распада Советского Союза. Последней женщиной, которая продолжала водить поезда в метро, была Наталья Корниенко. Более 30 лет она водила составы по Сокольнической ветке и уволилась в 2014 году.
Малый Турыш возродился
"Моя деревня"
[img=-13417]
Гузель Санжапова стала известна в Малом Турыше (Свердловская область) и за его пределами благодаря своей железной хватке: в деревне, где живут всего 50 человек, девушка наладила изготовление сладких ложечек, леденцов и крем-меда с ягодами и травами Cocco Bello. Теперь она мечтает показать всем приезжим, насколько может быть красивой маленькая деревня.
Вместо того чтобы останавливать коня на скаку и входить в горящую избу, 26-летняя девушка решила возродить полузаброшенную родную татарскую деревню.
Попытки свердловских властей привлечь в регион туристов пока успеха не имеют. Так же, как и большинство проектов местного правительства. Чиновничий формализм откровенно мешает вложить душу в их реализацию. А в это время татарская деревня на юго-западе Свердловской области (Красноуфимский район) имеет все шансы стать центром внутреннего туризма благодаря стараниям одного человека – девушки, которой вдруг стало не все равно. Начав со спасения пасеки, доставшейся в наследство от деда, она не только обеспечила заработком жителей деревни, но и организует экскурсии в Малый Турыш. Многие ведь пока про такой не слышали? «Подсадив» на крем-мед с ягодками питерских хипстеров и московских тусовщиков, Малый Турыш готов предложить новый продукт – вкусовые добавки к чаю. Но сначала основателю, главному идеологу и двигателю проекта – 26-летней Гузель Санжаповой нужно построить в полузаброшенной деревне здание производственного цеха.
Деньги Гузель уже во второй раз собирает модным сегодня способом – через систему краудфандинга. Около года назад таким же образом она получила 150 тысяч рублей на покупку в Германии оборудования, превращающего обычный мед в крем.
Машина, которая методично и неторопливо взбивает мед, для Гузель и ее отца не главное, хотя крем-мед Cocco Bello сейчас – основное занятие Равиля Санжапова и головная боль его дочери. «Объем производства можно и нужно увеличивать. С тем, что есть сейчас, я не могу сунуться ни в одну сеть. Поэтому сейчас у нас розница и мелкий опт, – делится планами Гузель. – Продукт сложился как пазл. Папа прочитал где-то, что мед надо взбивать, чтобы он не засахаривался. Купила специальную машину, привезла. Сказала: «Папа, делай!» Он был в шоке. Но через пару месяцев продали первую партию», – вспоминает Гузель, как все началось.
А начиналось все чисто прозаически. Гузель Санжапова родилась в Турыше, после окончания школы уехала в Москву, отучилась в МГУ на факультете международной политики, работала в крупной компании. Но как-то приехав в отпуск в родную деревню, в которой на тот момент было 20 домов и 52 жителя, Гузель решила помочь малой родине. «Знаете, это очень больно слышать, как папа, которому не было и 50-ти, шоркает ногами. Понимаешь: ты получаешь большую зарплату, но твои деньги не помогут твоим родителям и старикам, которые живут в этой деревне, почувствовать себя нужными. Я стала думать, чем я могу им помочь. Пересылать зарплату собственным родителям – как-то слишком низко и мало», – вспоминает Гузель.
Сейчас крем-мед с ягодками от создательницы галстуков-бабочек Cocco Bello можно купить в Москве и Санкт-Петербурге. Баночки, в бумажной обертке, с яркой нашлепкой и вкусным содержимым, фасуются вручную. Не только потому, что автоматизированная упаковка стоит денег. «Мы не хотим пока избавляться от ручной работы – в Москве это ценят», – называет первую причину Гузель.
Ягоды для крем-меда собирают бабушки – иначе Гузель пожилых жительниц Малого Турыша не называет. Они получают 200 рублей за литр. Это при том, что молодые здоровые мужики за смену на лесопилке в Большом Турыше имеют лишь вдвое больше.
– Когда мы только-только привезли оборудование, по пути заехали в магазин за хлебом. Подошла бабушка, спросила, сколько стоит полбулки хлеба. Посчитала мелочь, не набрала 7,50, развернулась и ушла, – рассказывает Гузель. – Мы с папой купили булку, печенюшек, еще что-то. Догнали ее, пытаемся отдать. А она отвечает: «Мне ничего не нужно». Гордые они. Они не возьмут подачку. Им нужно создать возможность чувствовать себя достойно. Именно поэтому я этим занимаюсь – чтобы мне не было стыдно смотреть на драные колготки.
Нескольким семьям такую возможность она уже дала. Планы на ближайшее будущее – расширение производства, травяные добавки к чаю – еще несколько семей избавят от полунищеты. Сумма, которую сейчас Гузель пытается собрать через boomstarter, – минимум, но «выстрелит – слава богу», не выстрелит – все равно «будем строить сами». «Мы будем биться», – подытоживает она. В уральских деревнях живут бедные, но гордые люди. Подачки им не нужны – только работа.
В суматошном характере хрупкой татарской девушки неуемная энергия и способность заразить, убедить, заставить работать окружающих и свернуть горы. А уж спасти небольшую уральскую деревеньку и подавно.
Сейчас в месяц Санжаповы производят около 200 кг крем-меда, с земляникой, черникой, лимоном, вишней, брусникой, клюквой, фундуком и облепихой. В сезон (это 7–10 дней) бабушки из Малого Турыша одной только земляники собирают около 200 литров, которые при сушке уменьшаются в 10 раз. В итоге получается экологичный продукт с историей – то, чего так не хватает в нашем мире. Будет построен цех, куплены медогонка и мешалка, рассчитанные на большие объемы, появятся плантации трав для добавки к чаю. Но еще до того, как произойдут эти счастливые события, в Малом Турыше появились туристы.
Пока во властных кабинетах, расходуя немалое количество бюджетных средств, высокие чины разрабатывают концепции и маршруты въездного туризма, Гузель Санжапова уже организует поездки на родину своей бабушки.
Деревня Малый Турыш – на самом деле прекрасное место для экотуризма. «Когда я приезжаю туда из Москвы, у меня первое время болит голова от тишины и свежего воздуха», – совсем нерекламно характеризует деревню Гузель. А еще на границе тут нет сотовой связи, что позволит приехавшим отдохнуть, проводить время друг с другом, а не с гаджетами.
– Папе кажется, что развлекать – самое сложное. Но я предлагаю уникальные развлечения: девственную природу, отсутствие связи, пасеку, мед, баню, рыбалку. И сеновал… – объясняет девушка, чем она завлекает столичных жителей, «наевшихся» заграничных курортов, в уральскую провинцию.
Уже сейчас за Малый Турыш нестрашно. Судьба сотен брошенных уральских деревень ему не грозит. «Что нам стоит открыть там клуб? Есть ведь старое здание, слегка подновить его, поставить проектор, показывать фильмы. Или просто собрать всех вместе. Раньше местом сбора был магазин. Сейчас – лишь когда автобус приходит. Думаем маленькую детскую площадку сделать – это не очень дорого, да и людей, которые помогут, можно найти», – отвлекаясь от бизнес-планов, рассказывает девушка. А осенью в Малом Турыше может открыться неофициальный фельдшерский пункт. Мама Гузель, медик, сейчас работающая на скорой помощи и в неотложке, скоро выходит на пенсию. И, скорее всего, не устоит против уговоров дочери два-три часа в день осматривать деревенских бабушек и дедушек.
А еще Гузель планирует построить настоящую карамельную фабрику площадью 1200 кв. м. Подходящую территорию она уже нашла – это поле за сельским клубом. Сейчас Гузель ждет, когда ей выделят землю.
А родная деревня понемногу обустраивается: в ней уже появились беседка, оборудованная скважина с питьевой водой и контейнерная площадка для мусора, а также альпийская горка вокруг детской площадки, которую построили приезжавшие волонтеры из нижегородской службы добровольцев. Средства, на которые Гузель обустроила деревню простыми удобствами, были получены из президентского гранта и благодаря многим спонсорам.
А в июле сюда уже приезжали туристы из Бельгии и Франции.
– Планов на будущее у меня миллион. Запуск производства рубашек и пальто. Хочется, чтобы все вещи, которые мне приходится покупать за границей, продавались в моем будущем магазине. А если говорить о мечтах – хочется, чтобы мои дети играли в тени вишневого сада рядом с пасекой (пока нет ни сада, ни детей, но я не останавливаюсь), – не унимается Гузель.
Не так давно стало известно, что Санжапова в рамках партнерства с ИКЕА начинает шить чехлы на подушки и кардхолдеры. В магазине ИКЕА Белая Дача в Москве уже появилась в продаже коллекция «Отерстэлла», изготовленная в уральской глубинке. В коллекцию вошли чехлы для подушек и держатели для карт, изготовленные в рамках партнерства ИКЕА с социальным предпринимателем Гузель Санжаповой в Малом Турыше (Свердловская область). Шведское слово «отерстэлла» означает «восстановление».
