Благодарна за то, что эта газета уже больше десяти лет дает мне возможность сказать о наболевшем и важном для меня. И вот сейчас мне опять трудно промолчать.
На днях мне в руки попалась газета «Московский комсомолец» и я, клюнув на заголовок «Евросталинский коммунизм», прочла колонку М. Логинова. С трудом одолев заковыристый текст, я уловила в нем важное для себя. Взволновало журналиста то, что в Мосгордуму прошло много членов КПРФ и Николай Губенко уже успел заявить, «что о детях никто не заботился лучше, чем Сталин, что необходима репрессивность относительно «мерзопакостных людей во власти». Насчет «репрессивности» – не моего ума дело. А о том, что Сталин, как никто другой из правителей, заботился о детях, я уже не раз писала в нашей газете.
Мы, послевоенные ребятишки, не могли не ощущать этого чувства надежной защищенности, которого уже не испытали ни мои дети, ни внуки. «Спасибо родному Сталину за наше счастливое детство» – это был не просто лозунг, это были слова, идущие от самого народного сердца. До 1953 года мое детство было счастливым, я была активной пионеркой, звеньевой. На этом мой политический рост закончился, ни в комсомол, ни в партию не вступала.
Еще одну мысль уловила в путаных рассуждениях Логинова – сталинизм сейчас не опасен, «не стоит бояться злых, но безобидных старцев». Это он в адрес Николая Губенко и всех нас, русских стариков, чтущих любимого Вождя. По логике Логинова получается, что те, кто возводит клевету на Сталина, – сама доброта. А. Фурсов пишет: «Интересно разобрать причины ненависти к Сталину, страха перед ним целых слоев и групп у нас в стране и за рубежом, страха и ненависти, которые никак не уйдут в прошлое, а, напротив, порой кажется, растут по мере удаления от сталинской эпохи. Как знать, может быть, это и есть Военная Тайна советской эпохи, которую не дано разгадать буржуинам и которая висит над ними подобно дамоклову мечу?» А мне кажется, у них, в их лагере, стоит генератор, вырабатывающий ненависть и злобу к дорогому для нас Вождю и они постоянно подзаряжаются. Запустил генератор главный ненавистник Сталина – Лейба Бронштейн-Троцкий, эстафету принял Хрущев и пошла эта зараза по стране, по миру, смущая умы, отравляя души. Злобные старцы в этом вражеском лагере теперь особенно опасны. Получив образование, степени и звания в советское время, они «научно» обгаживают то время и, конечно, в первую очередь Сталина. Считаю необходимым упомянуть тут хотя бы несколько имен. И им не скажешь, как Сталин сказал Хрущеву, когда тот подсовывал ему расстрельные списки, – «Уймись, дурак!». Эти не дураки, они все очень умные.
«Сталиниада» – назвал свой позорный труд Юрий Борев, он вышел в журнале «Подъем» в январе 1990 года. Я начала тогда читать и бросила – троцкистский дух этой писанины был невыносим. Времена наступали тяжелые, вражий лагерь стал оживать. Я не собираюсь сегодня цитировать этот сборник мерзостей и клеветы, приведу только одну фразу: «Сколь бы ни была всесокрушительная и всевластная тирания Сталина, народная память пережила и победила тирана».
Уж он-то, Юрий Борев, никакого отношения к русскому народу, к его памяти, к его переживаниям не имел. Как и наш народ к его памяти безразлично относится. Ну, жил, умер вот недавно, 60 лет проработал в Институте мировой литературы, был «выдающийся ученый, крупнейший эстетик, теоретик литературы, культуролог, искусствовед», как сообщает «Литературная газета». И что он оставил народу, какое наследие? Но газета пишет о нем, восхваляя: «Всю жизнь Юрий Борисович собирал исторические анекдоты, названные им «интеллигентским фольклором», составившие необыкновенно важную для читателей разных поколений «Сталиниаду». Бог отпустил этому человеку 94 года, ждал, когда он одумается, откажется от творений, недостойных солидного ученого. Нет, не одумался, не отказался эстетик Борев, так и ушел на тот свет со своими анекдотами, и газета представляет нам их как его главный, важный труд. Но почему-то газета даже портрета не дала в некрологе. Никогда я не видела его лица, да и не надо. Мне сейчас важнее знать, что это за организация такая – Международная ассоциация эстетиков, действительным членом которой был Борев? Что-то от всего этого масонским душком попахивает, масонско-троцкистским. 30 лет назад троцкисты не так откровенно, не открытым текстом, выражали любовь к своему кумиру. И вот, видно, время их пришло, в «Литературной газете», где в славные советские годы чествовали Сталина, теперь прославляют Лейбу Троцкого.
О Георгии Цаголове и его публикации о Троцком я уже писала недавно, но нашла у себя еще материалы этого «писателя, публициста, ученого с мировым именем». А еще «Литературка» пишет, что он был «Человек с доброй душой» – так она озаглавила некролог о нем. «Величие и драма Троцкого» – это начало цикла «исторического повествования» в 42-м номере, дальше, с 43-го по 45-й – публикации называются «Острые блюда от Кобы». Год в газете почему-то не указан, но, думаю, это или 17-й или 18-й. У этого автора не анекдоты и сплетни о Сталине, как у Ю. Борева, а научное «объективное» исследование его жизни. А к Троцкому – нескрываемая симпатия и уважение за то, что «он не прогнулся перед могущественной и зловещей диктатурой Сталина и отстаивал свои убеждения». И во всем оправдывал его: «Как истовый революционер, Троцкий ради счастливого будущего не всегда считался с настоящим». А будущее Лейба Троцкий видел так: «Если мы выиграем революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках ее укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до животного состояния… А пока наши юноши в кожаных куртках – сыновья часовых дел из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы, – о, как великолепно, как восхитительно умеют они ненавидеть все русское! С каким наслаждением они физически уничтожают русскую интеллигенцию – офицеров, инженеров, учителей, священников, генералов, агрономов, академиков, писателей!» Эти слова жуткой угрозы России я уже приводила в печати и буду еще приводить, чтобы как можно больше людей знало, какое «счастливое будущее» ждало нас, если бы не помешал Сталин.
А Георгий Цаголов, может быть, на самом деле был добрым человеком, только в последние два года бес его попутал, «подсадил» на наркотическую иглу мерзавца Троцкого? Но теперь уж поздно, за каждое лживое, гнилое слово там строго спросится.
А вот этого типа с такой отталкивающей физиономией никто, наверное, добрым не назовет, даже толерантная «Литературка». Но она дала обширное интервью с ним, с большим портретом, под заголовком «В 90-е дышалось свободнее». Непривычно еще мне видеть этих «персон» (рубрика такая) в любимой когда-то газете. А с другой стороны – где бы еще, как ни здесь, пока я еще покупаю «Литературку», во всей красе предстал предо мной Николай Сванидзе? Телевизор я не смотрю, так что должна быть благодарна газете, она помогла мне узнать врага в лицо. Не стыдится этот господин публично заявить, что в 90-е годы «работать было легче, и дышалось свободнее, это была абсолютная свобода самовыражения, без всякой цензуры».
Это когда Ельцин расстрелял парламент, когда закрывались патриотические издания, это когда народ был в полной растерянности – что же происходит в стране? Как жить дальше? Эта же газета шесть лет назад совсем другими глазами смотрела на начинающуюся «свободную» жизнь, она как будто предчувствовала трагические события 93-го. В 2013 году на ее страницах был дан большой отрывок из книги Валерия Поволяева «Шебаршин» – «Горячий август 91-го». А сейчас «Литературная газета» называет вот этого человека, которому, по определению, никогда не бывает стыдно, «зубром отечественной журналистики». Позор он отечественной журналистики, гнать его надо в три шеи и с телевидения и со страниц газет. Читать мне его противно, но ради того, чтобы хоть еще несколько слов сказать в защиту любимого Вождя, надо. А то мы, «безобидные», там промолчим, тут глаза на клевету закроем, а они, «новые революционеры», всё прут и прут. И нашу русскую историю преподносят нам, клеветнически переработав ее. Для Сванидзе интересны события 1917 года: «Интересны портреты того времени, личности той эпохи, интересны несостоявшиеся варианты развития России».
У истории нет сослагательного наклонения, но этот «зубр» не может предать свою мечту о «мировой революции». «Начало ХХ века было успешным для России временем Серебряного века в русской культуре, временем, когда Россия имела фантастические перспективы развития. Да, потом был обрыв, и все рухнуло, и меня как историка интересует, как же это получилось, как к власти пришел уже не просто хам, а палач, и почему сначала все было так хорошо, а оказалось так плохо».
«Историк», продолжая и дальше всячески оскорблять Сталина, рассказывает о своей бабушке, Циле Исааковне, большевичке с 1916 года, о ее активной деятельности в высших партийных кругах. «Я с ней много общался, она дожила до 96 лет. …Она ненавидела Сталина». И она передала, завещала эту ненависть своему внуку, который не устает, всячески оскорбляя Вождя, повторять: «Сталин пришел и все испортил». Еще как испортил, все «фантастические перспективы» уничтожил, все троцкистские планы безжалостно разрушил. Но хитрый «историк» не упоминает Троцкого, он благоразумно прикрывается Лениным.
Корреспондент спрашивает Сванидзе – в чем секрет его стремительной карьеры в 90-х. Рассказывая о ступенях своего восхождения, он говорит: «Согласен, это стремительная карьера, но так бывает во всех революциях и войнах». Любит он революции, смутные времена, хорошо рыбка ловится в мутной воде. Троцкому тоже после победы революции дышалось легко и карьера его так же стремительно двигалась. Для Сванидзе хорошо все, что шло на разрушение России. Для нас Ельцин – это позор, а он не скрывает своей симпатии к нему: «Для меня это был уход крупного, масштабного, уважаемого мной государственного деятеля и человека, а реформы, проводившиеся при Ельцине, – это реформы колоссального масштаба». Чубайса и Гайдара, по его мнению, мы должны благодарить за них. И не устает талдычить: «Для меня очевидно, что Сталин – палач, и видимо, это был не совсем психически здоровый человек, как, впрочем, и все палачи».
А для меня очевидно, что более наглого типа, чем Сванидзе, я никогда не встречала. Все троцкисты наглые, но этот – супернаглый. Бабушка Циля завещала ему мстить Сталину, и он упорно делает свое черное дело – безбоязненно клевещет на него, оскорбляет, пользуясь тем, что мы пока не организованы и «безобидны». Приходится это терпеть, как терпишь, например, мат на улице, надеясь, что будут же за это когда-то наказывать. Но когда Сванидзе пускается в рассуждения о России, терпение лопается: «Я говорю в своих фильмах и передачах не о том, что мне приятно. Я говорю об истории моей страны. Да, история России – не самая приятная, она великая, гордая, драматичная, трагичная, и в этом ее величие. Она, эта история, мне не нравится, но она такая, какая есть, и я живу с ней при всей ее жестокости и кровавости».
Лопается терпение и хочется спросить – какое моральное право имеет он, ненавистник народа, публично в средствах массовой информации судить мою страну, ее историю? Он ненавидит Сталина, значит, ненавидит Россию и это невозможно не чувствовать, он видит в ней только «жестокость» и «кровавость».
Евреи разные бывают, я могла бы привести тут большой список достойных представителей этой нации, но позволю себе, сделав небольшое отступление, сказать только об одной хорошей женщине. Ее звали Полина Семеновна Соловей, 41 год назад, в 1978 году, я получила от нее небольшое письмо. На конверте адрес – Ленинград, 191023. Фонтанка, 59, «Вечерний Ленинград». По этому адресу располагался Дом печати, я посылала в газету письмо о чем-то и вот получила от главного редактора ответ. Среди прочего Полина Семеновна писала: «Мне понравилось, как Вы пишете, и мне показалось, что Вы могли бы писать для нас (если бы захотели), особенно о детях». С ее легкой руки я стала изредка печататься в разных изданиях. А с Полиной Семеновной у нас завязались хорошие отношения, я и в редакции у нее бывала, и дома в гостях. Духовное родство – дело тонкое, иногда сближаются люди разных наций. А я вот смотрю, у нас с ней даже почерк похожий.
Вот и закончить бы на этой хорошей ноте, тошно уже от этих гнусных троцкистов. Но не получается, есть еще один профессиональный антисталинист, о котором я должна здесь хотя бы коротко помянуть – писатель Эдвард Радзинский. Вот у меня на столе три газетных листа с публикациями о нем – «Сталин как великий менеджер», «Эдвард Радзинский о рождении диктатора», «Радзинский расскажет о Сталине». Текст последней (он короткий, это афиша в «Петербургском дневнике» за 4 окт.) я приведу полностью: «На своем авторском вечере известный писатель, историк, драматург Эдвард Радзинский расскажет о Сталине и стране, навсегда накрытой его шинелью. «Тираны необязательно должны быть как Сталин. Но для крепости той беспощадной государственной системы, которую диктаторы строят, у них должны быть свои счеты к людям, и человечеству», – считает писатель. Его беспокоит, что образ вождя сегодня вновь замаячил на горизонте. Его фигура окутывается мифами, и павшая величайшая империя ХХ века все чаще вспоминает о своем создателе». Внизу адрес, по которому будет этот спец выступать в филармонии. Публикации сопровождают одинаковые фото, где он стоит в позе мыслителя. У Родена «Мыслитель» сидит скромненько, голенький, а этот гордо стоит, в прикиде и в шляпе а-ля Хрущев, имидж у него такой.
Еще в июле этого года, готовясь к выступлению в Большом зале филармонии, Радзинский говорит в АиФ: «Я постараюсь рассказать о реальном Иосифе Виссарионовиче. Ибо тот, о ком сегодня рассуждает интернет, кого коммунисты включили в свой последний избирательный список, давно уже не реальный Сталин. Это удобный политический миф». Жаль, что нигде не прочесть, как прошел этот очередной авторский вечер «историка». Выступал он в начале года в Александринском театре на пару с Валерием Фокиным, ну и продолжали бы свой позорный дуэт – этому театру уже не привыкать всякую чернуху демонстрировать. К филармонии-то какое отношение этот антисталинист имеет?
Я редко читаю «Санкт-Петербургские ведомости», но вот попался номер за 9 октября. В небольшой публикации под названием «Большой зал с простынями», отзыве на концерт в жанре «арт-манифеста», музыковед Владимир Дудин выражает свое критическое отношение к этому концерту, от которого ожидалось многое. «Однако сомнения закрались сразу после входа в зал, который трудно было узнать. Завешенный гигантскими парусами-простынями, он напоминал одесский дворик. Большой зал филармонии – уже декорация, не требующая дополнительных вмешательств. …Ведь любое покушение на пространство этого академического зала чревато нарушением акустики, искажением звуковых характеристик исполняемых шедевров». Кто же пустил Радзинского с его историческими «шедеврами» в этот прекрасный зал? Кто позволил этому человеку осквернить Большой зал филармонии? Я так любила его в молодости, этот бывший зал Дворянского собрания, теперь его посещает моя внучка, пианистка, студентка консерватории. И вот теперь Радзинский, может быть, даже шляпы не сняв, там нагадил. Не только акустику нарушает любое покушение на пространство этого зала, но разрушает и сам высокий дух, атмосферу его.
Но они, эти ненавидящие Россию люди, загаживают не только прекрасные залы, они оставляют свои отметины повсюду, где только можно и нельзя. А им сейчас все можно, власть им все разрешает. Почему? Если у нас все так плохо – и власть никудышная, и коррупция неистребимая, и сталинизм возрождается – что же они не покидают нашу страну, не мотают туда, где всего этого нет? «Главный дирижер нынешней жизни – Деньги» – провозглашает мудрец Радзинский. И этим отвечает на вопрос, почему антисталинисты не покидают Россию. Потому что клеветать на Сталина – это их основная работа, и за нее им хорошо платят.
Не только коммунисты любят Сталина, его любят все, у кого душа болит за свою родную страну, за Россию. Русский духовный писатель о. Дмитрий Дудко пишет: «Если с Божеской точки посмотреть на Сталина, то это в самом деле был особый человек, Богом данный, Богом хранимый… Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для всего мира. Сталин с внешней стороны атеист, но на самом деле он верующий человек. Не случайно в Русской православной церкви ему пропели, когда он умер, «Вечную память», так случайно не могло произойти в то безбожное время». И я ежедневно поминаю Сталина за упокой и верю, что душа его там спокойна, что чувствует она любовь к нему миллионов людей.
Санкт-Петербург
