Учитель закладывает основу человека, учит читать и писать. Врач спасает жизнь. Люди всех профессий идут от учителя и от врача. Может, я не права, но это убеждение у меня укоренилось с детства. Когда окончила четвертый класс, в семье родилась младшая сестра. Нужно было нянчить сестренку, и в школу меня не пустили. За этот пропущенный учебный год я сильно повзрослела. В пятый класс пошла уже в школу райцентра. Одна поехала в Ирбей, нашла квартиру, устроилась. Потом добилась, чтобы приняли в интернат при школе. Заканчивала семилетку в Мельничном. Когда однажды девчонки-одноклассницы вслух стали мечтать о будущем, о профессии, я сказала только: – Я на базу пойду работать. Коров доить буду. Никакие уговоры родителей не помогли. Мама сразу махнула рукой – делай что хочешь. Папа всё настраивал учиться дальше, получить более престижную профессию. Но, встретившись с твердым взглядом старшей дочери, тоже отступился: «Ладно, попробуй». В то время многие ограничивали свое образование и рано начинали трудиться. Поэтому решение пойти работать было, скорее, нормой. В 15 лет я приняла группу молодняка. В тот год кормов заготовили мало, даже соломы не было на подстилку. В холодной, продуваемой насквозь базе стояла такая стужа, что один бычок отморозил ноги. Выхаживали его с подругой Марусей Афанасьевой, и ведь к лету поднялся, окреп! Весной стало полегче, пошел отел, мы принимали пополнение. Принесли в телятник маленького черного теленочка, по виду – не жилец. А я загадала: «Вот, Маруся, вырастим этого кролика… Вырастили! В Каменку я переехала в 1956 году – отделению совхоза «Усть-Ярульский» требовались доярки. Была серьезной не по годам, вот мне и дали группу молодых коров. Доили тогда вручную. Летний день казался бесконечным. Лагерь – в шести километрах от деревни. Дежурная доярка вставала в три часа, запрягала коня, и к пяти часам рабочее звено приступало к утренней дойке. Небольшой перерыв пролетал в дороге домой, торопливых деревенских хлопотах – и снова на летник: дневная дойка, потом – вечерняя. И так день за днем. А вечером в комитете комсомола надо подвести итоги соцсоревнования. Лекции, беседы, обязательные политзанятия, даже в обед – выступление с агитбригадой. Каменка – село большое, веселое, молодежи много. Но не каждый парень осмеливался заговорить со мной. Я ж была очень строгой дояркой. «Посмотрит – как рублем одарит», – шутили ребята, заглядываясь на стройную девушку. Но нашелся среди них смельчак – будущий муж подошел вечером и просто сказал: «Пойдешь за меня?» Пошла… на всю жизнь. У нас три дочери – как самый дорогой подарок. На работе все как-то быстро стало складываться: к концу года надои пошли хорошие, телят всех сохранила. Свой молодняк пестовала, как детей малых. Мои успехи отмечались почетными грамотами, премиями и подарками. В 1978 году я, единственная в районе, надоила на фуражную корову 4500 литров молока при плане 2600. Были у меня, конечно, свои секреты, как получить больше молока. Я вела тщательный отбор животных. Первотелок не спешила вводить в группу – смотрела на продуктивность. Если даст 12 литров – претендентка в стадо. К четвертому отелу от такой коровы можно получить за 20 литров. И еще, мне помогала интуиция: «Вот прямо чувствую хорошую корову уже с молодняка». Это и дало результат: летом в двадцатилитровый бачок молоко от двух коров не помещалось. В это время и с кормами стало получше. Поэтому запаренную дробленку в 15-литровое ведро накладывала аж под дужку – все старалась накормить своих питомиц. Разложат скотники турнепс – самый любимый корнеплод для коров, а мне все кажется, что маловато. Бегу на склад и, маленькая, худенькая, тащу турнепсины на себе, ухватив за зеленые «хвосты». Трудолюбия, в общем, мне было не занимать. С раннего утра бралась за тряпку и щетку – начинала чистить, мыть коров. Глядя на меня, и остальные доярки стали подтягиваться. Молодые работницы обращались за советами, мне не жалко, делилась своим опытом. Так родилось на каменской ферме наставничество. Раз как-то скотники мало корма завезли. Как раскричалась на них, разругалась. А в это время начальники на базу приехали: заходят председатель райисполкома Дергунов и первый секретарь райкома партии Соломка. – А вам что тут надо? – по инерции я набросилась на них. Говорят, что о моем горячем характере, нетерпимости к праздности ходили легенды. Сообщение о подаче документов на присвоение звания Героя Социалистического Труда вызвало у меня растерянность. Ну какой я герой? Работаю как все, ничего не совершаю героического. Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении группе работников сельского хозяйства Красноярского края звания Героя Социалистического Труда был опубликован в газете «Красноярский рабочий» 9 апреля 1979 года. В числе награжденных была и доярка совхоза «Усть-Ярульский» Ирбейского района Галина Алексеевна Казыдуб. Полное осознание важности оценки моего труда пришло, когда в Красноярске вручали Золотую Звезду Героя. Я благодарна, что мой труд отмечен такой высокой наградой. Признаться, это трудное счастье, ведь люди равняются на героя. И какое бы дело ни начинала, я не могу теперь не быть среди первых. Потом меня избрали депутатом Верховного Совета Российской Федерации. В округ входили Ирбейский, Саянский, Партизанский, Уярский районы и город Зеленогорск. Помню свой первый депутатский запрос по квартирному вопросу зеленогорской женщины. «Приезжайте, – писали мне, – помогите». Как я поеду, думалось. Что смогу, простая доярка, что скажу? Баба деревенская – учить город! Но поехала – и откуда слова взялись?! Недели не прошло, а от той женщины пришло известие со словами благодарности: получила она квартиру. Звание депутата ко многому обязывало, но никогда я не использовала его для себя лично – только для людей. В Москву приходилось летать часто. Перелеты эти очень любила, перезнакомилась с красноярскими летчиками. Раз пригласили меня в кабину самолета: «Вот, побывай у нас на экскурсии». Как сейчас вижу раскрывше-еся небо над фюзеляжем. – Ладно, – говорю им, – а я вас приглашаю на экскурсию на свою ферму, коров поглядеть. – Уже не стеснялась, что была простой дояркой. А душа болела – как там мои коровы? Ведь сколько работала в Каменке, в отпуск ни разу не ходила: никому не доверяла свою группу. Но дома подрастала смена, дочери рано стали помогать в работе. Сначала аппараты помыть, почистить в базе, потом начали доить коров. Стала доверять Тамаре и Любе свою группу на время сессии. И часто говорила дочерям: – Звезда не моя – наша общая. Живу я и сейчас в Каменке Ирбейского района, в уютном деревенском доме, двор которого утопает в цветах. Навещают меня дети, внуки, правнуки. Но вечером, когда деревенское стадо возвращается с пастбища, выхожу за калитку и провожаю коров долгим взглядом.
Галина Алексеевна Казыдуб
