ПОЧЕМУ РЕГИОНЫ ТАК ГОЛОСОВАЛИ?

 Таблица 3. Высокие результаты (от 72 до 80%)

Перейдем к регионам, которые дали высокие результаты и результаты, стремящиеся к среднему значению.

ИТАК, высокие, но не рекордные результаты дали 18 субъектов. При этом в регионах с аномально высокой поддержкой было лишь 3 субъекта, входящих в Центральный федеральный округ (из 30). В регионах с просто высокой поддержкой их уже 7 из 18. В регионах первой группы было 5 регионов ПФО, теперь их 4 и совсем нет регионов из Южного округа. Появляются единичные регионы ДВФО и СЗФО. Примечательно, что здесь фигурируют пограничные области России, имеющие выход к миру «глобального капитализма» напрямую (Калининградская область, Приморский край).

Далее, сохраняется закономерность: «высокая явка – высокий результат «за». Например, в Орловской области явка 75,6% голосов «за» – 79,7%, а в Калининградской области явка 56,4%, голосов «за» – 72%. В Республике Чувашия явка тоже низкая – около 61%, «за» – также около 72%. В Ленинградской области явка 74,7, «за» – 79,3. В целом сохраняется закономерность: чем ниже явка, тем ниже поддержка президентских поправок (и выше количество протестующих). Но и явка в пограничных регионах (Приморский край, Калининградская область) ниже, чем в целом по группе (56% – в Калининградской области, 62% – в Приморском крае).

Далее, уровень урбанизации  выше среднего лишь по России в Московской, Нижегородской, Ивановской, Калининградской областях и в Сахалинском крае, то есть в 5 регионах из 18. В остальных городское население преобладает, но его процент ниже общероссийского. Городов-миллионников в этой группе всего 2: Воронеж и Нижний Новгород. В целом сохраняется закономерность: «менее урбанизированные регионы дают больше сторонников Путина», но есть и исключения: в Московской области урбанизация – за 80%, но и поддержка поправок президента – 78%. Возможно, это следствие фальсификаций, а возможно того, что многие здесь – приезжие из гораздо менее урбанизированных областей.

Регионов, не получающих дотации, здесь 3 из 18 – Ленинградская, Московская, Сахалинская области (в предыдущей группе с очень большими результатами их было 4 из 30). Только 3 региона получили дотации в районе 12 млрд в 2020 г. (Чувашия, Ивановская область, Забайкальский край), то есть таких откровенно дотационных регионов, как Чечня, Тыва и Дагестан, здесь нет. С низким уровнем жизни, сравнимым с депрессивными регионами Кавказа или Дальнего Востока, тоже немного: Еврейская АО (около 29,9 балла), Забайкальский край (27,1), Республика Марий Эл (39,5). Но и откровенно благополучных регионов вроде Москвы или Ямала тоже нет, лучшая позиция у Московской области – более 72 баллов.

Интересна ситуация в Калининградской области: у нее почти 60 баллов по уровню жизни, как и в Воронежской области, но в последней явка – 72% и «за» – 80%, а в Калининградской области явка 56 % и «за» – 72 % (то есть мало того, что почти половина избирателей не пришли, но и пришедшие отдали меньше голосов президенту). Возможно, сказывается близость к Европе.

Обратимся теперь к регионам третьей группы, которые дали средний результат.

Таблица 4. Средние результаты (от 72% до 70%)

ИЗ 13 РЕГИОНОВ 4 относятся к ЦФО, 3 – к ПФО, 3 – к СЗФО, 1 – к ДВФО, 1 – к СФО. Среди них нет ни одного южного региона, ни одного северокавказского, 1 национальная республика – Карелия (но с преобладанием русских – 82%).

Сразу же бросаются в глаза цифры по явке. Регионы, давшие средний, ожидаемый результат (около 70%), то есть где местные власти особо не старались «перевыполнить план», дали и низкую явку. Иначе говоря, если начальство не сильно заставляло людей идти на участки, люди и не шли (возможно, сыграл свою роль и призыв к бойкоту). Самая большая явка в Калужской области – 61,18%, самая низкая в Карелии – 46,07%. Если учесть этот факт, то заявления властей о триумфальной поддержке президента звучат как-то неправдоподобно. Так, в Карелии проживает около 614 тысяч жителей. Из них, по данным ЦИК, около 518 тысяч имеют право голоса (остальные – дети и подростки до 18 лет). Из этих 518 тысяч пришли на участки 239 тысяч. И из этих почти 240 тысяч за президента и его поправки проголосовали 168 тысяч. В победных реляциях провластных СМИ мы слышим: «70% в Республике Карелия получил президент на плебисците 1 июля!» А в реальности из 518 тысяч карельских избирателей президента поддержали 168 тысяч, то есть 32 с небольшим процента… Такова правда.

Далее, в основном регионы этой группы урбанизированные, в 8 из них процент урбанизации даже выше среднего по России (лишь в Алтайском крае процент городских жителей 56,9%). Это также соответствует тенденции падения поддержки президента с ростом процента урбанизированности региона. В предыдущей группе, где были регионы с высоким показателем, лишь 6 регионов из 18 имели процент городского населения более высокий, чем средний по России. Проще говоря, чем меньше сельского населения в регионе, тем ниже официальная поддержка президента (отчасти реальная, отчасти «нарисованная»).

Дотационность этих регионов тоже не очень высокая – от 0 до 7 млрд в 2020 году (исключения – Алтайский край с 29,5 и Кировская область с 12,6).

Уровень жизни в них тоже средний (от 40 до 60, за исключением Карелии и Алтайского края). То есть в целом уровень жизни выше, чем в электоральных султанатах, активно голосовавших за президента (по крайней мере, на бумаге).

Перейдем к следующей группе регионов – с низкими результатами.

Таблица 5. Низкие результаты (от 70% до 65%)

Сюда же следует добавить Москву, где по официальным данным за поправки проголосовали 65% при явке 55,9%.

ИТАК, в этой группе 10 регионов (вместе с Москвой). 3 относятся к УФО, 3 – к ЦО, 2 – СФО, 1 – ПФО. Среди них 3 нацреспублики и 1 нацокруг. Низкие результаты в основном дали Центр и Урал. Явка такая же низкая, как в группе со средними результатами. 5 регионов из 10 имеют процент горожан выше, чем среднероссийский. Высокодотационных регионов нет. Уровень жизни также – от 40 до 60, не считая Москвы с ее сверхвысоким уровнем и Республику Алтай и Курганскую область с 28 баллами. В Республике Алтай уровень жизни даже ниже, чем во многих северокавказских республиках. Но в отличие от них она получает очень скромные дотации из центра (9 млрд в 2020 г.). Не этим ли вызваны низкая явка и высокое протестное голосование?

Подведем итоги второй части нашего исследования. После рассмотрения регионов с относительно высоким, низким и средним результатом выяснилось, что по-прежнему:

– Явка и поддержка президента падает по мере движения к Центральному, а затем к Северо-Западному или  Поволжскому и Уральскому федеральным округам (то есть на север и на восток). Поясом протеста стали мегаполисы Центра, Урала, Сибири и также промышленные и урбанизированные регионы Урала, Сибири и Дальнего Востока (за некоторыми исключениями).

– Сохраняется зависимость явки и голосования «за».

– Сохраняется зависимость между ростом голосов против и ростом урбанизации.

– За исключением некоторых флуктуаций, меньше голосуют «за» либо регионы  с высоким уровнем жизни, либо с относительно невысоким, но и не рекордно низким.

Часть 3. Россия-1 и Россия-2 против России-3 и России-4

Мы закончили составление таблиц результатов голосования. Перейдем к объяснению выявленных закономерностей (которые в общем-то похожи на то, что было и на выборах президента 2018 и на выборах в Госдуму в 2016), хотя все-таки тогда фальсификации были не столь масштабные и наглые).

Чем выше явка, тем выше поддержка президента, чем ниже явка, тем эта поддержка ниже и тем больше протестное голосование. Объяснить это нетрудно. Высокую явку дают нагнанные бюджетники, которые голосуют так, как им скажет начальство, а также возможность сфальцифицировать результат при общей пассивности населения (специалисты по выборам неоднократно заявляли: зависимость голосов «за» от явки – характерный признак фальсификаций). Организовать высокую явку (и «пририсовку результатов») удается в тех регионах, где население послушное, зависимое от властей – и идеологически, и финансово, наконец, просто запуганное. В этих регионах нет институтов гражданского общества, независимых СМИ, гражданских активистов, которые будут бороться с произволом властей и силовиков. Население апатичное, живущее интересами вроде сада-огорода, склонное верить, что «президент-батюшка во всем разберется, а мы вмешиваться не будем», или что «все равно ничего не изменишь». Это население сел и деревень Юга и Центра России, а также малых городов, где горожане ведут полуаграрный образ жизни.

Наоборот, низкая явка там, где население плохо управляемо властями, много людей, которые не зависят от дотаций, пособий, пенсий (мелкая и средняя буржуазия, которая живет не за счет выплат государства, а за счет рыночных операций). Их трудно организовать еще и потому что они распылены, заняты в мелком хозяйстве. В основном это жители больших городов (хотя в больших городах и много госслужащих, бюрократов, пенсионеров – сторонников власти).

К протестному электорату относятся и трудящиеся промышленных городов Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока. Власть пытается их мобилизовать и заставить голосовать за президента, но среди них все больше растет протест, и это было видно на примере выборов в Думу в 2016 году, когда там было подано много голосов за коммунистов. Это повторяется и сейчас.

Почему нацреспублики Кавказа, аграрный Юг и села и малые города Центра голосуют за президента? По сути на этот вопрос мы уже ответили, но повторимся. Во-первых, население там патриархальное, консервативное, надеющееся на «президента-батюшку», управляемое, да и не склонное к активному протесту. Во-вторых, Кавказ и Юг получают большие дотации, значительная часть их, конечно, разворовывается бюрократической верхушкой на местах, но часть перепадает и жителям. Кроме того, дотации побуждают бюрократов «мобилизовывать население» во время выборов. Что же касается нацреспублик, то для них сильная центральная власть – это еще гарантия мира, ведь центр может выступать и выступает как третейский судья в борьбе кланов.

Патриархальность, консерватизм, нелюбовь к переменам сельчан и стали причиной того, что регионы Юга и Черноземья в 1990-е  были «красным поясом», а сейчас стали опорой Путина и «Единой Росси». Эти регионы всегда выступали против перемен, реформ, революций (вспомним, что в Гражданскую войну Черноземье было за Деникина и как минимум там полыхали антибольшевистские крестьянские восстания). Просто в 90-е годы в глазах большинства в этих регионах «революционерами», ломавшими устоявшуюся жизнь и быт, были Ельцин с Гайдаром, а Зюганов с КПРФ ассоциировались с былой, сильной, способной защитить властью. Сейчас КПРФ, напротив, у них ассоциируется с революционерами, которые призывают к реформам, модернизации, то есть фактически призывают сломать уже как-то устоявшийся быт. А Путин ассоциируется с каким-никаким, а порядком и со скудной, но стабильностью.

На Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке, которые в советские времена превратились в промышленный щит державы, в 90-е все было наоборот. Люди мечтали о модернизации и еще верили «демократам», которые обещали в короткий срок произвести капиталистическую модернизацию. Поэтому Свердловск, Челябинск и Новосибирск в 90-е голосовали за Ельцина и Явлинского. Но вскоре оказалось, что никакой модернизации так называемым «демократам» не было нужно. Они разделили между собой нефтегазовые богатства, стали жить и богатеть за счет торговли ими, а промышленность, индустриальные города, наука и новые технологии остались просто без финансирования. Индустриальные регионы Сибири, Урала и Дальнего Востока начали умирать. При Путине, который много говорил о возрождении страны, продолжалось то же. За 20 лет правления нынешнего президента с Дальнего Востока уехали в столицы, в другие регионы и за границу 20% населения, в основном трудоспособного и молодого. А ведь даже в войну СССР потерял меньше – 17% трудоспособного населения. Отсюда – новый «красный пояс» на этих территориях.

Собственно, вся эта ситуация очень хорошо согласуется с «теорией четырех Россий», которую разработала российский социолог и экономист Наталья Зубаревич. В своей программной статье 2012 года, которая так и называлась «Четыре России», она доказывала: наша страна очень неоднородна и в экономическом, и культурном планах. На самом деле на территории России существует целых четыре разных и во многом даже конфликтующих «Россий».

«Россия-1» – это население мегаполисов, городов-миллионников или близких к ним по численности. В нашей стране 16 миллионников и еще несколько субмиллионников, в них проживает от 20 до 30% жителей страны. Это «российская Европа», отличающаяся относительно высоким уровнем жизни, образования, развитостью технологий (особенно интернета и мобильной связи), институтов рынка. Здесь велик процент мелкой и средней буржуазии, мечтающей о гражданских свободах, «демократии» и откровенно не любящей «авторитарное путинское государство». Среди них много людей молодых, потому что большие города, как островки благополучия, притягивают молодежь со всей страны.

«Россия-2» – это население средних городов, в основном входящих в промышленный пояс Урала, Сибири и Дальнего Востока, то есть около 25% населения страны. Он достался нам от СССР и практически деградирует при нынешней власти, потому что в таком масштабе и в таком виде он ей не нужен. Зубаревич отмечает, что людям в «России-2» до сих пор свойственны советские мировоззрение и ценности и это действительно так: ведь при СССР жизнь в них была совсем другая. Их не устраивает происходящее и пугает будущее, поэтому они в отличие от консерваторов-сельчан Юга, наоборот, хотят перемен и голосуют за те силы, которые эти перемены им обещают. Слово «стабильность» для них наполнено не положительными, а отрицательными ассоциациями.

«Россия-3» – это население малых городов и сел и деревень, 38% населения РФ. Это те самые «консерваторы жизни», которые живут по принципу «день да ночь – сутки прочь». Они аполитичны и их интересует скорее погода, чем политика, потому что сад и огород занимают в их жизни важнейшую роль. Однако они всегда готовы «поддержать президента», потому что он «пенсию добавил», «зарплату на 2 тысячи поднял». Они любят поворчать на власть, но в принципе она их устраивает и уж в любом случае протестовать против нее они ни за что не будут. Эта Россия постепенно умирает, потому что молодежь бежит из малых городов и сельской местности (около трети российских деревень насчитывают не более 10 жителей, преимущественно глубоко пенсионного возраста). Но еще лет 15, до условного «2036-го», на своем электоральном горбу она нынешних власть имущих продержать, пожалуй, может, если ничего не изменится.

Наконец, «Россия-4» – это население нацреспублик, прежде всего северокавказских. Там все по-другому, преобладают молодежь и сельчане, жизнь полна этнической специфики, крайняя бедность сочетается с пассионарностью и религиозностью.

Такова концепция Н. Зубаревич. Если мы бросим взор на наши таблицы, то поймем, что суть их сводится к формуле: Россия-1 и Россия-2 против Путина, а Россия-3 и Россия-4 – за. Причем стабильность существующему режиму обеспечивает тот факт, что первые две оппозиционные России находятся в глубоком конфликте, ведь Россия-1 – за гражданские свободы, западный путь развития, буржуазную демократию, а Россия-2 – за социализм, Советскую власть и небуржуазную модернизацию.

Еще 15 лет тому назад, когда разного рода «белые союзники» стали перебегать из НПСР на сторону молодого Путина, Сергей Георгиевич Кара-Мурза сказал: красные все еще цепляются за актуальные в 90-е лозунги о союзе с белыми патриотами и националистами. На самом деле больше договориться с ними не удастся, они уже выбрали свою сторону в политической борьбе. Будущее за тактическим сближением левых сил с самыми вменяемыми силами в «демократическом движении» (речь, конечно, не о навальнистах и не о воинствующих либерал-фашистах вроде Латыниной, а о тех, кто тоже по-своему желает вытащить страну из кризиса и ресурсной зависимости). В свое время и Ленин сделал ставку на НЭП, на союз с мелкой буржуазией, со спецами из некоммунистической интеллигенции, которым не безразлична была судьба Родины, – и победил. Теперь жизнь снова заставляет вспомнить об этом заявлении крупнейшего идеолога левой оппозиции. Но это отдельная большая тема, требующая глубокого обдумывания и широкого обсуждения.

(Продолжение. Начало в «СР» №71, за 7.07.2020 г.)

Рустем ВАХИТОВ  

Политологи анализируют
Протестный результат закрытых городов? 

Большая часть закрытых городов Вооруженных сил Минобороны РФ показали протестные результаты голосования по Конституции. Так, в девяти регионах уровень поддержки поправок в закрытых территориальных образованиях (ЗАТО) оказался самым низким из всех муниципалитетов. В других регионах, за редким исключением, закрытые города оказались на втором, третьем, четвертом местах по количеству голосов против поправок. В том числе поправки не слишком активно поддерживали в ЗАТО, где базируются ракетные войска стратегического назначения и подводные лодки с ядерными ракетами.
По мнению политолога Александра Кынева, причина в недовольстве определенных групп принуждением к голосованию, а также в том, что мужчины средних лет, которые живут в закрытых военных городах, не являются электоратом Путина. 

Статистика голосования

Результаты голосования в закрытых городах Минобороны, в числе которых 14 ЗАТО ракетных войск стратегического назначения Минобороны, семь ЗАТО Военно-морского флота и два ЗАТО Воздушно-космических сил РФ. 
В семи регионах именно города ракетных войск показали самые протестные результаты голосования: это Свободный (Свердловская обл.), Первомайский (Кировская обл.), Знаменск (Астраханская обл.), Комаровский (Оренбургская обл.), Светлый (Саратовская обл.), Сибирский (Алтайский край), Солнечный (Красноярский край). В некоторых из этих ЗАТО результаты были далеки от средних по региону, например, в Знаменске за поправки проголосовали 57,4%, а против – 41,59%, тогда как в Астраханской области за 86,73% – за, 12,73% – против. В Комаровском поправки поддержали 51,83%, против выступили 47,46%, а в Оренбургской области средний результат за поправки – 73,6%, против – 25,29%. 
Город Горный оказался на втором месте в Забайкальском крае по протестности голосования, Уральский (Свердловская обл.), Звездный (Пермский край) – на третьем месте в своих регионах, Молодежный (Московская обл.), Озерный (Тверская обл.) – на четвертом месте в своих регионах.
Высокий результат показали только ЗАТО в Московской области, где находится штаб ракетных войск. 
В Мурманской области находятся пять закрытых городов Военно-морского флота. Заозерск показал самый протестный в регионе результат (51,23% за поправки, 47,7% – против). Александровск занял третье место, Видяево – четвертое, Североморск – пятое. ЗАТО Островной при этом показал результат выше среднего по региону. 
ЗАТО Вилючинск в Камчатском крае также показал самый протестный в регионе результат. 
В то же время есть ЗАТО, которые показали сравнительно высокую лояльность власти, – это городки воздушно-космических сил. В Краснознаменске Московской области за поправки проголосовали 78,5% избирателей (результат в регионе – 78,96%), в Мирном Архангельской области – 64,66% избирателей (результат в регионе – 65,78%).

«Это общероссийский феномен»

Политолог Александр Кынев считает, что протестное голосование характерно не только для закрытых военных городов, но и для других структур, где практиковалось принуждение к участию в опросе. «Такая ситуация по всей стране. Это общероссийский феномен: есть такие истории у Мурманской области, есть история с голосованием атомного ледокола, история с голосованием в Роснефти и Газпроме, с полярниками в Антарктиде. Это разные структуры, но с точки зрения пола и возраста – у них близкий состав. Много примеров, когда военизированные и корпоративные структуры с очевидным принуждением голосовали достаточно протестно», – говорит Кынев. 
По мнению эксперта, есть две причины такого результата. Первая заключается в том, что у власти уже несколько лет подряд наблюдается проблема с голосованием людей, считающихся подконтрольными. «Контроль [явки] сохраняется, но голосование становится протестным. Мы видели это в 2018, в 2019 году. Для чего нужно было семидневное голосование – при нем легко вбрасывать бесконтрольно. Вброшенные бюллетени фигу в кармане показывать не будут. 
Это показатель, что принуждение для власти может оказаться опасной технологией по сравнению с банальным вбросом. У людей свобода воли, поэтому они могут проголосовать как хотят. Контролировать, как кто проголосовал, нельзя. Большое количество таких примеров тому доказательство», – говорит политолог.
Вторая причина – узкая группа электората, которая поддерживает президента Владимира Путина. По словам Кынева, традиционно за него голосуют женщины старше 40 лет, часто – одинокие. «Здесь нет сексизма, это социологическая данность. Эта категория достаточно консервативная и традиционно зависимая от телевизионной пропаганды. Это ядро «партии телевизора». Это говорит о том, что степень нонконформизма в закрытых мужских коллективах оказывается несколько другой. Электорат Путина сжался до небольших базовых половозрастных групп», – считает политолог. 
По его мнению, со стороны власти на протестное голосование военных не последует никакой реакции. В будущем, по его мнению, на выборах может стать еще больше вбросов и меньше принуждения. 

«Принуждение может оказаться опасной технологией»

Другие материалы номера

• Суровая весна 2020 года
• Страна любила человека-песню
• Правила хранения коллекционных банкнот
• ОСТАНОВИТЬ РАЗБОЙ 
• Не терпелось войти в «пещеру тигра»
• Моя оценка – твердое «Нет!»
• Курьерская служба Dostavista.ru: революционные решения на рынке
• Каркасные бассейны bestway: особенности
• Какие возможности открывает жизнь в новостройке
• Как выбрать место для корпоратива
• Использование круга оцинкованного и способы его изготовления
• ЕСПЧ защитил  коммуниста
• Белому страусу бегать стало уже невмоготу
• Адвокат по семейным делам: какие услуги предоставляет
•   Причины купить телескопический передвижной подъемник
•   Плюсы мебели на заказ