Сбывается ли предсказание таксиста из Буффало?
О том, что эта застарелая болезнь Америки может перерасти в острую форму, я услышал от таксиста из Буффало, когда очутился в этом городе в октябре 1959 г. Обращая мое внимание на городские достопримечательности, пожилой водитель неожиданно сказал мне: «Сейчас мы пересекаем нашу линию Мэйсона–Диксона». К этому времени я знал, что так в честь двух английских землемеров (Чарльза Мэйсона и Джеремии Диксона) в 1767 году назвали проведенный ими рубеж, отделивший рабовладельческие колонии от колоний, в которых не было рабства. После обретения колониями независимости и создания новых штатов прямая линия Мэйсона–Диксона была продолжена на запад. К югу от линии располагались штаты, заселенные белыми рабовладельцами и чернокожими рабами. К северу от нее находились так называемые «свободные» штаты, где до гражданской войны проживали главным образом белые. Жители Буффало воспользовались этим названием для обозначения улицы, отделявшей кварталы с преобладанием чернокожего населения от кварталов с белым населением. Судя по словам водителя, «линия Мэйсона–Диксона» в Буффало представляла собой что-то вроде линии фронта холодной войны, которая порой превращалась в арену стычек на расовой почве. «Запомните, молодой человек, – наставительно изрек водитель. – Эта страна движется к расовой войне!»
Ко времени моего разговора с таксистом из Буффало прошло уже почти 200 лет с тех пор, как два английских землемера провели границу между американскими колониями. Читателям «Хижины дяди Тома» и «Гекльберри Финна» известно, что еще до отмены рабства в течение многих лет чернокожие невольники старались сбежать на Север, часто перебираясь через реку Огайо. В ходе гражданской войны и особенно после ее завершения поток бывших рабов на Север усилился. Поэтому линия Мэйсона–Диксона уже не служила водоразделом между расами. Однако, оказываясь в «свободных» штатах, освобожденные рабы зачастую не могли обрести положения, равного с преобладающим населением северных штатов. Как и другие мигранты, не соответствующие стандарту WASP (белые, англосаксы, протестанты), чернокожие пришельцы с Юга могли найти лишь самую низкооплачиваемую и самую тяжелую работу. Вместе с мигрантской беднотой из других стран они обитали в неблагоустроенных городских кварталах, где процветали бедность, болезни, преступность.
В то же время между прибывшими из южных штатов чернокожими и остальными мигрантами, подвергавшимися дискриминации, была существенная разница. Даже бедные мигранты из Европы или Азии имели средства, которые им позволили перебраться в Америку и обосноваться в Новом Свете. Порой мигранты сохраняли связи со своей исторической родиной, получая оттуда поддержку. Кроме того, мигранты старались развивать прочные связи внутри своей этнической группы.
Один из американских мифов гласит, будто Штаты представляют собой «плавильный котел», в котором быстро «расплавляются» этнические различия. На самом деле процесс интеграции мигрантов в американскую жизнь сложен и противоречив. С одной стороны, приезжие обнаруживали, что для выживания в США им было необходимо «американизироваться». Плохое владение английским языком и даже акцент в речи могли стать препятствиями для получения работы и обретения необходимых связей в обществе. С другой стороны, «небелые», не являвшиеся по своему происхождению «англосаксами», и «не протестанты» вынуждены были объединяться, а не «расплавляться» в «американском котле». Солидарность представителей отдельных этнических и религиозных групп помогала им бороться за выживание в США. Более успешные из мигрантов были даже готовы помогать своим соотечественникам, укрепляя позиции той или иной этнической группы.
Голоса избирателей этих групп и давление богатых лоббистов от них оказывали и оказывают существенное влияние на формирование политики США. Чем больше численность этих групп, чем больше богачей среди них, тем больше США проявляли внимания к тем или иным странам мира. Поэтому в ходе холодной войны власти США были готовы устраивать шумные кампании вокруг антигосударственных выступлений в Прибалтике, Польше, Чехословакии, Венгрии, мигранты из которых составляют значительную часть населения США, и почти не реагировали на аналогичные события в Румынии, Болгарии, Казахстане и республиках Средней Азии, которые значительно слабее представлены в этническом составе населения Штатов. Влияние ряда этнических групп сказывается и на решении их внутренних проблем. По этой причине многие из этнических меньшинств, которые первоначально подвергались дискриминации, постепенно двигались вверх по социальной лестнице, улучшая свое материальное положение, занимая все более квалифицированные виды работ и покидая бедные городские районы.
Значительно медленнее улучшалось положение чернокожих переселенцев из южных штатов. Они были обычно беднее самых бедных мигрантов, прибывших через океаны. У бывших рабов не было средств ни для совершения трансокеанских путешествий, ни для обустройства в Америке. Они часто проделывали путь на Север пешком и не могли получать помощь от родных и близких с Юга, потому что те были таким же бедняками. Их этнические сообщества не были в состоянии помогать им выстоять в беспощадной конкурентной борьбе на рынке труда. Чернокожие оставались жить в самых бедных кварталах северных городов, в которые прибыли их предки из южных штатов. Хотя за полторы сотни лет после отмены рабства значительному числу чернокожих удалось подняться с социального дна, но у многих это не получилось.
Не особенно улучшилось положение чернокожих и на Юге после поражения рабовладельческих Конфедеративных Штатов Америки весной 1865 года и распространения на южные штаты закона об отмене рабства 1863 г. Хотя на первых порах чернокожие получили все политические права, которыми обладали граждане США, вскоре эти права стали попираться. Северяне, победившие в гражданской войне, были гораздо больше заинтересованы в разграблении богатых поместий Юга, чем в обеспечении свобод и прав чернокожей бедноты. На Юг с Севера устремились толпы так называемых «саквояжников», приезжавших в побежденные штаты с пустыми чемоданами и возвращавшиеся домой богачами.
Между тем бывшие рабовладельцы стали постепенно восстанавливать свое господствующее положение на Юге. С целью запугать освобожденных чернокожих в южных штатах возникла террористическая расистская организация «Ку-клукс-клан». На следующий же год после поражения конфедератов, в 1866 г., в различных городах Юга куклуксклановцы стали сжигать школы, церкви и жилые дома в кварталах, населенных чернокожими, и убивать чернокожих ветеранов гражданской войны. Только в штате Кентукки и только с 1867 по 1871 г. куклуксклановцы совершили 116 нападений на чернокожих, чуть ли не каждое из которых сопровождалось линчеванием. Историк Г. Зинн писал, что в США «в период между 1889 и 1903 г. в среднем раз в неделю линчевали двух чернокожих – их вешали, сжигали, калечили на всю жизнь».
Если чернокожие приходили в избирательные комиссии, чтобы зарегистрироваться для участия в выборах различного уровня, их подвергали издевательским экзаменам, которые завершались отказом в праве голоса. Под лицемерным предлогом обеспечения «равных, но раздельных прав» чернокожих стали подвергать унизительной сегрегации. Во многих общественных местах появились таблички с надписями «Для белых» и «Для черных».
Сегрегация по расовому признаку распространилась и на штаты, в которых никогда не существовало рабовладения. В различных городах США вводились ограничительные соглашения, запрещающие чернокожим покупать жилье в тех или иных районах города. Запреты распространялись также на выходцев из Азии и Латинской Америки. «Цветных» загоняли в своеобразные гетто, подобные тем, в которых обитали евреи в европейских городах Средневековья. Там, где такие соглашения не были введены, торговцы недвижимостью наживались на расистских предрассудках белого населения. Они покупали какой-нибудь дом в квартале с белым населением и продавали его по низкой цене «цветным». После появления соседей с иным цветом кожи многие белые старались выехать из квартала, соглашаясь продать свою собственность по бросовой цене. Дельцы охотно скупали эту собственность, продавая ее с прибылью чернокожим, а также выходцам из Азии и Латинской Америки. Так размеры гетто разрастались в отдельных городах США.
Чернокожие вели упорную борьбу за равенство. Чернокожий житель города Топика (штат Канзас) Оливер Браун, недовольный тем, что ему приходится ежедневно возить дочку через город в школу для «цветных», тогда как рядом с их домом была школа для белых, подал иск в Федеральный суд штата. К жалобе Брауна присоединилось еще несколько чернокожих жителей города Топика. Суд не удовлетворил иска родителей чернокожих детей. Тяжба была передана в Верховный суд США. Лишь через 3 года, в 1954 г., Верховный суд признал практику сегрегации в школах незаконной. На основе этого решения через три года в городе Литтл-Рок (штат Арканзас) в начале сентября 1957 г. девять чернокожих ребят пошли в школу «для белых». Им преградили путь солдаты национальной гвардии, вызванные губернатором Арканзаса Орвалом Фобусом для «обеспечения безопасности школы». Весь мир обошли фотографии солдата, направлявшего винтовку со штыком на крохотную чернокожую девчушку.
Стараясь остановить разраставшийся всемирный скандал, президент США Дуайт Эйзенхауэр направил в Литтл-Рок 101-ю воздушно-десантную дивизию. Лишь под охраной десантников 23 сентября девять чернокожих детей пошли в школу. Однако у школьного порога их встречали разъяренные толпы людей. Одна из этих девяти детей, уже став взрослой, вспоминала белых женщин, орущих: «Линчевать ее!», и белых мужчин, требовавших: «Тащите ее к дереву!»
В стране менялось отношение к тем, кто потерпел поражение в гражданской войне. На Юге были воздвигнуты памятники в честь президента Конфедеративных Штатов Америки Д. Дэвиса, главнокомандующего южан Роберта Ли и многих генералов южных армий. Флаги мятежной Конфедерации стали появляться на улицах Юга, а затем и Севера.
В США проявляли терпимость по отношению не только к расистской идеологии и практике рабовладельцев своей страны, но и по отношению к нацизму. В выходной декабрьский день 1959 г. на одной из центральных улиц Вашингтона мне была вручена листовка, значительную часть которой занимали слова: «Белый человек! Позволишь ли ты, чтобы тебя выгнали из столицы твоей Нации без боя?» Фраза была проиллюстрирована диаграммой, которая показывала рост чернокожего населения и уменьшение числа белых в Вашингтоне с 1940 года. Автором листовки был фюрер американских нацистов Линкольн Рокуэлл, который обещал своим противникам «газовые камеры» и приглашал своих единомышленников в пригород Вашингтона Арлингтон для вступления в ряды своей партии. В конце листовки можно было увидеть герб гитлеровской Германии и подпись: «Американская нацистская партия».
Напряжение в межрасовых отношениях нарастало. К началу 60-х гг. в Лос-Анджелесе 95% городского жилого фонда было закрыто для «цветных». Чернокожие, мексиканцы и мигранты из стран Латинской Америки и Карибского бассейна были загнаны в своеобразное гетто в квартале Уоттс. Расисты старались запугать обитателей Уоттса. Они жгли куклуксклановские кресты перед «цветными» жилыми кварталами. Начальник полиции Лос-Анджелеса Уильям Паркер ввел практику «обработки» детей и подростков Уоттса для того, чтобы те осознали, «кто является хозяином города». В ответ звучали выстрелы по полицейским и другим белым гражданам Лос-Анджелеса.
В августе 1965 года очередная стычка между полицией и чернокожим населением превратилась в стихийное восстание, кровопролитное и беспощадное. В течение нескольких дней квартал Уоттс горел. Погибло 34 человека, а раненых было 1032.
В июле 1967 г. в силу схожих причин заполыхал Детройт. Восстание в столице американского автопрома подавляли солдаты 82-й и 102-й воздушно-десантных дивизий. В ходе восстания погибло 43 человека и 467 было ранено. Подобные события повторялись и учащались. Мечта пастора Мартина Лютера Кинга о «совместной трапезе сыновей бывших рабов и бывших рабовладельцев на красных холмах Джорджии», о которой он поведал в своей речи на массовом митинге у подножия мемориала Аврааму Линкольну 28 августа 1963 года, казалась несбыточной.
Некоторые руководители движения за права чернокожего населения считали, что надо действовать более решительно. В знак протеста против расовой дискриминации они отрекались от христианской религии, становясь мусульманами и отказываясь носить англосаксонские фамилии, которые их предки получили от рабовладельцев. Таким стал христианин Малькольм Литтл, превратившийся в мусульманина Малькольма Икса. К решительной борьбе против расизма призывали руководители организации «Черные пантеры». Хотя эта организация осуждала «черный расизм» и не прибегала к насилию, руководители ФБР постаралось навесить на нее ярлык «террористической», обвинили в связях с коммунистами, а затем уничтожили почти 30 руководителей «черных пантер». Одна из ведущих деятелей Компартии США Анджела Дэвис, обвиненная в «преступных» связях с «черными пантерами», была брошена в тюрьму. Застрелен был Малькольм Икс. Убит был Мартин Лютер Кинг, которого ФБР считало тайным коммунистом.
Одновременно власти старались снять напряжение в межрасовых отношениях. Был учрежден выходной день в память Мартина Лютера Кинга. В университетах вводились квоты, гарантировавшие принятие на учебу чернокожих абитуриентов и предоставление работы чернокожим преподавателям. (Такие же квоты были установлены для инвалидов и лиц женского пола. Поэтому эмигрировавший из СССР социолог Владимир Шляпентох опасался, что профессорскую вакансию, на которую он претендовал в Университете города Ист-Лэнсинга, займет чернокожая женщина-инвалид, у которой будет тройное преимущество по сравнению с ним.)
Были запрещены надписи «для белых» и «для черных». Открытая сегрегация была отменена. В ряде законодательных собраний штатов, а затем в составе конгресса США появились депутаты, кожа которых была черной. Нарушая традиционную монополию белых американцев на пост президента, в 2008 году население США избрало на высший пост страны афроамериканца Барака Обаму.
Однако проблемы межрасовых отношений в США не исчезли. Хотя часть чернокожего населения сумела воспользоваться устранением препон для социального продвижения, в городах страны сохранялось «дно», населенное в основном «небелыми людьми». Как и прежде, в таких кварталах царила безнадежная нищета, болезни и отчаяние. Потерявшие надежду преодолеть житейские трудности бедняки совершали преступления, а криминальные банды вовлекали их в свои ряды. Раскрывая социальную природу криминальности людей «дна», бывший генеральный прокурор США Рамзи Кларк в своей книге «Преступность в США» писал: «В каждом крупном городе США вы обнаружите, что две трети всех арестов происходит среди 2% его населения. Где это место в городе? Оно как раз там, где детская смертность выше в 4 раза, чем в городе в целом, где общий уровень смертности на 25% выше, где средняя продолжительность жизни короче, где заразные болезни, могущие вызвать физическое или умственное увечье, распространены в 6–8–10 раз чаще, где алкоголизм и наркомания распространены гораздо больше, чем в остальном городе, где самая бедная система образования, где самые старые школьные здания, самые переполненные, самые беспокойные классы, меньше всего преподавателей с дипломами высшего образования, самое большое число недоучек, где средняя продолжительность обучения на 4–6 лет меньше, чем в городе в целом». Рамзи Кларк умолчал о цвете кожи подавляющего числа жителей таких мест. Как правило, он был черным. В Буффало такое место было расположено за улицей, прозванной «линией Мэйсона–Диксона».
И хотя из книги Рамзи Кларка следовало, что рассадниками преступности являются районы, в которых проживало лишь 2% населения городов, зараженные расизмом белые обыватели были убеждены в том, что преступления творят все чернокожие, составляющие от 13 до 15% населения страны, а также выходцы из стран Латинской Америки.
Между тем преступность в Штатах, которая стала расти сразу же после окончания Второй мировой войны, приобретала характер общественного бедствия. Только с 1960 по 1991 год количество тяжких преступлений в США выросло в 4 раза. Если в 1960 г. небезопасными считались парки ряда мегаполисов в темное время суток, то к началу 90-х гг. опасно стало передвигаться по улицам многих американских городов даже днем. Однако с начала 90-х гг. количество преступлений стало сокращаться. С тех пор количество тяжких преступлений уменьшилось в 1,5 раза, число убийств – более чем в 2 раза. Уменьшилось число и других преступлений.
Причины для этого были очевидны: власти США резко увеличили расходы на охрану общественного порядка. В сентябре 1994 г. президент США Билл Клинтон подписал закон об увеличении расходов на содержание сил правопорядка на 30 миллиардов долларов. Однако властям США этих средств показалось мало. Менее чем через год в городе Оклахома-Сити 19 апреля 1995 произошел взрыв федерального здания в результате которого было убито 168 мужчин, женщин и детей, был арестован некий Тимоти Маквей, который был затем казнен. Хотя были серьезные основания полагать, что осуществить такой взрыв одиночка не мог, никто кроме Маквея не был осужден. А через год после этого события, в апреле 1996 г., Клинтон подписал закон о борьбе с терроризмом. Помимо огромных средств, выделенных на зарубежные операции спецслужб, немало денег было направлено на борьбу с преступностью в США.
Новый поток денежных средств пришел к правоохранительным органам США после крушения башен-близнецов в Нью-Йорке. Как и в случае со взрывом в Оклахома-Сити, ряд наблюдателей заподозрили, что события 11 сентября 2001 года были организованы властями США с целью увеличить расходы на полицейские службы.
С конца ХХ века число людей, занятых в правоохранительных органах, существенно возросло, а заработные платы их сотрудников значительно увеличились. Правоохранительные органы получали дорогостоящую современную технику для ведения слежки, а также проведения химических, биохимических и прочих анализов. Намного выросла раскрываемость преступлений, гораздо больше дел стало доводиться до суда и, как следствие этого, гораздо больше преступников оказались в местах заключений. В последние годы в США ежегодно арестовывали около 15 миллионов человек, исключая задержания автомобилистов. Из 7 миллионов людей, которые находились под контролем правоохранительных органов, более двух миллионов были в тюрьмах, а остальные отбывали условное наказание. Сейчас в США, население которых составляет около 5% человечества, в тюрьмах сидит четверть всех заключенных мира.
Полицейские стали действовать жестче. При задержании подозреваемых душили руками, а то и с помощью пластмассовых пакетов. Порой стражи порядка сначала стреляли, лишь потом выясняя, стоило ли это делать. Поскольку львиная доля задержаний, арестов и заключений в тюрьмы приходилась на чернокожих, подобные действия полиции вызывали их стихийные протесты. Удушение чернокожего Джорджа Флойда полицейскими во время его задержания на улице Миннеаполиса 26 мая привело к взрыву негодования невиданных масштабов. Нет сомнения в том, что размах протестов был вызван резким ухудшением проблем бедного населения страны по мере быстрого роста безработицы, вызванного закрытием многих предприятий после начала пандемии.
На улицы обычно спокойного Миннеаполиса вышли десятки тысяч чернокожих, увидевших в расправе над Флойдом прежде всего презрение к жизни людей его цвета кожи. Таким же образом расценили убийство Флойда сотни тысяч чернокожих людей в других городах США. Тогда родился лозунг «Жизнь черных имеет значение». Движение под этим лозунгом охватило многие крупные города США. К движению присоединилось и немало преступной публики, стремившейся воспользоваться уличными протестами для того, чтобы погромить и пограбить. В городах запылали автомобили и магазины, склады и частные дома.
Однако на улицы вышли не только банды, но и прежде законопослушные чернокожие граждане. Казалось, что значительная часть чернокожей Америки решила расквитаться с белой за столетия угнетения, насилия, убийств и унижений. С ненавистью сбрасывали с постаментов памятники, сооруженные в честь генерала Ли и других военачальников рабовладельческого Юга. Потомки рабов вспомнили, что первый президент США Вашингтон был рабовладельцем, а потому решили, что его скульптурные изображения не следует помещать на пьедесталах. Не щадили и памятники другим президентам США. Свергли даже один памятник президенту-освободителю черных рабов Аврааму Линкольну, потому что участникам протеста не понравилось изображение чернокожего на этом монументе.
Чернокожие вспомнили и геноцид индейских племен, а потому была предпринята попытка скинуть на землю стоящий напротив Белого дома памятник генералу Эндрю Джексону, который отличился особым рвением в уничтожении коренного населения США, а за это был дважды избран президентом страны. Свергали и статуи Колумба, вспомнив, что одним из результатов открытия им Америки стало порабощение исконных жителей континента. При этом никто из осквернителей памятников в честь отважного уроженца Генуи не вспоминал о его заслугах перед человечеством и мировой историей.
Восставшие потомки рабов жгли американские флаги. Слова «Жизнь любого человека имеет значение» воспринимались разгневанными чернокожими как оскорбление. Белое большинство населения Штатов явно пребывало в состоянии растерянности. Белые покорно вставали на колени, повторяя слова «Жизнь чернокожих имеет значение». Они не оказывали сопротивления свержению памятников в честь наиболее почитаемых людей Америки. Они не возражали против переименования по распоряжению афроамериканки, занимающей пост мэра столицы, части центральной улицы Вашингтона («авеню Пенсильвании»), в улицу «Жизнь черных имеет значение». Голливуд поспешил выделить чернокожим квоты на роли в художественных фильмах. Одновременно были установлены квоты для ролей, исполнители которых изображали бы лиц нетрадиционной ориентации. Если на самом деле руководители Голливуда хотели доказать абсурдность множества решений, принятых за последнее время в мире во имя политкорректности, то они достигли своей цели.
Но оказалось, что уступок Голливуда недостаточно. Некий афроамериканец потребовал установить квоты для чернокожих музыкантов в симфонических оркестрах и для исполнения музыкальных произведений, сочиненных чернокожими композиторами. Нет сомнений в том, что закономерное возмущение чернокожим населением многовековыми преследованиями и унижениями использовалось чернокожими представителями творческой интеллигенции США прежде всего для извлечения материальных выгод. В буржуазном обществе защита человеческих прав уже давно используется для прикрытия корыстных мотивов отдельных людей и отдельных группировок.
Пока еще не все ясно в этом движении, кажущемся стихийным. Неизвестны и его конечные цели. В отличие от борьбы чернокожего населения за свои права 60-х годов, в 2020 году трудно было обнаружить руководителей выступлений. Очевидно, те хорошо запомнили убийства Мартина Лютера Кинга, Малькольма Икса и расправы с лидерами «черных пантер». В то же время маски, обязательные в дни пандемии, а также вовсе необязательные для ношения балаклавы могут скрывать лица людей, далеких от интересов чернокожих бедняков. Хотя протест против полицейского насилия вполне объясним, нетрудно предположить, что особенно настойчиво повторяемое на улицах требование сократить расходы на полицейский аппарат отвечает интересам криминального сообщества и вождей мафиозных структур.
Нельзя не заметить, что требование сокращения расходов на полицию особенно часто поддерживают представители Демократической партии. С одной стороны, такая позиция объясняется желанием демократов заручиться поддержкой чернокожего населения, восставшего против полицейского насилия. С другой стороны, из американской истории известно, что в своей борьбе за власть буржуазные партии не раз прибегали к сотрудничеству с организованной преступностью.
Однако, кто бы ни раскручивал выступления чернокожих, очевидно, что хронически болезненное состояние межрасовых отношений переросло в острый воспалительный процесс, поставив под угрозу жизнь единой нации. Надежды на то, что чернокожие растворятся в «американском плавильном котле», развеялись. По мере того, как напуганные пандемией сравнительно обеспеченные белые американцы покидали крупные города, в оставленные ими дома вторгались чернокожие обитатели трущоб, что лишь усиливало исход белого населения. Казалось, черная Америка вырвалась за границы городских гетто, в которые она была загнана, и, попирая все, что было дорого белой Америке, объявила ей непримиримую войну. Возможно, предсказание водителя такси из Буффало, сделанное им 61 год назад, начало сбываться.
Окончание следует.
