Это категории нравственные, духовные, впрямую связанные между собой, и на их взаимосвязи основано высшее самосознание человека, его гражданская гордость и преданность родной земле, Александр Сергеевич Пушкин так выразил эту мысль:
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
Наш святой долг – сберечь и передать нашим потомкам память не только о том, что создано и завоевано нами, но и о том, что происходило задолго до нашего рождения. Память о великих преобразованиях и страшных войнах, о людях, что принесли Отчизне славу, о поэтах, эту славу воспевших.
В отечественном поэтическом наследии пушкинская нота – самая чистая и звонкая. В ней – душа народа, в ней «русский дух», в ней «животворящая святыня» памяти. Множество людей именно через Пушкина ощутили, прочувствовали свои «корни», осознали свой долг перед землей, их взрастившей. Пушкинский гений стал фундаментом понятия «великая русская поэзия», и сегодня русское поэтическое слово волнует все человечество, интерес и почтение к нему огромны, книги русских классиков изданы на всех языках мира. И во многих странах мира есть памятники Пушкину, нашему великому земляку.
Пушкин давно вошел в жизнь и сердца людей всех возрастов. Едва малыш начинает понимать человеческую речь, в его сознание, как волшебное заклинание, входит: «У лукоморья дуб зеленый; / Златая цепь на дубе том…» Подрастая, он присоединяется к союзу «друзей Людмилы и Руслана», добрым его «приятелем» становится Онегин. Приходит срок – и его пронзает непреходящая точность строк: «Я знаю: век уж мой измерен, / Но чтоб продлилась жизнь моя, / Я утром должен быть уверен, / Что с вами днем увижусь я…» А сколько отважных сердец сподвигнула на большие дела твердая пушкинская уверенность, что «Есть упоение в бою, / И бездны мрачной на краю, / И в разъяренном океане…»
Но особенно ясно становится, какая великая духовная сила сокрыта в истинном поэтическом слове, в те дни, когда на страну и народ обрушивается большая беда…
В своей звериной ненависти к России, к советскому народу гитлеровцы пытались стереть с лица земли русскую культуру и само имя Пушкина. В огромное пепелище превратили они воспетый поэтом Псковский край, пушкинский «приют, сияньем муз одетый». Жители деревень, расположенных близ Михайловского, Тригорского, Петровского, почти три года прятались по лесам, ютились в землянках. И, покидая горящие дома, наскоро собирая самое необходимое, многие из них клали в тощие узелки книги Пушкина…
Как величайшую драгоценность передавали томики поэта из рук в руки солдаты, освобождавшие весной 1944 года псковскую землю. Политруки перед атаками читали бойцам пушкинские стихи. Многие из тех солдат приехали после войны поклониться этим местам и приезжают до сих пор, уже со взрослыми детьми и внуками. Они вспоминают, что в те весенние дни сорок четвертого разговор среди солдат был только один – про Александра Сергеевича, говорят, что именно тогда поняли по-настоящему, какой святыней и гордостью является для нашей Родины Пушкин.
Это лишь одно из многих достоверных подтверждений того, чем явилось для людей пушкинское слово в годину испытаний. Сознаюсь, в первые годы и даже десятилетия после войны было как-то не до изучения и осмысления подобных фактов… Прежде всего требовалось возродить жизнь на пепелищах, восстановить разрушенное. И вот сейчас наконец мы занялись сбором рассказов, легенд, песен о том, как великий поэт своими стихами помог людям выжить и победить, как даже в тех, немыслимо тяжелых, условиях земляки отмечали пушкинские даты. Мы спешим: военное поколение уже уходит, а для тех, кто приходит на его место, поучительно знать не только само по себе пушкинское наследие, но и то, какой поддержкой и силой способно стать оно в экстремальной ситуации…
Есть немало фактов и событий, которые народ цепко хранит в своей памяти, передавая из поколения в поколение. Я замечаю, что в наших краях этим жанром народного творчества – устными преданиями, песнями – сейчас опять очень интересуются. Появилось и новое поколение сказителей, уже праправнуки бывших михайловских, тригорских, петровских крестьян. А недавно в пушкиногорском доме культуры я открывал первый районный фольклорный фестиваль «Золотые родники». Я долго живу, многое повидал, но на этом фестивале сделал для себя подлинные открытия, еще и еще раз порадовался тому, как интересна музыкальная культура русского народа. В это же самое время у нас в районе работала выставка народных мастеров, и какие же на ней были представлены прекрасные поделки из дерева, бересты, металла, домотканые, вязаные, гончарные изделия! Все то, чем издавна славились наши северные места, но чем прежде, лет 20–25 назад, занимались в основном люди пожилые – молодежи кропотливый ручной труд казался скучным, несовременным, вообще ненужным. Однако традиции предков оказались живучими – сегодня даже малые дети, школьники тянутся к традиционным ремеслам…
А сколько я встречаю у нас в Пушкиногорье вдохновленных гением поэта доморощенных художников (слово «доморощенные» теперь почему-то не в чести, видимо, ему придается неверное толкование, на самом деле ничего унизительного в нем нет, оно синоним понятию «самостоятельно, собственными руками и умом содеянное»). Впрочем, и слова «самодеятельный», «самодеятельность» некоторые люди склонны произносить с иронией: мол, у нас сейчас эпоха профессионалов. В каких-то случаях ярые сторонники профессионализма правы… Но сам факт существования многочисленной армии самодеятельных поэтов, живописцев, артистов отраден. Ведь он означает пробуждение в миллионах душ чувств добрых и высоких, о чем так мечтал Александр Сергеевич Пушкин. А если у человека в душе проснулся художник, он почти наверняка будет его в себе беречь и лелеять, творчество свое углублять и совершенствовать. И это куда полезнее, чем удовлетворять свои духовные запросы, желание, трепет таким путем: включил «ящик» – и уплыл на телеволнах. Этот способ утоления духовного голода слишком уж удобен и прост. Истинное же духовное насыщение – процесс постепенный, напряженный, мучительный даже – ведь в нем должны участвовать мозг и сердце. Но только то, что далось нелегко, и дорого человеку по-настоящему.
Я за самое широкое самодеятельное творчество, и даже горжусь, что для многих тысяч людей побудительным моментом их творческих исканий стало посещение нашего заповедника.
***
Я занимаюсь жизнью и творчеством Пушкина почти всю свою жизнь, но, мне кажется, я только сейчас начинаю постигать душу его вещей, тайну их эмоциональной наполненности…
А если говорить о памяти всенародной, о необходимой причастности каждого человека к тому, что составляет нашу национальную гордость, то и здесь основа всего – знание. На нем зиждется память! Я помню, как в первые годы после Октябрьской революции чуть ли не в каждой школе, каждом, даже махоньком, клубике были кружки по изучению творчества Пушкина, или Лермонтова, или Некрасова, или других больших писателей и поэтов. Как бы хотелось, чтобы эта наипрекраснейшая традиция возродилась. Мне могут возразить: в те годы народные массы только-только прорвались к культуре и стремились наверстать все, чего не имели раньше. Сейчас же произведения классиков легко доступны, есть практически в каждой семье, плюс многочисленные передачи по радио и телевидению, театральные постановки. Наконец, обязательная школьная программа по литературе. Зачем же нужны в наше время такие кружки? Да затем, что более всего углубляют наши знания участие в литературных спорах и диспутах, совместное чтение, сопереживание, взаимный обмен информацией. И все это – не по «обязательной программе», а по потребности души и интересу ума. И Боже сохрани вас считать, что «обязательной программы» вам достаточно, чтобы узнать и понять того же Пушкина. Только человеку, духовные потребности которого сведены к минимуму, кажется, будто Пушкин ему совершенно ясен. А чем более развит человек, чем он культурнее и эрудированнее, тем неисчерпаемее представляется ему наследие великого русского поэта.
Пушкин действительно неисчерпаем и непознаваем до конца. И каждый человек воспринимает его по-своему. И никогда не будет найден общий эталон понимания. То же относится к творчеству любого большого художника. И эта прекрасная неисчерпаемость – лучший для человека стимул проникать в суть бессмертных произведений искусства, познавать их историзм, их национальные истоки.
Низкий поклон всем гениям искусства! Они донесли до нас память и славу предков, помогают познать законы сегодняшней жизни, напоминают о долге оставить добрый след для потомков. Оставаясь вечной загадкой, они манят нас прикоснуться к их жизни, чтобы понять, что же питало и вдохновляло их умы.
***
Одно из таких мест на земле, где можно, призвав на помощь воображение, перешагнуть через время и попасть в творческую лабораторию большого мыслителя, – наше Пушкиногорье. И я говорю каждому, чье сердце хоть однажды пленилось гением пушкинских строк: «Добро пожаловать к нам в гости!»
«Добро пожаловать!» И это не обязательная вежливость воспитанного человека, а искреннее приглашение. Всех. Каждого. И кого обжег навсегда пушкинский талант, и тех, кому еще только предстоит счастье открытия для себя величайшего из поэтов.
Я человек старый, мне уже за 80. Полжизни я отдал Пушкиногорью. Почти шестьдесят лет занимаюсь жизнью и творчеством Пушкина. Я изучаю то, что он видел на Псковщине, что он в ней особенно полюбил. Как приходила к нему муза, и где эти тропинки-дорожки, на которых происходило это таинственное свидание…
С минувшей войны я вернулся инвалидом. Не знал, с чего начинать. Тогда мне и предложили: поезжай в Михайловское и приложи старание и умение в восстановлении этого пушкинского уголка, ведь ты опытный музейный работник!
Приехали мы с женой в Михайловское. Жили в траншее, потом в бункере, в окопе. Кругом разорены были все деревни. Все жилое разбито. Я не говорю уже о Музее Пушкина, он был уничтожен. Все было разрушено. И монастырь, где он был похоронен, и его дом, и домик няни, и деревья – его современники. Фронт находился от «пушкинского сердца» в одном километре.
Сначала я себе сказал: «Слушай, старик, брось ты это дело». Но остался. Можно ли было, с другой стороны, видя, как мучился этот край – старый, псковский защитник русских рубежей – можно ли было не возродить его к жизни? Ведь подумайте, «Бориса Годунова» Пушкин писал, беседуя с теми людьми, деды которых когда-то жили здесь!
Так и началось мое большое дело. Я, конечно же, один бы ничего не сделал. К нам приехала специальная комиссия. В эту комиссию был назначен академик Алексей Викторович Щусев. Я записывал каждое его слово, слова он подкреплял набросками карандашом и пером. Некоторые рисунки у меня сохранились. Мы обошли всё. Везде были надписи: «Проход закрыт. Заминировано. Разминировка через 2–3 месяца». Мы входили в сохранившийся полуразвалившийся дом без крыши, и саперы шли впереди. «Да бросьте», – отмахивался Щусев. Тогда сапер поднимал доску и говорил: «Смотрите». И вынимал пехотные мины.
Так как все деревни вокруг были разрушены, колхозники поселились в парках: Михайловском, Тригорском, Петровском. Никто не хотел возвращаться на место своих исчезнувших деревень. Надо было людям объяснить, зачем это нужно.
И все-таки мы стали музей создавать. Сообща начали свою очень трудную работу. Пять лет разминировался «Пушкинский заповедник». Вспоминается Пушкинский праздник 1949 года. К нему готовились долго. А после юбилея, когда стали убирать мусор, нашли саперы в заповеднике трехметровую кучу невзорванного тола…
Наше государство постоянно заботилось о мерах по благоустройству Пушкинского государственного заповедника. Неустанно расширялись его границы. Они и сейчас продолжают расширяться. Из Германии были возвращены многие вывезенные туда фашистами вещи. Среди них и книги регистрации посетителей. И даже одна книжка, где фашистские молодчики записывали свое первоначальное впечатление о посещении Михайловского. Ибо вначале, когда они вошли в усадьбу Пушкина, им казалось, что они пришли сюда навсегда, они будут насаждать тут свой пресловутый фашистский порядок. Поэтому они и музей даже открыли. Но потом они Михайловское разграбили… Через годы музейные вещи мы находили в самых разных местах. Нашли, конечно, не всё.
Так вот, после восстановления того, что было уничтожено гитлеровцами, мы решили восстановить и то, что погибло еще в тревожные годы Гражданской войны, что уничтожило беспощадное время. Постепенно возникла идея создания большого пушкинского заповедника, куда бы вошли не просто Михайловское и Тригорское, но и Святогорский монастырь, и Петровское, и древние памятники, которые Пушкин видел, которые на него произвели впечатление, которые подталкивали его мысль к исторической теме – городище Воронич, городище Савкино…
Все места, где хотя бы тень Пушкина мелькнула, святы!
Много мы потеряли обрядов, традиций, которые складывались нашими отцами и дедами веками. Я, например, все время воюю за то, чтобы в заповеднике была не экскурсионно-туристическая работа, а развивалось своеобразное паломничество. Чтобы человек к свиданию с Пушкиным готовился особо и шел в Михайловское с чувством поклонения.
***
За послевоенные годы мы накопили огромное богатство. Настало время, когда в заповеднике нужно создать научный музейный центр, где были бы лаборатории – ботаническая, орнитологическая, зоологическая, археологическая. Где были бы помещения для оздоровления книг, рукописей. Кабинеты для творческой работы художника, приехавшего писателя… Лекторий, кинотека, фонотека…
Мы создаем сейчас новую жизнь села. Вместо старых деревушек в окрестностях Михайловского скоро появятся сельскохозяйственные центры. Но их надо сделать так, чтобы они украшали пушкинскую землю. Надо такой пейзаж создать, чтобы прибывший к нам человек, откуда бы он ни ехал, видел все национальное, русское, несущее в себе все хорошие традиции деревенского древнего зодчества. Надо, чтобы все было возможно ближе к пушкинскому пейзажу, без которого трудно правильно уразуметь истоки народности Пушкина. Ведь Пушкин родился на свет дважды. Один раз в Москве. Здесь он стал поэтом, его все любили, все о нем говорили. Но народным поэтом, провидцем души русского человека он стал в Михайловском. Здесь он увидел труд человека, его каторгу, его хлеб, его корову, его могилы, его дух, услышал его песню, его сказания, увидел древние границы своего государства. Это все на него обрушилось.
Пушкин жил втрое быстрее, чем все мы живем. Он к тридцати годам прошел такой огромный коридор жизненного пространства, и он столько всего накопил, что, уехав из Михайловского, он продолжал писать и в Болдино, и в Петербурге, и в Твери, опираясь на накопленный материал.
Восстанавливая дом поэта, я и мои товарищи стремились передать эффект присутствия в нем живого Пушкина – человека, хозяина, поэта. Свои рассуждения о великом поэте в его Михайловском я начал мыслью о том, что когда люди уходят из жизни, после них остаются вещи – свидетели их жизни и дел, что вещи бывают двух родов – рассказывающие о том, как человек ел, пил, спал (диваны, стулья, столы, кресла, посуда и т.п.), и вещи другого рода – свидетельствующие, о чем он думал, что делал, как трудился, мучился, любил, страдал (рукописи, документы, книги, картины, личные вещи).
В этом музее есть вещи Пушкина и его близких, его книги, письма, предметы быта. Но не только это. Есть небо, звезды, облака, дождь, снег, земля, деревья, кусты, травы, цветы, сено, яблоки, птицы, звери и… даже люди. Всякий пришедший к Пушкину паломник – это ведь тоже частица пушкинского бытия, его своеобразный и очень дорогой «экспонат»… То есть реально существует огромный, многообразный мир Пушкина.
Именно это напряженное творческое соприкосновение с жизнью и лабораторией Пушкина вызвало во мне желание рассказать всем о моих маленьких и в то же время весьма существенных духовных открытиях в этом мире поэта. Так более тридцати лет назад родились мои первые новеллы. А потом вышла первая книга «У Лукоморья», которая за двадцать лет была переиздана пять раз и из тоненькой превратилась в довольно солидную книгу. В этих новеллах, конечно, не обошлось без работы воображения, они все-таки плод писательского труда. Но в них и душа моих многолетних поисков как исследователя и музейного работника… Сегодня в Музее-заповеднике, его музеях, парках, рощах, садах, городищах и селищах бывают сотни тысяч паломников. Не смогли бы музейные и парковые хранители, смотрители, садовники, лесники, уборщицы держать это заповедное царство во всей его красоте, благопристойности и чистоте, если бы в этой работе не участвовали сами паломники. Многие сотни доброхотов со всех концов нашей страны ответили на наш призыв по радио и телевидению и стали приезжать сюда, чтобы поработать для Пушкина. Их теперь у нас много всегда. Они убирают самосев дикого кустарника, сажают деревья и цветы, подметают аллеи и дорожки, рассыпают свежий гравий, поливают растения, окашивают газоны, приствольные круги, парковые бровки…
Живя и работая на природе, воспетой Пушкиным, человек видит вокруг себя красоту, простоту, ясность, сердечность. И он преображается. В душу его приходит покой и мир. Смиряется ее тревога, и впереди видится счастье.
Магическим действием обладает эта земля и поэзия Пушкина с ее «заповедями блаженства». Здесь человек находит своеобразные рецепты радости бытия. Здесь ключ к пониманию того, почему неуклонно растет паломничество в эти святые места, почему растет число «доброхотов».
Школьники мужают здесь не только физически, но и духовно. Они накапливают в заповеднике материалы для своих школьных сочинений, кружков, музеев, уголков, в которых работают в зимний учебный период, углубляют знания русской природы, творчества великого поэта, в Музее-заповеднике они знакомятся с произведениями изобразительного искусства, которыми особенно богаты Тригорское и Петровское.
В благодарность за труд научные сотрудники заповедника читают ребятам лекции, проводят экскурсии, беседы, совершают прогулки по памятным местам, местам боевой славы Пушкиногорья. Всем «доброхотам» мы дарим в благодарность пушкинские сувениры, книги, Почетные грамоты. Все они, уезжая к себе на родину, повторяют слова Пушкина:
…Но там и я свой след оставил.
Там, ветру в дар, на темну ель
Повесил звонкую свирель.
Бессмертна любовь людей к Пушкину. Его любят все, все, все! Я не раз видел: входят утром в заповедник люди усталые. Но когда уходят, такие светлые у всех лица. Когда гитлеровцев вышибли из Михайловского, вышел номер «Правды». В передовой было написано: «Мы удвоим вникание к месту, где реют тени великих людей, творцов русской культуры». Мы должны сделать, чтобы этому реянию светлой тени ничто не мешало. Пушкин всегда современен и велик. Гоголь когда-то сказал, что Пушкин – это русский человек в конечном его развитии.
Семен ГЕЙЧЕНКО
Имя Семёна Степановича Гейченко (1903–1993), великого служителя Пушкинского музея, подвижника культуры и самоотверженного Героя Труда, глубоко уважаемо в кругу постоянных читателей «Советской России». Он был другом газеты, автором, собеседником и героем многих публикаций. Мы предлагаем вновь приобщиться к его неизбывной любви к великому поэту – перечитайте отрывок из его «Пушкиногорья».
Пушкиниана этих дней
Пушкинский день в России, а особенно в городе на Неве, отмечается всегда достаточно широко, но нынешние условия проведения этого дня – совершенно особые. План мероприятий этого года озвучили во время прошедшей 3 июня в Санкт-Петербурге онлайн-пресс-конференции. О том, как этот день будет отмечаться в формате нового цифрового проекта в Пушинском доме, рассказала заместитель директора Института русской литературы РАН по развитию научно-фондовых подразделений Светлана Борисовна Николова. По ее словам, организация всегда отмечает даты, связанные с Александром Сергеевичем, правда, не так широко, как делают это музеи или усадьбы:
– У нас традиционно в День рождения Александра Сергеевича Пушкина выставляются одна или две Пушкинские рукописи в главном зале, но в этом году это будет сделано в дистанционном формате, из музея будет небольшой эфир, посвященный этой дате. Основное, конечно, что мы сейчас делаем, – это мы готовимся к большому юбилею, который у нас пройдет в 2024 году, – сообщила Светлана Борисовна.
Подробнее об основных достижениях и основных направлениях, которыми сейчас занимается Пушкинский дом, рассказал научный сотрудник Института русского языка РАН, куратор проекта Pushkin Digital Гавриил Беляк:
– Как правильно сказала Светлана Борисовна, для нас Пушкин не только праздник, не только юбилей и мероприятия, но это действительно, повседневная работа. Пушкинский день – это еще и День русского языка, и мы привыкли говорить, что Пушкин является основателем современного литературного русского языка. Я думаю, уже нам всем понятно, что язык современного школьника очень сильно отличается от языка Пушкина и его современников, и комментария требует не только язык, комментария требует и культура того века, которая чрезвычайно отлична от привычной нам. И наше главное издание – это академическое первое комментированное полное собрание сочинений Пушкина. Оно ставит своей задачей сделать контекст пушкинского творчества доступным, понятным и интересным современному читателю.
В этом году в институте заканчивают работу над Пушкинской энциклопедией, сборником статей, где каждому произведению будет посвящена отдельная статья, более популярно и обще рассказывающая о каких-то важных факторах, связанных с ним. Поделился Гавриил Николаевич и подробностями о главном проекте, которым институт занят последние несколько месяцев и который авторам удалось включить в программу празднования грядущего 225-летия поэта. Он связан с тем, чтобы в текущих условиях, когда все вынуждены придумывать, каким образом привычную деятельность переводить в цифровой формат, постараться не только максимально сохранить те возможности, которые есть у физического взаимодействия с книгами, но и добавить что-то новое. Например, в традиционные издания невозможно включать рукописи, которые к тому же крайне редко выставляются: в музее института буквально на пару страниц можно посмотреть несколько дней в году.
– В рамках нашего нового проекта мы оцифруем, выложим в Сеть и сделаем доступными все пушкинские черновики. Мы выложим и все материалы, связанные с комментарием, и все материалы, связанные с кругом чтения, библиотеками этой эпохи. У нас огромная коллекция, и мы намерены ее оцифровать, – пообещал Гавриил Беляк.
Участвовавший в онлайн-конференции директор Государственного музея А.С. Пушкина в Москве Евгений Богатырев уточнил, что выставки, научные конференции, бал посетителей – все сегодня вынужденно пройдет в онлайн-формате:
– Наш праздник начнется в 10 утра, нас поздравят наши друзья, таких поздравлений мы ожидаем в течение дня около 50! У нас есть сообщество Пушкинских музеев, которое очень активно работает, и благодаря этому сообществу у нас очень интересная совместная программа, которая будет реализована в виде встреч и того, что мы с вами сможем в этот день оказаться и в Болдино, и в Михайловском, и в Оренбурге, и в Астафьево…
Евгений Анатольевич напомнил традиции празднования дня рождения великого русского поэта в России и за рубежом, и что самые яркие события каждый год 6 июня происходили у памятников Пушкину:
Еще один участник конференции – директор Государственного мемориального историко-литературного и природно-ландшафтного музея-заповедника А.С. Пушкина «Михайловское» Георгий Василевич рассказал о традициях празднования в их музее и уточнил, что в этом году праздник пройдет также в онлайн-формате:
– В течение 11 часов будет интернет-вещание, которое начнется с обращения к Пушкину – это вернет музею ощущение народного праздника. Будет ретроспектива – покажем фотовыставки, видеоматериалы с праздника разных годов. Будет традиционный концерт Олега Погудина, комментированные выставки, музыкальные номера, чтобы люди почувствовали свое единство с другими поклонниками Пушкина. Это будет 54-й Праздник русской поэзии в Михайловском.
Его дополнил художественный руководитель Дней Пушкинской поэзии и русской культуры, главный дирижер Симфонического оркестра Псковской филармонии Николай Хондзинский.
– Наша фестивальная программа будет 7 июня транслироваться по каналу Россия-24, в том числе показ-ретроспектива пушкинских праздников за десятилетие, и композицию «Метаморфозы» митрополита Тихона мы покажем в видеоформате, ее сняли на пустой поляне, которая раньше вмещала тысячи людей, а теперь были 4 актера и съемочная группа.
Кроме того, Николай Павлович рассказал о съемках в Михайловском передачи «Пушкин. Карантин» Борисом Бирманом. «Сказку о золотом петушке» снимали в домике няни – ее читает Михаил Морозов. И завершится праздничная программа концертом «Пушкин-Гала» в областной филармонии, но также в онлайн-формате.
Юлия ЖУМАКБАЕВА
Возложение цветов
КПРФ проводит возложение цветов к памятнику Пушкину в День русского языка
6 июня в связи с празднованием Дня русского языка и 221-й годовщиной со дня рождения великого русского поэта цветы и венки к памятнику А.С. Пушкину в сквере на одноименной площади столицы по традиции возлагают представители Центрального и Московского городского комитетов Коммунистической партии Российской Федерации, Всероссийское созидательное движение «Русский Лад» и ряд других левых партий и движений.
Участие в мероприятии принимает Председатель ЦК КПРФ, руководитель фракции КПРФ в Государственной думе Геннадий Андреевич Зюганов.
