Справедливость первостепенна

В прессе Матвеева прозвали «неожиданным» депутатом, потому что его кандидатура не согласовывалась с регуляторами выборного процесса.  «Единая Россия» вообще не ожидала, что ее выдвиженца обойдет коммунист Матвеев. А он опередил титулованного соперника-единоросса Игоря Станкевича, Героя России, заседавшего в Госдуме предыдущего созыва.

Борьба за думский мандат в Промышленном округе Самары была очень жесткой. Матвеев ее выиграл. Официально за него проголосовало 35,63% избирателей, за Станкевича – 32,7% при явке 43,08% избирателей. Наблюдатели утверждают, что разрыв в результатах значительно больший, но Герою России надо было сохранить лицо. 

В день подсчета голосов, 20 сентября, кое у кого из рулящих даже возникло желание украсть у Матвеева победу. А избиратели не позволили, заявив, что выйдут на улицу с требованием вернуть победу избранному депутату. Во избежание беспорядков власть вынуждена была объявить, что в одномандатном округе №162 выиграл кандидат от КПРФ Михаил Матвеев. 

О выборных и иных перипетиях, о напряженной жизни политика и ученого-историка Михаил Николаевич Матвеев рассказал в интервью «Советской России»:   

– Мне 53 года. Я доктор исторических наук, профессор кафедры российской истории Самарского университета, веду курс местного самоуправления в России. Трижды избирался депутатом Самарской губернской думы, до этого был депутатом Самарской городской думы.

Родился в Днепропетровске. Когда мне было пять лет, мои родители переехали в Самару, тогда еще Куйбышев. Закончил школу, поступил в Куйбышевский госуниверситет на исторический факультет. После первого курса был призван в Вооруженные силы СССР. Проходил службу в Севастополе, в рядах Краснознаменного советского Черноморского флота в звании матроса. После службы продолжил учебу. В 1992 году получил диплом историка с отличием. Учился в аспирантуре, защитил кандидатскую диссертацию, позже докторскую.

– Какие темы вы разрабатываете?

– О Советском Союзе, о причинах трагедии, разорвавшей нашу страну. К этим темам мы, историки, политологи, будем постоянно возвращаться. В них – вопросы справедливости, которые для русского человека всегда были первостепенными. Справедливость для русского более значима, чем законность.

Нынешняя Госдума, где доминирует «Единая Россия», принимает множество законов, следование которым будет с юридической точки зрения вроде бы правомерно, но не будет справедливо. Народ никогда с этим не согласится. Для принятия законов, основанных на справедливости, в главной законодательной палате должно быть большинство, выражающее мнение народа, а не правящей олигархии.

– А в Госдуме заседает большинство, далекое от народа. Как оно, по-вашему, образуется?

– Да по-разному. В результате воровства голосов избирателей на выборах, либо из-за недопуска к выборам политических сил, пользующихся реальной поддержкой населения. Обман, подмены – все используется, чтобы в главном законодательном органе были люди, удобные олигархической власти. Этой же власти служат силовики, суды. 

Мы имеем массу примеров, когда, пытаясь обжаловать в судебном порядке несправедливость закона, противоречие с Конституцией, например, запреты на проведение митингов, мы сталкиваемся с тем, что судьи оправдывают такие законы.

В Самарской области я вместе с группой депутатов доказывал в суде незаконность губернаторского постановления, запрещающего на территории Самарской области любые публичные мероприятия, не только митинги, но и пикеты. Два человека не могут стать с плакатом, якобы при этом возникает угроза заражения коронавирусом. Абсурд?

– Скорее, удобное оправдание запретов для оппозиции. 

– Замечу, сама власть при этом непрерывно проводила массовые мероприятия, в том числе концерты, посвященные Дню города, Дню России. Приезжали эстрадные исполнители, и на центральной площади Самары собиралось по 10–12 тысяч зрителей. Ни о какой социальной дистанции там и речи не могло быть.

В условиях бесконечного лицемерия со стороны властей, да еще на фоне развала здравоохранения, оппозиции запрещали любые попытки сопротивления беспределу. Мы, депутаты КПРФ от Самары, Тольятти, Новокуйбышевска, снова обратились в суд, и снова он нам ничем не помог. Яснее ясного – проявляется дискриминационный подход к политическим мероприятиям оппозиции – только их нельзя проводить, только они «опасны распространением вируса», а на развлекательных шоу вируса нет.

Общественный транспорт в Самаре битком набитый людьми… А все потому, что в городе уничтожено муниципальное автобусное предприятие, все передано в частные руки, и началось сокращение маршрутов. Люди возмущаются. А власть говорит, что борется с пандемией. Только почему-то машин скорой помощи в городе в 2 раза меньше, чем необходимо, поэтому не каждый заболевший своевременно доставляется в клинику.

Итог лицемерия властей – Самарская область уже обгоняет по числу заболевших коронавирусом Москву, мегаполис с многомиллионным населением. Драконовских, запретительных законов становится все больше, власть требует их исполнения от народа, а сама и не думает их исполнять. Сейчас грядет принудительная вакцинация с кьюар-кодами. Людей хотят разделить на здоровых, т.е. привитых, и нездоровых – непривитых, которых уже отстраняют от работы. У меня множество обращений по этому вопросу. Пишут коллеги, что в моем родном университете сотрудников, дистанционно работающих, отстраняют, лишают заработной платы только потому, что у них нет qr-кода, нет прививки, хотя люди работают дистанционно и ни с кем не взаимодействуют.

В Госдуму внесены два правительственных законопроекта об обязательном наличии qr-кода для граждан на всех видах транспорта, в магазинах, общепите, в учреждениях культуры, об обязательном вакцинировании. Ваше отношение к этой инициативе?

– Буду голосовать против. Это уничтожение экономики похуже любого кризиса, это давление на людей, лишение их свобод, сегрегация по надуманному признаку. Это неприемлемо, пишут мне мои избиратели. С моей точки зрения, это тот случай, когда понятия «законно» и «незаконно не являются синонимами слов «правда» и «ложь», «справедливо» и «несправедливо». Очередное лицемерие властей – и больше ничего.

В первые годы своей политической деятельности вы были вне партий. А потом пришли в КПРФ. Почему?

– Работая в нашем региональном парламенте, обратил внимание, что мои позиции, которые я формировал самостоятельно, без партийных рекомендаций, на 99% совпадают с позицией КПРФ. Компартия была постоянно под прицелом критики со стороны правящей партии, власть имущих. Но не сошла со своего пути, была и остается единственной партией, последовательно защищающей интересы трудового народа. 

На этих парламентских выборах вы шли кандидатом в Госдуму от КПРФ не в Октябрьском, а в Промышленном одномандатном округе №162. 

– В этом районе меня тоже хорошо знают. Хотя многие полагали, что мне не выиграть в этом округе, имиджевый был у меня соперник – единоросс Игорь Станкевич, Герой России. На него работал весь административный ресурс Самары. Ради него «Единая Россия» убрала с выборов победителя праймериз – местного олигарха Александра Милеева. После такой замены в «Единой России» была уверенность, что в этом округе их представитель непременно выиграет. Тем более что к Промышленному округу относится много сельской местности, малые города Кинель, ­Отрадное, где часто голосуют за партию власти.

Конечно, передо мной стояла непростая задача. Плюсом было то, что я знал этот район, и меня в нем знали. С некоторых пор власти запретили нам проводить акции протеста в центре города и отправили выражать недовольство в рабочую Безымянку. Это город, возникший в 1941 году, когда в Самару были эвакуированы заводы из Воронежа, Москвы, на них стали выпускать самолеты, вооружения для фронта. Назвали город Безымянка. А сегодня это один из крупнейших районов Самары – Промышленный, где проживает более 200 тыс. избирателей. Там начиная с 2016–2017 годов я, как депутат губернской думы, представитель КПРФ, проводил большинство акций протеста. Жители Безымянки обращались ко мне и как к депутату, я постоянно занимался их проблемами.

Кроме того, мы с фракцией КПРФ, с Алексеем Владимировичем Лескиным, нашим первым секретарем Самарского обкома КПРФ, с Леонидом Ивановичем Калашниковым, депутатом Госдумы, много занимались вопросами самарских оборонных заводов, находящихся в этом Промышленном районе. На таких предприятиях, как ЦСКБ «Прогресс», а также на Заводе имени Кузнецова, бывшем Моторостроительном, на «Электрощите», и других проводились сокращения, сужалось производство. Мы отстаивали права рабочих, тормозили разрушительные процессы, занимались проблемами самарских двигателей, среди которых уникальный двигатель НК-93, он до сих пор опережает мировые аналоги, но не запускается в производство. Работники этих предприятий видели, что коммунисты, депутат Матвеев отстаивают действующее производство, рабочие места, достойную зарплату трудящимся, все это дало определенный эффект на выборах… Социологические замеры показывали, что у меня высокий рейтинг известности и доверия со стороны народа. Любой соперник мне проигрывал.

«Единой России» и ее кандидату оставался один вариант достижения победы – это фальсификация результатов и мощный административный ресурс. А мы отмобилизовали своих людей, настроили их на активную работу и пристальный контроль, особенно при подсчете голосов.    

А меня прессовали со всех сторон – со стороны губернатора, даже хотели возбудить против меня уголовное дела за ­проведение митингов против пенсионной реформы 2018 года. Предлагали высокую должность, лишь бы я снялся с выборов.  

Помогло то, что люди меня знают. Я давно работаю депутатом… Участвовал даже в выборах мэра Самары в 2006-м. В 2014-м КПРФ меня выдвигала кандидатом в губернаторы Самарской области, когда был главой региона Николай Меркушкин, прославившийся тем, что, будучи главой Республики Мордовия, выдавал на голосовании 106% за «Единую Россию». Он и Самарскую область превратил во вторую Мордовию. Сопротивление политике Меркушкина больше всех оказывала КПРФ, проводимые мною массовые протесты. Мы выступили за отставку Меркушкина и возврат льгот пенсионерам.

Какие льготы имеете в виду?

– Те, которые отменял Меркушкин в Самарской области. Это был очень одиозный администратор. Когда Самара попала в список городов, где должен был проходить чемпионат мира по футболу, предстояло подготовиться к этому событию, построить новый стадион. Меркушкин смекнул, как надо действовать. Первоначальная смета на его строительство составила около 5 млрд рублей и вскоре стала расти. И достигла 18 млрд рублей, федеральный центр перестал давать деньги. Меркушкин взялся искать средства самостоятельно. С учетом того, что крупнейшим поставщиком цемента для строительства стадиона была компания «Мордовцемент», принадлежащая семье Меркушкина, то, понятное дело, что он был кровно заинтересован в увеличении расходов на стройку. В поисках источников финансирования внутри Самарской области губернатор залез в карманы пенсионеров, инвалидов, многодетных семей, участников боевых действий, отменив им льготы по уплате ЖКХ, бесплатный проезд и еще ряд льгот. Объем средств, отнятых у самарских стариков и малоимущих, составил около 5–6 миллиардов ­рублей.    

Ответом на действия Меркушкина стали мощные акции протеста, организованные КПРФ. Тогда Меркушкин меня запомнил. У меня были проведены обыски в квартире и на рабочем месте. А я в ответ обнародовал материалы уголовного дела, где говорилось, что губернатор Меркушкин организовал на территории Самарской области фабрику «чернухи» по оговору, за огромные деньги, разумеется, известных политиков федерального и регионального уровня. Там были и Г.А. Зюганов, и федеральные министры, причем даже единороссы. Для Меркушкина они были недругами, и компромат на них распространялся через самарский интернет и соцсети. Выдал подпольную деятельность Меркушкина человек, работавший у него.  Я предал все это гласности. И снова пошли на меня накаты, обыски, возбуждение уголовного дела «за разглашение тайн». После марша протеста, проведенного нами в Самаре за возвращение льгот пенсионерам и за отставку Меркушкина, я был задержан, отсидел в камере… А Меркушкин все же был снят с должности губернатора. Сейчас у нас руководит регионом Дмитрий Игоревич Азаров.  

В глазах оппозиции я стал борцом с произволом власти, олицетворением которой является «Единая Россия». У меня и лозунг был «Иду против «Единой России»!». Люди одобрили.

КПРФ, как крупнейшая оппозиционная сила, в ходе выборов демонстрировала свою самостоятельность. Скандалы, которые организовывала власть, – снятие Грудинина с выборов, арест сына Левченко, надуманная судимость Платошкина, лишь бы не пустить его к участию в выборах, подтверждали независимость партии и поднимали ее авторитет в глазах общественности. И мой тоже, потому что я был представителем КПРФ.  

Как развивался выборный процесс в вашем округе?

– За сутки до голосования мне неожиданно сообщили о некоем решении перевести меня в другой избирательный округ. Это означало полное обнуление всей моей предвыборной работы. Для меня это был самый  драматичный момент. Я позвонил Геннадию Андреевичу. Он меня подбодрил, дал советы. Моя команда еще крепче сплотила свои ряды. Страсти накалялись вокруг моего 162-го округа, и это привело людей на избирательные участки.

В ходе трехдневного голосования наши наблюдатели вскрывали фальсификации, обнаруживали сейф-пакеты, в которые руку можно засунуть и все там поменять. В час ночи включили камеру избирательного участка села Борское и видим: сидят члены комиссии, что-то пишут в журналах. Оказывается, они расписывались за избирателей, которые не пришли на участки… Мы вызвали Следственный комитет. А члены комиссии забаррикадировались, не пустили правоохранителей. Весь этот «дурдом» раскрывался во всей красе. 

Но если бы мы не закрыли избирательные участки наблюдателями, никакой победы не было бы.  

Какие данные показывали избиркомы?  

– К 2 часам ночи 20 сентября я выигрывал по всем избирательным участкам города Самары, опережая Станкевича на 13 тыс. голосов. Ровно в это время подсчет голосов остановился. Те избиркомы, которые сдали нашим наблюдателям протоколы, показывали мою победу… И неожиданно они «потерялись» по дороге к территориальной комиссии. А ехать им было не более полутора километров. К 8 часам «потерявшихся» было 27 комиссий. Все это время в ГАС «Выборы» не вводились данные, мою победу замалчивали. А за Станкевича в этой «тишине» тотально накручивали результаты.

– Как это делалось?

– Привожу пример. Тюрьма, зона в Спиридоновке, 500 заключенных проголосовали за Станкевича и 150 – за Матвеева. Я посмеялся, мол, теперь понятно, почему в почете партия жуликов и воров. Но ладно бы тюрьма. Сельские районы Борский, Богатовский отрапортовали, что там на всех участках побеждает Станкевич с большим отрывом. К 8 утра разрыв между мной и единороссом интенсивно сокращался. Когда разница составила всего 2–3%, стало понятно, что процесс управляем, у меня и моих избирателей хотят украсть победу. Надо было действовать. Я призвал своих сторонников прийти в избирательную комиссию Самарской области. Написал об этом в Twitter. За несколько минут получил тысячи лайков. Люди ставили значки и писали: выезжаем! Они готовы были на улице отстаивать свой выбор.   

Позвонил губернатор, начал с того, что я неправильно себя веду. Я ответил, что пойду на крайние меры, если сейчас же не будут введены результаты голосования с участков, где я выиграл. Разговор был жестким. Азаров понял, что ни я, ни мои избиратели победу не отдадим. Власть вынуждена была признать поражение. Отрыв показали минимальный, вроде как я опередил Станкевича всего на 2%. Но, главное, было остановлено противостояние, я стал депутатом Госдумы.

– И уже отличились острым выступлением с думской трибуны. При рассмотрении в первом чтении проекта бюджета на будущую трехлетку вы потребовали от Минфина восстановления и возврата нашим гражданам дореформенных сбережений.

– Меня возмутил подход представителей правительства к этому злободневному вопросу. Они уже 20 лет «замораживают» советские вклады. А замминистра финансов Моисеев вдруг сказал, что изъятые у людей сбережения с юридической точки зрения не являются никакими долгами. Ему поддакнул Володин, он тоже считает, что это не долг власти и государства.

Чувствовалось, готовы принять решение никогда эти вклады не возвращать. И в своем выступлении хотел сказать, что все благосостояние тех людей, которые быстро разбогатели, и в целом сложившийся режим капиталистический – они свое благосостояние создали на приватизации советской инфраструктуры, советских предприятий, частью которой были вклады советских граждан. Советские сбережения, которые были искусственно обесценены в угоду задуманных приватизационных схем, как раз позволили определенной кучке лиц стать олигархами! Они сейчас, в период пандемии, богатеют, а народ нищает. Все по пословице: кому война, а кому мать родна. Это безграничное бесстыдство – 20 лет прокручивать советские сбережения и заявлять, что они ничего не должны людям, вложившим свой труд, чтобы скопить эти средства. 

Единороссы придрались к вам за слово «режим», прозвучавшее в вашем выступлении.

– Им нечего было ответить по существу… «Режим» – общепринятый термин. В народе говорят еще крепче: на воре шапка горит… У них, видимо, возникают ассоциации с каким-то антинародным режимом.

А я продолжу тему сбережений при рассмотрении бюджета во втором чтении. Их можно восстанавливать и возвращать, например, взаимозачетом, необязательно в один день выдать огромную сумму. У людей множество платежей – налоги, ЖКХ. Их можно списывать в счет погашения советских сбережений, которые власть обязана вернуть своим гражданам. Я буду предлагать варианты восстановления и возврата советских сбережений. А власть обязана осознать свою ответственность перед своими гражданами.

Володин, комментируя выступления коммунистов, обвиняет КПРФ в развале СССР, в обесценении советских вкладов, а действующая власть, в его толковании, тут ни при чем.

– О причинах развала Советского Союза могу лекции читать. У меня докторская диссертация написана на тему «Власть и общество в системе местного самоуправления России в 1977–2003 годы», где охвачены 1991, 1993 годы.

Причина рукотворная, она была связана с желанием определенной части советской элиты стать собственниками общенародного достояния. Они видели, как живет элита западная, и хотели жить так же. Произошла нравственная деградация высшей советской элиты, они предали свою страну. В результате предательства элит была провернута спецоперация по расчленению СССР. 

Я работал в партархиве, где хранились документы Верховного Совета. Я был один из первых исследователей, кто их читал. Читал документы Хасбулатова, некоторые из них были даже обгоревшими. Это значит, что они были в расстрелянном Верховном Совете, когда в здании был пожар. 

И попалась мне там записка некоего Бочкарева Михаила, к которой прилагались предложения по быстрому наполнению бюджета РФ. Цинично выставлена на продажу Родина. Например, было написано: решение территориальных споров с Японией – столько-то миллионов долларов. Отказ от океанического флота – столько-то миллионов долларов…

– Многое так и происхо­дило…

– Можно многое предъявить предателям и хищникам. Вне всякого сомнения, причина была в том, что люди, находящиеся тогда у власти, захотели обладать лично и по наследству передать огромные богатства нашей страны. Происходило перераспределение собственности. Это была главная причина, из-за которой сначала предали советскую власть. А потом представители региональных элит – Ельцин, Шушкевич, Кравчук, провозгласили развал Советского Союза. Местные региональные элиты, играя на чувствах сепаратизма, становились самостоятельными. Они хотели обладать собственностью. Произошла приватизация собственности в интересах нарождающегося класса капитала. Находившаяся у власти горбачевско-ельцинская команда решила стать новыми капиталистами. Но сначала необходимо было все развалить, разгосударствлять, а потом приватизировать бесценную  народную собственность.

Пути к разгосударствлению прокладывались уже горбачевской перестройкой.

– «Перестройка» провалилась, и главная причина заключалась, на мой взгляд, в одновременном параллельном разворачивании политической и экономической реформ. В том была главная ошибка Горбачева. В Китае вперед пустили экономическую реформу, а политическую притормозили. А у нас – тут тебе и  гласность, превратившаяся в очернение всего советского, отказ от 6-й статьи Конституции, которая при всем том, что КПСС была сверхпартией, а не просто политической партией, была каркасом в системе государственной власти СССР. Каркас убрали – и пошло разваливаться все остальное. 

Демократизация – это важный процесс, но его развивать лучше тогда, когда наполнились бы полки магазинов. Если посмотрим на Китай, китайцы вперед пустили экономическую реформу, а политическую, наоборот, подморозили. А у нас одновременно гласность, которая превратилась в очернение всего советского, отказ от 6-й статьи Конституции, которая была каркасом в системе государственной власти СССР. Каркас убрали – и начало разваливаться все остальное…

Много о чем еще можно говорить. Очевидно было, что Горбачев не имел плана сохранения страны. И он, и Ельцин являлись предателями, близнецами-братьями, хотя и слыли антагонистами. Делали они одно – разваливали страну.

Обвинять сейчас коммунистов, которые работают во фракции КПРФ, в развале Советского Союза – по меньшей мере несуразно. Особенно странно слышать эти обвинения от члена КПСС Володина. Он же взял манеру комментировать каждое выступление коммунистов, чтобы обнулять смысл ими сказанного. Он не просто комментирует, а как бы объясняет «неправоту» своих оппонентов.

Зря старается. Мы, КПРФ, стоим и будем стоять на позиции правды, которую народ видит, поэтому правота и авторитет всегда будут на нашей стороне, а люди – нашими союзниками.

 

Другие материалы номера