И тогда же к этому дню было приурочено возобновление передач Московского телевизионного центра, вещание которого резко оборвала война. Так что и эта дата несет на себе отблеск Победы…
В предлагаемом очерке автор поведает о некоторых примечательных событиях из истории телевидения, произошедших до и после 7 мая 1945 года.
«Выход в люди»
Линию жизни отечественного телевидения невозможно представить вне связи с мировым телевизионным процессом.
На рубеже XIX–XX столетий у истоков «дальновидения» оказались государства с наивысшим научным и техническим потенциалом. Тогда это были Великобритания, Германия, Франция, США и Россия (в дальнейшем СССР). Они и стали первопроходцами – что называется, выстрадали телевидение, дали ему путевку в жизнь. Остальные страны мира вступили в телевизионную эпоху с 50-х годов прошлого века, когда самое трудное в становлении «голубого чародея» было позади.
26 января 1926 года английский инженер Джон Берд провел демонстрацию передачи прямого видения для членов Королевского института (по нашему – Академии наук) Великобритании. Спустя три дня это событие описала лондонская газета «Таймс». Отчет корреспондента дополняла фотография. С нее, как сквозь дымку, смотрел запечатленный в телекадре юный Уильям Тейнтон – задорный вихрастый мальчик лет 8–9 с лицом, несколько скошенным по диагонали и чуть растянутым в ширину наподобие тыквы…
Так едва народившееся телевидение с его неустойчивой зыбкой картинкой впервые покинуло пределы научных лабораторий. «Вышло в люди».
В том же 1926 году, 16 декабря, в Наркомате по военным и морским делам СССР состоялся сеанс передачи движущегося изображения по методу советского физика Льва Термена. Камера показывала «вживую» командиров Красной Армии, прибывающих на совещание. В числе первых телезрителей был нарком К.Е. Ворошилов.
С этого времени экспериментальный период в истории телевидения сменяется периодом пробного вещания. Инженеры радиоцентров корректируют яркость и четкость выдаваемого в эфир изображения, а так называемые телерадиолюбители с увлечением разглядывают, вернее, разгадывают увиденное на экранах собранных ими приемников. В кадре возникают: ладонь руки, горящая свеча, ножницы и т.п.; вот появляется человек – он поворачивает голову, достает платок, жует сосиску и т.д.
Представьте соотношение почтовой марки и конверта, на который она наклеена. Подобным образом сочетались мерцающий прямоугольник экрана размером со спичечную коробку и панель громоздкого ящика, начиненного радиолампами. В 1929 году с подачи Джона Берда эта конструкция получила название «телевизор».
С таких исходных позиций в конце 20-х – начале 30-х годов в Англии, Германии, Франции, США и Советском Союзе стартовало регулярное телевизионное вещание. У нас в стране оно началось 1 октября 1931 года. В тот день приемная сеть Московского радиоузла составляла 30 самодельных телевизоров. Еще один телепередатчик был запущен в Ленинграде.
Между тем вереница зрелищ на малом экране становилась все разнообразнее. Движущееся изображение дополнилось звуком, живой человеческой речью. С 1931 года появились телевизионные дикторы. Поначалу они выходили в эфир со словами: «Здравствуйте, уважаемые радиозрители». Кстати, колыбелью теледикторов считается студия-лаборатория Рене Бартелеми в Париже. Потом все студии начали активно привлекать людей, особо интересных и значимых для аудитории. По советскому телевидению стали выступать партийные и государственные деятели и, в частности, Г.К. Орджоникидзе, М.И. Калинин, Н.В. Крыленко, И.А. Семашко, знатные передовики производства А.Г. Стаханов, П.Н. Ангелина, прославленный летчик В.П. Чкалов, популярные артисты И.В. Ильинский, И.М. Москвин, С.М. Михоэлс, композитор С.С. Прокофьев, видные зарубежные гости, например, писатель А. Барбюс, шахматисты Э. Ласкер, Х. Капабланка и другие.
Год за годом довоенное телевидение обретало признаки нового средства массовой информации. Обозначались основные виды вещания: общественно-политическое, художественное, новостное, спортивное. В условиях дефицита кинопленки советское телевидение изобретательно использовало такую форму подачи информации, как «телефотохроника». Лондонская Би-би-си уже тогда выводила на домашние экраны трансляции гонок на яхтах, футбольных матчей, теннисных турниров. Немецкие телевизионщики успешно справились с освещением XI Олимпийских игр в Берлине в августе 1936 года, впервые применив тогда кабельный способ трансляции.
С середины 30-х гг. при радиотехнических центрах начали создаваться творческие подразделения – редакции. В них стали работать профессиональные журналисты, режиссеры, операторы. Они находили новые и новые выразительные возможности телевизионных технических средств.
Выбор формата
В инженерном плане предвоенное десятилетие ознаменовалось переходом с механического телевидения на электронное. Свершившись именно тогда, «электронное чудо» определило облик телевидения вплоть до конца XX столетия. Произошла настоящая технологическая революция.
На первых порах передача и прием изображения выполнялись посредством двух вращающихся дисков. Выглядело это так. Объект показа освещался бегающим лучом прожектора. Установленный напротив непрозрачный диск со сквозными отверстиями, делая 12,5 оборота в секунду, осуществлял «развертку» изображения на множество сверкающих точек, или «строк». Возникающую световую мозаику фиксировал фотоэлемент, превращая интенсивные колебания света в адекватные им колебания электромагнитных волн. Энергетика этих волн усиливалась и через телепередатчик излучалась в пространство. А на приемном конце системы электрические сигналы вызывали свечение лампы, и уже посредством второго вращающегося диска выполнялось обратное преобразование: сверкающие точки («строки») свертывались на экране в копию исходного изображения. Поскольку все операции совершались со скоростью света, достигался эффект прямого эфира.
Эту технологию, названную «механической», в 1884–1885 гг. предложил и закрепил патентом на изобретение немецкий студент Пауль Нипков. Воплощать свой проект в «железо» он не стал, занялся иной деятельностью. Но его идея увлекла энтузиастов дальновидения как в самой Германии (Михали, Леве, Пейс, Бош), так и в Англии (Берд), во Франции (Бартелеми), в Соединенных Штатах (Айвс и Дженкинс), в России – СССР (Шмаков). Усилиями последователей Нипкова механическая система получилась работоспособной и к началу 1930-х гг. явилась стартовой площадкой телевизионного вещания.
Вместе с тем, параллельно зарождалось и прогрессировало еще одно направление поисков. Оно было основано на свойстве электропроводящих материалов выделять под действием света электроны – отрицательно заряженные частицы атома. В данном случае для преобразования световых сигналов в электрические и обратно экспериментаторы решили использовать не механические «диски Нипкова», а электронно-лучевые «трубки Брауна». Соответственно система стала называться «электронной».
Электронно-лучевую трубку собрал и продемонстрировал в 1897 году профессор Страсбургского физического института (Германия) Карл Фердинанд Браун. Его можно считать родоначальником нового направления. Но с одной оговоркой: сам профессор не видел у своего детища телевизионной перспективы. Он даже выразил неудовольствие, когда его 23-летний ассистент Макс Дикман стал проводить опыты с ЭЛТ на предмет дальновидения. Тем не менее Дикман и его приятель Густав Клюге в 1906 году подали заявку на патентование устройства, сочетающего в себе «диск Нипкова» на передаче и «трубку Брауна» на приеме сигналов…
В следующем 1907 году подобную заявку представил профессор Петербургского технологического института Борис Львович Розинг. К своим исследованиям по «электрической телескопии» ученый приобщил студентов, среди которых проявлял особую целеустремленность сын купца из города Мурома Владимир Зворыкин. Впоследствии именно ему, Владимиру Козьмичу Зворыкину, удастся наилучшим образом реализовать замысел учителя. На это потребуется… 25 лет.
В развернувшемся научно-состязательном процессе, напоминающем сверхдальний марафон, помимо Розинга и Зворыкина на разных этапах выходили в лидеры А.А. Кемпбелл – Суинтон (Великобритания), М. Арденне (Германия), Ф. Фарнсуорт (США), Б.П. Грабовский, А.П. Константинов, С.И. Катаев (СССР). К началу 1933 года советский инженер Семен Исидович Катаев и его американский коллега В.К. Зворыкин, ставший с 1920 года гражданином Соединенных Штатов, независимо один от другого создали две идентичных системы электронного телевидения. Но зворыкинский телекомплекс выглядел более убедительно. Экспертное сообщество отдало предпочтение разработке «русского американца». Да, Зворыкин одержал победу на дистанции в четверть столетия. Но победил как первый среди равных.
Итак, в 1933 году электронная технология передачи и приема изображений была полностью отлажена. Дело оставалось за насыщением каналов программным продуктом. А к тому времени уже не менее 2–3 лет передачи велись в механическом режиме. Теперь перед организаторами вещания встал вопрос: продолжать телетрансляции по системе Нипкова или перейти на систему Зворыкина?
При определении лучшего варианта взяли за основу строчность развертки. Понятие «строчность» означает количество линий, или строк, на которые разлагается, развертывается передаваемое изображение. Мало строк – картинка на приеме выглядит шероховатой, нерезкой. И, наоборот, максимальная строчность развертки дает максимально четкое, комфортное для глаза изображение. Как говорят инженеры, уровнем строчности определяется «разрешающая способность экрана».
И вот в Лондоне была специально устроена выставка. На ней показали свою технику представители механического и электронного направлений. Результат. Последователь Нипкова уже известный нам Джон Берд продемонстрировал телевизионную аппаратуру разрешением 240, тогда как представляющий электронное ТВ Айзек Шенберг – 405 строк развертки. Убедительное преимущество.
Но тут не все было просто. Несомненным плюсом механического телевидения являлось то, что оно не имело пределов дальности, ибо его сигнал распространялся по коротким и средним радиоволнам. Передачи, скажем, из Москвы свободно ловились и на Камчатке, и в Берлине. Любопытно, что когда в 1940 году в СССР был отключен передатчик механического телевидения, на московский телецентр еще долго приходили письма из-за рубежа: люди просили продолжить вещание, т.к. им хотелось пусть даже на малострочном экране следить за событиями в первой стране победившего социализма… Так вот. А с другой стороны, организаторов вещания не могло не смутить то обстоятельство, что диапазон распространения сигналов электронного ТВ ограничен зоной прямой видимости: несущие этот сигнал ультракороткие радиоволны не способны огибать выпуклости земного шара. Поэтому, например, чтобы обеспечить прием программ на электронной основе в радиусе 40–50 километров, надо поднять антенну передатчика на высоту 120–150 метров…
И все же дни механической системы были сочтены. Становилось ясно, что это тупиковая ветвь дальновидения. Главное – для приумножения строчности здесь требовалась чрезмерно широкая полоса радиочастот в диапазоне коротких и средних волн, а это могло поставить под вопрос судьбу радио, которое вело вещание в данном диапазоне.
В итоге все телевизионные страны начали переходить с механического на перспективный электронный формат.
Второй старт
Быстрее всех перестроилось телевидение Третьего рейха. Берлинский телецентр регулярно заработал в новом режиме с марта 1935 года. Характерно, что, подчинив вещание политическим установкам нацистской партии, ведомство Геббельса не злоупотребляло «лобовой» пропагандой, старалось задействовать гедонистическую (греч. hёdonе – удовольствие) функцию телевидения. Сам главный пропагандист считал развлекательные программы и художественные фильмы «вполне приемлемыми для идеологического посыла».
Приведя этот тезис Геббельса, исследователь А.В. Васильченко ссылается на эфир от 13 мая 1935 года. В тот вечер на Берлинском телевидении в качестве ведущего выступал Отто Гебюр. Его появление в кадре чередовалось с отрывками из исторической игровой ленты, повествующей о деяниях короля Фридриха Великого. При этом актер аккуратно проводил параллели между обращением Фридриха к своим генералам и документальными кадрами, в которых Гитлер обращался к рейхстагу.
Примечательно и такое откровение из далекого 1935 года. «С телевидением, – возвещал Геббельс, – живой фюрер войдет в каждый дом, это будет чудо!» – и тут же добавил: «Но оно не должно быть частым. (курсив мой. – О.Д.). Другое дело мы, – продолжал Геббельс. – Мы, руководители партии, должны быть с народом каждый вечер и после трудового дня объяснять ему то, чего он днем недопонял».
Во Франции электронный передатчик постоянно заработал с апреля 1935 года. Зрителям адресовались в основном номера кабаре и цирка. Вспоминают, что из-за сильных прожекторов жара в павильоне достигала 35 градусов, но никто не жаловался, и актеры не требовали гонораров.
В Англии технологическую перестройку взяла в свои руки радиокорпорация Би-би-си. Получая средства из госбюджета, она развернула «электронизацию» телевидения в масштабе всего островного государства. 2 ноября 1936 года Би-би-си открыла регулярные телепередачи. Они шли 2 часа в сутки 6 раз в неделю по заранее объявленному расписанию. Один день отводился профилактике оборудования и… отдыху аудитории от телевизора.
А от телевизора той поры, и правда, надо было отдыхать. При невысокой разрешающей способности экрана (плюс-минус 300 строк развертки) зрителям приходилось совершать довольно трудоемкую работу – подсознательно соединять отстоящие друг от друга точки в целостные линии. Ввиду значительных просветов между точками это быстро утомляло. Сравним с теперешним цифровым стандартом четкости: 1080 строк и более…
В Советском Союзе переход на новую систему завершился лишь в 1939 году. Зато к этому делу подошли весьма основательно.
Внедрение электронной системы велось одновременно на Московском и Ленинградском телецентрах. Причем разными путями: на базе как зарубежной, так и отечественной техники. Для Московского телецентра было закуплено «зворыкинское» оборудование у американской фирмы «Ар-си-эй», дающее развертку изображения на 343 строки при скорости видеопотока 60 кадров в секунду. А в Северной столице взяли за основу передающую телевизионную трубку в кинескоп конструкции С.И. Катаева. Действующие макеты приборов доводили до эксплуатационных образцов А.П. Константинов, Б.В. Круссер, Я.А. Рыфтин, А.В. Москвин, Г.В. Брауде, Н.М. Романова (Дубинина), З.И. Модуль, А.И. Лебедев-Карманов. Ленинградцы уверенно повышали строчность и скорость смены кадров и в канун войны вышли на рекордный стандарт – 441 строка при 50 кадрах в секунду. Город на Неве стал признанным центром отечественной телевизионной техники, именно здесь в 1935 году был основан Всесоюзный научно-исследовательский институт телевидения (ВНИИТ), позднее в Москве появился его филиал.
В 1938 году оба телецентра начали опытные передачи.
Тем временем советская промышленность приступила к выпуску электронных телевизоров с товарным знаком «17-Т-1», означающим: «Телевизор 1 поколения с диагональю экрана 17 см».
Параллельно отрабатывались методы программного вещания. В 1936 году, еще в структуре Московского радиоузла, работающего в механическом формате, был создан специальный «творческий сектор телевидения». Так появилась первая предусмотренная штатным расписанием телевизионная редакция. В ней стали работать на профессиональной основе литературный и музыкальный редакторы, режиссер, художник, гример, костюмер и некоторые другие специалисты. Творческий коллектив возглавил А.И. Сальман, первым режиссером выступил А.Н. Степанов, в роли теледиктора нашла себя О.С. Высоцкая – все трое выходцы из Всесоюзного радио; функции оператора выполнял К.Н. Яворский.
К началу регулярного вещания главный телецентр страны располагал внушительной мачтовой опорой. То была Шуховская башня высотой 160 метров, возведенная в Москве на ул. Шаболовке. В ее ажурной стальной конструкции русскому инженеру-новатору В.Г. Шухову удалось совместить прочность и легкость: на единицу высоты Шуховской башни израсходовано в три раза меньше металла, чем на единицу высоты Эйфелевой башни в Париже. Долгое время она была впечатляющим символом Центрального телевидения СССР и сейчас служит заставкой для «Голубого огонька».
И вот 10 марта 1939 года из студии на Шаболовке было объявлено о начале регулярного вещания «по высококачественному электронному способу». Программу открывал документальный фильм, посвященный XVIII съезду ВКП(б). В дальнейшем передачи велись пять вечеров в неделю. Основу репертуара составляли художественные фильмы, концерты, отрывки из спектаклей. Периодически выдавалась в эфир «телефотохроника» – предшественница нынешних информационных программ.
В Соединенных Штатах Америки передачи электронного ТВ пошли по расписанию с 30 апреля 1939 года. В тот день в Нью-Йорке открылась Всемирная ярмарка. Событие транслировалось в прямом телеэфире. На открытии ярмарки выступил президент США Ф.Д. Рузвельт. Его представил аудитории руководитель корпорации «Ар-си-эй», выдающийся менеджер, проложивший дорогу Владимиру Зворыкину, – Дэвид Сарнов. Он, кстати, тоже наш соотечественник, представитель поколения эмигрантов из царской России начала XX века.
Международная ярмарка, показ которой стал дебютом электронного вещательного телевидения США, по иронии судьбы носила название «Мир завтрашнего дня»…
Несовместимость
Разразившаяся Вторая мировая война оказалась несовместима с телевидением. В боевых условиях высотные передающие объекты ТВ были слишком уязвимыми целями. Поэтому страны «большой пятерки» прекращали или сокращали работу своих телестанций по мере того, как непосредственно вступали в военные действия.
Англия свернула вещание 1 сентября 1939 года, в день вторжения немецких войск в Польшу. Корпорации Би-би-си дали ровно десять минут, чтобы прекратить передачи. Шел как раз мультфильм Уолта Диснея, в котором мышонок Микки говорил: «Ну, кажется, всем пора по домам». После этого экран погас на семь лет.
В СССР после 22 июня 1941 года оборудование Московского телецентра было демонтировано и отправлено в Свердловск. Но уже в середине 1944 года оно было возвращено в столицу.
Оккупировав Францию, немецкие власти потребовали, чтобы национальное телевидение наладило передачи для раненых военнослужащих вермахта, лечившихся в госпиталях Парижа. Такие передачи начались в апреле 1943 года.
В Соединенных Штатах, которые вступили в войну 7 декабря 1941 года (день нападения японцев на Перл-Харбор), из 10 телестанций продолжали работать 6, но объем их вещания сократился до четырех часов в неделю.
Довольно долго держалось телевидение в Германии. У Гитлера, нацистской верхушки были далеко идущие замыслы в отношении своего «das Fernsehen». Следуя постулату «Зрители должны видеть ту реальность, которая нам нужна», имперское министерство пропаганды проводило вещательную политику весьма профессионально. Вчитайтесь в это меню для телезрителей за 26 октября 1940 года…
12.30. – «В рабочий полдень». Слово – вождю Трудового фронта.
14.00 – Новости.
15.00 – «Кинохроника военных побед».
17.00 – «Их разыскивает народная полиция».
18.30 – «Слово фюрера».
21.00 – Новости.
21.30 – «Стихи и песни на стихи членов Союза немецкой молодежи».
22.00 – «Фюрер, мой фюрер, данный мне Господом». Молитва членов Союза немецкой молодежи.
(В промежутках между тематическими передачами – музыка и фильмы.)
Трудовой фронт Германии снабдил телевизорами «Телефункен» все крупные фабрики и заводы. В них были оборудованы специальные телевизионные комнаты, где рабочие коллективно просматривали новости с фронта и подпевали хору СС.
26 ноября 1943 года в здание Берлинского передающего телецентра попала бомба. С того дня программное вещание прекратилось. Но трансляция еще велась какое-то время: по широкополосному кабелю были налажены адресные развлекательные передачи для контингента госпиталей.
Известны факты использования техники телевидения в военных целях. В августе 1944 года американцы применили авиационные торпеды с «телевизионным глазом» против кораблей японского флота, а затем провели атаку маяка, разрушив радиолокационную станцию и позиции зенитной артиллерии. Немцы на базе Пенемюнде оборудовали телевизионную установку для дистанционного наблюдения за запуском самолетов – снарядов на расстоянии 2,5 км от стартовой площадки. В осажденном Ленинграде телевидение было задействовано в целях передачи летным частям радиолокационной обстановки вокруг города. Отмечен такой факт: телевизионный приемник установил на своем самолете и пользовался им во время боевых вылетов Герой Советского Союза В.А. Мациевич.
В период войны были открыты судьбоносные для телевидения финансовые возможности рекламы.
Первая коммерческая информация прошла в американском телеэфире 1 июля 1941 года. В кадре на 10 секунд появились часы марки «Булова». Заказчику это обошлось в 9 долларов: 4 доллара с него взяли за продолжительность показа и 5 – за «обслуживание». Новинка заинтересовала не только предпринимателей, но и Федеральную комиссию по связи США. Были опробованы различные схемы продвижения рекламного телебизнеса. В итоге родилось компромиссное решение. Государство как собственник национального частотного ресурса разрешает коммерческим телекомпаниям не перечислять в бюджет, а оставлять у себя полученные от рекламодателей деньги за эфирное время. Владельцы же компаний, со своей стороны, не претендуют на субсидии от государства и не взимают абонентскую плату с телезрителей. Достигнутый баланс интересов оказался счастливой находкой для телевещателей, позволив им «превращать эфир в золото».
Война не остановила научно-технические работы в области телевидения, хотя притормозила их. В лабораториях доводились до совершенства заделы предвоенных лет, велись исследования по переходу на цветное изображение.
В Соединенных Штатах в 1941 году был принят новый стандарт разложения 525/60, определявший технические требования к аппаратуре вплоть до 2009 года.
В Московском энергетическом институте в 1943 году (в самый разгар кровопролитных сражений) открылась кафедра телевидения.
В следующем, 1944 году, в нашей стране приступили к обновлению отечественного ТВ-стандарта, для чего была образована межведомственная комиссия во главе с директором Московского телецентра Ф.И. Большаковым. В связи с этим с фронта был отозван капитан С.В. Новаковский, работавший до войны главным инженером телецентра. В комиссию также вошли ученые и конструкторы С.И. Катаев, Ю.И. Казначеев, А.А. Расплетин, И.С. Джигит, А.Я. Брейтбарт, В.Н. Горщунов.
Возрождение
После войны сети телевизионного вещания пришлось развертывать заново. Возникла, таким образом, третья стартовая ситуация.
Раньше всех возобновил вещание Московский телецентр. Голубые экраны столицы ожили 7 мая победного 1945 года. Мы знаем, что с тех пор это День радио, профессиональный праздник работников электронных средств массовой информации и всех отраслей связи.
Послевоенное телевидение во Франции началось в марте 1946 года. Первый телевизионный вечер открылся спектаклем «Танец в перьях».
В Англии Би-би-си возобновила регулярные телепередачи в июне 1946 года показом отснятого на пленку парада победы.
В том же 1946 году в Соединенных Штатах по-прежнему действовало 6 телестанций, они обслуживали четыре города, где имелось 10 тысяч телевизоров. Но уже в 1947 году в США вступили в строй 29 предприятий – производителей телеаппаратуры, к 1950 году их количество перевалило за сотню. В том же в 50-м в домах американцев насчитывалось 3 800 000 телевизоров. Передающие станции работали по 18 часов в день, в крупных городах – круглосуточно… «Электронный бум» связывают с двумя факторами: освоением рекламного клондайка и прорывом телевизионной Америки в кабельную среду. Но это отдельная тема.
В побежденной Германии первый телепередатчик заработал в 1950 году в Гамбурге – три раза в неделю по два часа. Регулярное вещание на всей территории возобновилось в 1954 году.
Подробнее расскажем об СССР. В нашей стране восстановление телеотрасли было совмещено с ее модернизацией, с переводом всей телевизионной технологии на новый уровень разрешения экрана. Речь идет о переходе к развертке в 625 строк. Как уже упоминалось, проект был запущен в 1944 году. Сложный комплекс вопросов приходилось решать в тяжелейших условиях разрухи. Так, в 1946 году в ленинградском ВНИИТе не было не только оборудования, но и мебели. Вспоминают, что на первом производственном совещании в лаборатории, руководимой Я.А. Рыфтиным, сотрудники сидели на деревянных ящиках. На том же ящике, размером побольше, начальник лаборатории разложил листки бумаги – перспективный план работы.
Дата 3 сентября 1948 года достойна считаться знаменательной в истории не только отечественного, но и мирового телевидения. В этот день начальник экспериментальной аппаратной Московского телецентра Марк Кривошеев нажал на кнопку, которая впервые вывела в эфир передачу, подготовленную по стандарту «625 строк с чересстрочной разверткой и 50 телевизионными полями в секунду». Пройдут годы, и в данном формате заработают программные телецентры 150 стран (для сравнения: в зоне действия американской «525/60» не более 50 стран).
К переходу на 625/50 был приурочен выпуск телевизоров марки «КВН-49». Аббревиатура КВН – производная от фамилий создателей аппарата: его сконструировали В.К. Кенингсон, Н.М. Варшавский и И.А. Николаевский. Телевизор имел экран размером 18 см по диагонали, но изображение на нем можно было увеличить с помощью пузатой линзы, заполнявшейся дистиллированной водой или глицерином. Некоторые шутники расшифровывали КВН как «Купил. Включил. Не работает»… Но то была добрая шутка. Реально «КВН-49» вошел в историю как самый популярный в 50-х годах «народный телевизор». Его серийное производство продолжалось почти 20 лет, до сих пор существуют вполне работоспособные «КВН-49», не знающие ремонта и профилактики!
Модернизация затронула и творческо-производственную составляющую телепроцесса. Совет Министров СССР 22 марта 1951 года принял постановление о создании на технической базе Московского телецентра Центральной студии телевидения (ЦСТ). Структура ЦСТ предусматривала три редакции: общественно-политическую, детскую и литературно-драматическую. Ежедневно, без выходных ЦСТ заработала с января 1955 года. Тогда в телевизионном комплексе на Шаболовке было занято 80 сотрудников, а в Москве насчитывалось 15 тысяч телевизоров.
Заметим, что к тому времени уже был принят в эксплуатацию Ленинградский телецентр, начались опытные трансляции на Киевском.
В 1956 году XX съезд КПСС записал в своих директивах на новую пятилетку:
«Создать специальные каналы связи для обмена программами между телевизионными центрами Москвы, Ленинграда, столиц союзных республик и крупных городов страны».
Набирающий силу потенциал СССР позволил достичь этой цели в предельно короткие сроки. Вот темпы роста наземных передающих средств в 1957–1960 гг. (см. таблицу).
Развитие сети телецентров и ретрансляторов в СССР в 1957-1960 гг.
|
Годы |
Количество телецентров |
Количество ретрансляторов |
|
1957 1958 1959 1960 |
20 55 75 104 |
— 59 112 177 |
За сухими цифрами – радость приобщения к телеэкрану все новых тысяч семей. Тогда эфирные волны несли знания о мире, красоту, духовность, нравственность, прививали высокие и чистые помыслы. Главным героем в кадре был человек труда. Передвижные телестудии вели зрителей в цеха заводов, в научные лаборатории, на поля, на стадионы, в театральные и концертные залы.
В то время как жители наиболее крупных городов и прилегающих к ним территорий упивались «электронным чудом XX века», потенциальные телезрители других краев и областей с нетерпением ждали, когда и они окажутся в зоне телевизионного вещания. Но возможности государства не позволяли удовлетворить всех сразу. Какие-то территории попадали во вторую, третью очередь планового охвата ТВ-вещанием. А ускорить дело очень хотелось! И тогда на волне общего нетерпения зародилось такое уникальное начинание, как местная вещательная самодеятельность. Опережая государственных проектировщиков, подрядчиков, производителей стандартного оборудования, энтузиасты в провинции при поддержке партийных и советских органов создавали как бы временные ТВ-центры методом «народной стройки». И, что называется, на свой страх и риск начинали готовить и показывать передачи к великой радости земляков. Многие из любительских телецентров впоследствии стали базой государственных. В частности, именно так зарождалось телевидение в Краснодарском крае.
В Москве же «дальновидению» становилось тесно в вещательной зоне старой Шуховской башни. Требовалась более высокая опора для антенны. В 1957 году был объявлен конкурс на проектную разработку нового передающего объекта. Победу одержала группа зодчих в составе: архитекторы Леонид Баталов, Моисей Шкур, Дмитрий Бурдин, конструктор Николай Никитин. Принципиальная новизна проекта состояла в том, что он предусматривал не металлическую мачту, а сооружение из бетона, который только входил в производство. И другой момент. Башня высотой 540 метров, заложенная в микрорайоне Останкино, строилась почти без фундамента: в самом глубоком месте он уходит в грунт на 4,5 метра. Залог устойчивости в том, что масса основания во много раз превосходит массу стержня. По легенде, облик башни Николай Никитин придумал за одну ночь, взглянув на перевернутую лилию. Толстый стебель цветка в воображении конструктора стал мачтой, а крепкие лепестки – опорами.
Останкинская башня явилась достойным и, без преувеличения, всенародным подарком к 50-летию Октябрьской революции. Ряд лет московская «великанша» удерживала титул самого высокого здания в мире, пока первенство не перехватила канадская национальная башня (Си-Эн-Тауэр), взметнувшаяся в небо на 553 метра.
К началу 1950-х годов отрасль в целом вернула утраченные позиции. Теперь, после обкатки ТВ в крупнейших развитых странах, остальному миру было достаточно воспользоваться накопленным опытом и начинать обустройство телесетей по разработанным технологиям. Далее процесс пойдет все более уверенно. До конца пятидесятых телевидение утвердится на Европейском континенте, в Австралии, а также в ряде стран Южной Америки и Азии, в шестидесятых годах распространится на большинство государств Азии и Африки.
То уже будет, по образному выражению историков, «стремительный бег электронной лавины».
