Но в 1938 году Варшава радовалась победам рейха. Берлин показал, что можно отнять земли чехов, и поляки сразу же присоединились к оккупации Чехословацкой Республики, отторгнув Тешинскую область. Такое мнение в комментарии Riga.Rosvesti высказал экс-дипломат бывшей Чехословакии Ладислав КУБИЗНАК.
БЫВШИЙ чехословацкий дипломат Ладислав Кубизнак рассказал, как в его крае относятся к аннексии Третьим рейхом территории Чехословакии, которую де-юре в соответствии с Мюнхенским соглашением безоговорочно поддержали Великобритания и Франция. Акт оккупации фактически одобрили Польша и страны Балтии. Все европейские страны, кроме Советского Союза, в октябре 1938 года были не против судетского аншлюса.
Европа, предельно лояльная Гитлеру. По словам Ладислава Кубизнака, аннексия Судетской области в период 1–10 октября 1938 года стала первым этапом Второй мировой войны. То есть первый этап Второй мировой войны начался 1 октября 1938 года, отметил в разговоре с Riga.Rosvesti Кубизнак. Оккупация Чехословакии нацистской Германией получила поддержку Европы, страны которой таким образом продемонстрировали лояльность политике Гитлера.
«Вторая Мировая война после Мюнхенского сговора, когда Лондон и Париж подарили Гитлеру Судеты, а затем и всю Чехословакию, была уже неизбежна. Судеты – это был первый эпизод бойни в Европе. Только Советский Союз протестовал против расчленения Чехословакии, а западные лидеры надеялись сохранить свои шкуры, рассчитывая, что Мюнхенские соглашения с Гитлером направят агрессию вермахта на восток – на СССР», – подчеркнул Кубизнак.
«Роль Польши – роль Иуды». Захват Судет Германией в октябре 1938 года и оккупация территории Чехословакии в марте 1939 года сделали мировую войну необратимой. «В Польше 1 сентября – траурная годовщина, 80 лет назад Польша была оккупирована нацистской Германией. В Варшаве об этом не любят вспоминать, но с оккупацией Чехословакии она выступила в роли Иуды. Сейчас вместе с Германией польские лицемеры вспоминают годовщину введения вермахта в свою страну и скорбят. Но тогда они радовались победам рейха. Берлин показал, что можно свободно отнять земли чехов, и поляки сразу же присоединились к оккупации демократической Чехословацкой Республики, оккупировав Тешинскую область (в сентябре 1938 года польские и германские дипломаты разработали проект новых государственных границ. В разгар Судетского кризиса польские власти предъявили Чехословакии ультиматум, требуя передачи Тешинской области. Франция и Великобритания, опасаясь срыва Мюнхенского процесса, оказали давление на Чехословакию, принудив ее согласиться на поставленные условия. 1 октября область была передана Польше. После Второй мировой войны территория была возвращена в состав Чехословакии. – Прим. ред.) одновременно с оккупацией немцами Судет», – отметил Кубизнак.
Ладислав Кубизнак говорит, что в Судетах не забывают 1938 год и то, как Германия, Польша и Венгрия поделили между собой демократическую Чехословакию.
Андрей ТАТАРЧУК
Riga.Rosvesti (Латвия)
«Мы выставим счет!»
Президент Польши Анджей Дуда требует репарации
Анджей Дуда хвалит Германию и ругает Россию. Хотя гитлеровские репрессии в Польше в сотни раз превосходили сталинские, Дуда видит полное примирение с ФРГ – благодаря политике нескольких канцлеров подряд. С Россией же примирение возможно только в случае признания «агрессии» СССР 1939 года, в результате которой, напомним, сформировались нынешние территории Украины, Белоруссии и Литвы.
80 ЛЕТ назад Вторая мировая война началась с нападения Гитлера на Польшу. В эксклюзивном интервью президент Польши Анджей Дуда ответил на вопросы BILD о примирении, вине и репарациях.
BILD: Господин президент, 1 сентября 1939 года – что означает эта дата для вас лично?
Анджей Дуда: Для моей семьи война означала полный крах! Родители моей матери потеряли всё свое состояние, дом и землю. У них ничего не осталось. Дядя моего отца, будучи партизаном, у Тарнова был взят немцами в плен и замучен пытками до смерти. Ему было всего 34 года. Его сын родился чуть позже, он вырос без отца, но как сын героя – так моя семья считает по сей день. Тем более впечатляют отношения между поляками и немцами сегодня – мы примирились, преодолели историю. Наши отношения являются образцом для народов сегодняшнего мира.
– Кого нужно благодарить в этой связи?
– Здесь нужно в первую очередь подчеркнуть роль церквей наших стран. Немецкие и польские епископы в середине 60-х годов написали в совместном письме: «Мы прощаем и просим прощения». После этого были коленопреклонение федерального канцлера Вилли Брандта [перед памятником жертвам войны] в Варшаве. Потом примирению способствовала восточная политика его преемников – канцлеров Шмидта и Коля. Помогли и частные пожертвования немцев в начале 80-х годов (социалистическая Польша тогда переживала период военного положения и экономического кризиса. – Прим. ред.). Миллионы индивидуальных пакетов с гуманитарной помощью из Германии – мы это не забудем, как не забыли и поддержку профсоюзного объединения «Солидарность» со стороны Германии. Мы благодарны до сих пор. Тогда мы увидели, что немцы способны на сочувствие и милосердие. И это помогло обоим народам восстановить мир между собой.
– Как сегодня поляки смотрят на немцев?
– Появились партнерство и дружба, равных которым надо еще поискать. Германия действительно близка нам территориально, да и в человеческом плане тоже. Пример: «Солидарность» ежегодно награждает предприятия, наиболее лояльные по отношению к сотрудникам, – и я имею честь регулярно награждать немецкие компании, такие как Volkswagen. Их номинируют сотрудники-поляки.
– Как поляки преодолели память о своих страданиях?
– Нужно взглянуть на то время. Как выглядела Польша в 1939 году? Хотя мы вернули нашу независимость только 21 год назад, в экономическом плане мы уже были хорошо развиты. Наша промышленность переживала расцвет, в Гдыне был построен огромный торговый порт. Мы были на пути к одной из самых благополучных наций Европы. Это развитие было прервано нападением Гитлера. Трагедия! Потом сама война: были убиты почти шесть миллионов польских граждан, наши города лежали в руинах, наша столица была полностью разрушена. Польша была подавлена. Почти ни одна семья не уцелела полностью, в каждом роду были потери близких. Не только солдат и партизан. Большинство погибших были невинными мирными жителями, которые были убиты во время зачисток, так называемых смертельных облав, многие погибли в гетто и концентрационных лагерях. Мы об этом тоже не забываем: около половины польских жертв, три миллиона, были евреи, они были жестоко ликвидированы в расовом безумии Гитлера!
– Но и после войны Польша не была по-настоящему свободной…
– Это так. Советская Россия, которая сначала напала на нас, а затем «освободила», оккупировала большие территории на востоке Польши. Миллионы поляков потеряли свои дома, свою родину, были изгнаны на Запад – травма, которая и по сегодняшний день жива в семьях. Они оказались на территориях, которые после 1945 года отошли от Германии к Польше.
– Но и на этом последствия войны не были закончены!
– Да, мы стали государством-сателлитом СССР, пленниками коммунизма. И это притом что мы всегда отважно сражались на стороне добра. Во время войны правительство в Лондоне, руководство Польши в целом – они никогда не были коллаборационистами ни на стороне Гитлера, ни на стороне Сталина. Однако мы были жестоко наказаны. Бойцов так называемой подпольной армии, которые боролись за по-настоящему свободную Польшу, коммунистический режим преследовал…
– Движение «Солидарность» в Польше стало предтечей падения Берлинской стены в 1989 году. 80 лет с начала войны или 30 лет свободы – что значит больше для Польши?
– Давайте скажу так: мировая война и ее последствия по-настоящему закончились для нас только в 1989 году (когда коммунисты в Польше добровольно выпустили из рук монополию на власть, позволив создать первое некоммунистическое правительство диссидента Тадеуша Мазовецкого. – Прим. ред.). Вот сегодня я могу сказать откровенно – Польша свободна. Мы никогда не забывали историю. Но Германия и Польша достигли полного примирения.
– Как это соотносится с тем, что вы поддерживаете требования к Германии о репарациях спустя так много лет?
– Я считаю это вопросом ответственности и морали. Война, о которой мы сегодня говорим, принесла Польше огромный ущерб.
– По оценкам экспертов вашей партии, речь идет о сумме размером до 850 миллиардов евро.
– Этим как раз занимается наш парламент, он выставит счет.
– Который должна будет оплатить Германия?
– Покойный экс-президент Польши Лех Качиньский распорядился провести экспертизы, из которых четко следует, что этот ущерб никогда не был возмещен. Но пусть этим занимаются эксперты. Я уверен, мы придем к решению.
– Чего вы ожидаете от встречи с президентом Штайнмайером в Велюне, первом разрушенном немцами польском городе?
– Тут не о чем волноваться, ожидания в данном случае не важны. Президент Штайнмайер знает, насколько тесные и доверительные отношения существуют между нами. Но город Велюнь важен для нас обоих. Потому что до сих пор площадка «Вестерплатте» в Гданьске служит символом первых боев: именно там немецкие солдаты напали на польских солдат, так началась эта война. В городе Велюнь она началась по-другому: город спал, когда началось нападение и атаковали немецкие бомбардировщики. Тысячи мирных жителей были убиты в своих постелях, в больницах. Цивилизационный слом. Той ночью начались массовые убийства детей, женщин, стариков, которые потом и составили большинство жертв среди поляков. Поэтому я очень благодарен г-ну Штайнмайеру, что мы вместе посетим это символичное место.
– Возможно ли сопоставимое мероприятие с Россией?
– (Смеется.) Конечно, нет, пока Россия не признает свою ответственность за нападение на Польшу в сентябре 1939 года, не назовет его актом агрессии. Правда такова: Красная Армия уже 17 сентября 1939 года вошла в Польшу как крупнейший союзник нацистской Германии. В пакте между Гитлером и Сталиным они договорились о разделении и разгроме Польши. Но до сегодняшнего дня в России ведут себя так, как будто они ничего не знали об этом…
– Вы все же видите шанс на примирение с путинской Россией?
– Отношения между людьми в России и Польше сегодня очень хорошие. Проблемы у нас с постоянной политикой агрессии правительства при президенте Путине. С нападением на Грузию в 2008 году, с нападением на Украину в 2014 году, с аннексией Крыма. Многие на Западе забыли слова нашего бывшего президента Леха Качиньского в 2008 году: если Россия вернется к империализму, тогда за Грузией в скором времени последуют Украина, Прибалтика, – а в конце концов, возможно, и моя родина, Польша. Тогда это было предупреждение. Сегодня мы знаем, что это было предвидение. Это доказывает не в последнюю очередь продвижение российской военной инфраструктуры в Балтийский регион вокруг Калининграда. И та жесткая роль, которую играет Россия в войне в Сирии. Международное сообщество должно остановить эту политику агрессии! Мирными методами дипломатии, но эта дипломатия должна быть подкреплена жесткостью и решительностью по отношению к России.
– Что может сделать Германия, чтобы Польша чувствовала себя безопаснее?
– Для начала остановить сотрудничество по трубопроводу «Северный поток – 2». Этот проект направлен против европейского газового рынка. Он выводит ЕС из равновесия. И он нарушает интересы Польши, Украины и Словакии, а также всей Центральной Европы. Германия просто не может этого допустить!
– Однако канцлер Ангела Меркель поддерживает проект «Северный поток».
– Г-жа Меркель знает позицию Польши по этому вопросу. Среди друзей нужно уметь переносить и некоторые разногласия.
– Вы предлагаете президенту США создать «Форт Трамп», если он разместит на постоянной основе американских солдат. А возможен ли «Форт Меркель» для немецких войск?
– Мы, поляки, определенно, не имеем ничего против расширения немецкого присутствия в рамках НАТО. Уже сейчас в Щецине расположен северо-восточный корпус НАТО, которым до недавнего времени руководил немецкий командующий. Однако известно также, что армия США – самая сильная в мире. И конечно, мы хотели бы видеть американских солдат на нашей стороне, в нашей стране. Постоянное присутствие американских войск в Польше внесло бы вклад в безопасность всей Европы, в том числе и Германии. Мой исторический опыт говорит мне: нам необходимы надежные партнеры. До нападения Гитлера мы заключили договоры о взаимной помощи с Францией и Великобританией. Они нам не принесли пользы. Ни Англия, ни Франция не поддержали нас, когда на нас напали 80 лет назад. Если бы Англия и Франция в сентябре 1939 года напали на Германию, как это было предусмотрено договором, война закончилась бы в течение нескольких недель. Но они позволили войне начаться, а Польше – истечь кровью. Поэтому наше желание сегодня – иметь серьезных партнеров в наших объединениях. Партнеров, которые держат свое слово…
– Чего вы хотели бы сегодня от немцев?
– Больше понимания того, что мы хотим реформировать нашу юстицию. Что сделала бы Германия, если бы в Конституционном суде все еще сидели высокопоставленные судьи времен ГДР, которые ранее выносили приговоры против правозащитников? Эти старые коммунисты никогда не были привлечены к ответственности в Польше. Мы хотим это изменить.
– Но ЕС обвиняет вас в вымывании основополагающих демократических принципов.
– Моя просьба о понимании и объективности в адрес Брюсселя от этих обвинений не теряет в весе. Критика ЕС в наш адрес явно преувеличена. И мы ее оспорим.
– Еще одно пожелание в адрес Германии?
– Чтобы мы значительно расширили наши молодежные обмены. Встреча молодых людей из Польши и Германии – лучшая инвестиция в долговечную германо-польскую дружбу и партнерство.
Ханс ЙОРГ ФЕЛЕВАЛЬД,
Даниэль БИСКУП
Bild (Германия)
