Щедрое сердце Ирины Гузевой.
Минус 48. Якутск. От автобусной остановки куда-то в плотный белый туман, медленно поспешая, идут две фигуры. Он заметно хромает, она опирается на длинный деревянный посох. Унты, меховые ушанки, завязанные шарфами лица. Арктический мороз обжигает дыхание. В густом молочном мареве я пристраиваюсь следом, уже догадываясь, что мы идем по одному адресу — Новопортовская, 3. С одной стороны там здание заброшенного речного вокзала. С другой — едва проглядывают вмерзшие в лед Лены суда на рейде. В тупике между ними — типичное кафе-стекляшка с полуголой русалкой на витрине летней веранды и размашистым названием «Графский берег». Над ним припорошенная снегом растяжка — «Социальная столовая». Первая и единственная на всю Якутию. Три раза в неделю здесь бесплатно кормят якутян, оказавшихся в трудной жизненной ситуации: одиноких стариков, людей с инвалидностью, многодетных, малоимущих.
Хозяйка «Графского берега» — 63-летняя пенсионерка Ирина Борисовна Гузова — за пять лет приготовила более 60 тысяч обедов и накормила пять тысяч человек. В столовую она вложила душу, пять миллионов рублей собственных денег и все свои золотые украшения. Даже равнодушие чиновников и неоперабельный рак четвертой стадии не заставили ее бросить дело своей жизни. Готовить обеды она умудряется в перерывах между капельницами и врачами.
До полудня еще полчаса. А в холле социальной столовой уже собираются первые посетители. Достаточно в местной соцзащите получить письмо-ходатайство или убедить Ирину Борисовну, что нуждаешься в бесплатном обеде, — и тогда будешь по вторникам, четвергам и субботам получать салат, суп, второе и чай с чем-нибудь сладким. Когда-то тут кормили каждый день и даже развозили обеды по домам. Только ресурсы у хозяйки иссякли.
В самый разгар суровых якутских морозов обедать приходит человек 45—50. Осенью их было больше семидесяти. Многодетные родители обычно забирают еду с собой, в лотках и термосах, чтобы не таскать лишний раз детей по морозу. До порта ходит лишь один городской автобус с большими интервалами. Одинокие пенсионеры в столовую приходят не только за тарелкой горячего супа, но и за человеческим общением. Про праздники с угощениями, танцами и подарками, которые Ирина Борисовна устраивает для них, они рассказывают охотнее, чем про жизнь, доведшую их до бесплатных обедов.
Идея столовой родилась у нее именно из желания помочь таким одиноким, обездоленным старикам. На веранду «Графского берега» периодически заглядывали бабушки и просили налить чаю. Их визиты рвали сердце хозяйки. Она всегда велела своим девочкам кормить бабушек. И думала, как бы их поддержать. Знала, что в других регионах бывают специальные столовые. Год штудировала, как это дело лучше устроить. И решилась.
Когда в августе 2017 года в известном городском кафе-баре возле речного вокзала открылась социальная столовая для малоимущих, многие приятели хозяйки заведения недоуменно скривились. Одни посчитали, что Гузова так пиарится, другие — что хочет за счет социалки поднять пошатнувшийся бизнес. Семья схватилась за голову: «Ну зачем тебе, мама, это нужно?!»
Вопрос «зачем?» задают ей все эти пять лет. В пандемию основной бизнес окончательно загнулся. Поддержки от местных властей, на которую Ирина Борисовна наивно рассчитывала, затевая столовую, так и нет. Когда летом 2021 года ей диагностировали онкологическое заболевание, четвертую, неоперабельную стадию, дети и старшие внуки взвыли: «Остановись, займись уже здоровьем!». Летом 2022 года столовая почти закрылась. Деньги закончились. Гранты в 2022 году Гузова выиграть не смогла. А на пенсию 16 500 рублей не разгуляешься. Но ей удалось выстоять.
«Я не собираюсь сидеть дома и думать о своей болячке, прислушиваться к боли и ждать худшего. Это невыносимо», — говорит Ирина Борисовна. Мы сидим за «хозяйским столиком», возле барной стойки.
«Сегодня я накормила 46 человек. Завтра разморожу шампиньоны — и будет у нас в четверг грибной суп с сыром. А на второе — красная рыба, запеченная в духовке с овощами. Мне привезли хорошую кету. Все приготовлю, а на раздачу дочка выйдет. Мне в больницу… А на субботу сварю рассольник. Давно у нас его не было. Праздники, подарки, меню… Вот об этом мне думать интересно».
Собственным кафе Ирина Борисовна владеет с 1999 года. Ее «Графский берег» за 23 года пережил взлеты и падения. Полную загрузку, когда за вечер через заведение проходило более 500 человек, и почти полное забвение. Бандитские разборки, сотни свадеб, поминок и юбилеев, вспыхнувших романов, сцен ревности. «Ты, Ирина Борисовна, как мамонт, непотопляемая», — сказали ей в республиканской торговой палате, вручая очередной диплом за добросовестный труд, вклад и все хорошее.
«У нас тут все по-советски. …мне нравится. Но меня эта история как бизнес уже не интересует», — вдруг неожиданно произносит она.
В восьмидесятые жизнь речного порта Якутска бурлила. Десятки грузовых и пассажирских судов. Две с половиной тысячи сотрудников. Для Якутии, большая часть территорий которой до сих пор не имеет круглогодичного транспортного сообщения, водный путь — главный для доставки людей и грузов в труднодоступные районы.
А в девяностые, после развала СССР, все посыпалось. Поддерживать убыточные речные пассажирские перевозки государство перестало. Зарплаты растаяли. Пустые полки магазинов. Всеобщий дефицит. Ирина вспоминает, как получила перед отпуском зарплату и отпускные за два месяца в размере семи тысяч рублей. И пошла на рынок торговать дефицитными крабами и рыбой за процент с продаж.
Знакомые в порту позвали ее завпроизводством в вокзальное кафе «Чайка». Через несколько месяцев она взяла кафе в аренду и решила все там переделать. Первые лет десять дела шли очень хорошо. Гузова сначала выкупила кафе, а потом здание и землю. Ночных развлекательных заведений в городе было немного, и народ набивался битком. В лучшие годы в кафе работали 30 человек. Из них восемь — охрана. Хозяйка боялась пьяных драк и сразу останавливала музыку, если где-то что-то назревало.
В 2009 году грянул кризис, и «Графский берег» пережил резкий спад гостей. Хозяйка решила, что нужны свежий ремонт и большая летняя веранда, каких в городе еще не было. Рискнула, взяла в кредит, заказала проект. И не прогадала. В обновленный «Графский берег» народ повалил толпами.
Первым грантом с Гузовой поделилась Якутская епархия. По субботам в столовой устраивали трапезу выходного дня для 40 семей, которым они помогают. Ирине рассказали, как писать заявки на гранты. В области тогда проводили грантовый конкурс по софинансированию проектов «Народный бюджет». Два раза социальная столовая получала по 1,2 миллиона рублей. А в пандемию выиграла большой грант от Фонда президентских грантов (ФПГ).
Но отношения с местными властями у Ирины Борисовны по-прежнему складываются сложно. Рослую, с громким голосом, любительницу отпускать едкие комментарии трудно не заметить. Она умеет дружить, но не умеет врать или молча смотреть в глаза. За словом в карман не полезет. Гузова на местное руководство явно в обиде: не понимает, почему их не замечают.
На открытие столовой, рассказывает Гузова, приезжал тогдашний мэр Якутска Айсен Николаев. Он как раз баллотировался на второй срок. Фотографировался с владыкой Романом, главой Якутской епархии, который сразу поддержал открытие социальной столовой. И даже обещал помогать. А через год стал главой республики. «И мы ему стали неинтересны».
Со вторым мэром история вообще едва не закончилась уголовным делом. «Была у нас такая знаменитая “мэрша” Сардана Авксентьева (глава Якутска с сентября 2018 по январь 2021 года, ныне депутат ГД). И решила она приехать на наш праздник для многодетных и малоимущих “Собери ребенка в школу”, чтобы вручить адресную помощь семье с девятью детьми, которая к нам ходила. И вот она заходит, а на летней веранде у нас есть подиум с шестом для танцовщиц. Она его увидела — и аж побледнела от возмущения: “Это что такое, Ирина Борисовна?” А это, говорю, бизнес, Сардана Владимировна. Вы думаете, откуда я деньги на социальную столовую беру? Региональный грант мне выделили на 1,2 миллиона рублей, а накормила я на 2,5 миллиона». Шест не понравился «мэрше» или дерзость предпринимательницы, но через пару недель Гузовой позвонили знакомые: против тебя что-то готовится в мэрии.
На Гузову написали заявление в ОБЭП. Там состава преступления не нашли и в возбуждении дела отказали. Тогда подали в суд с требованием возврата 2,2 миллиона рублей, обвинив в нецелевом расходовании средств. Дело тянулось два года. И суд вынес решение, по которому Гузова должна вернуть мэрии 185 тысяч рублей.
В 2022 году столовая Гузовой не выиграла ни одного гранта. У нее просто руки опустились, когда по республиканскому гранту пришел отказ с отпиской, дескать, «не раскрыты полностью инновационные уникальные методы в решении проблемы». «А какая инновация может быть в социальной столовой? Кверху ногами готовить и задом подавать?» — горячится Ирина теперь. А тогда сидела, слезы градом. Понимала, что придется закрываться. Денег нет, а людей кормить надо. И делать что, непонятно. Потом собралась с мыслями, стала писать письма. Партиям, Мишустину, местным СМИ. Объясняла, что будет, если столовая закроется. Альтернатив-то нет. Люди рассчитывают на помощь.
Еще в 2017 году на меня вышли ребята из проекта “Подвиги” из Саранска. Они сняли про нас небольшое видео. Люди собрали тогда нам около 70 тысяч рублей. Это была важная и неожиданная поддержка. Этим летом, когда уже стало понятно, что денег мы не получим и долго на остатках не протянем, я сама написала в “Подвиги” и попросила помощи. Они запустили видео на ютьюбе, и нам за два дня собрали миллион рублей. Это чудо было какое-то. Люди звонили, писали сообщения, переводы были из разных стран. А в Якутске тишина. Так обидно! «Но мы снова выстояли. Я заложила золото. Я любила украшения. Сама крупная всегда была, и украшения были массивные. Я не жалею об этом. Осталась только цепочка с крестом, два кольца маминых на память и сережки».
Я ходила в минсельхоз, просила поспособствовать, чтобы нам отдавали свои остатки рыбные артели, свинофермы. Мне не надо мяса высшей категории. Пару раз в месяц суповые наборы просто. Есть у нас мясоперерабатывающий комбинат, но сколько я к ним ни обращалась за помощью — всегда отказ: “Не имеем возможности”. А я же не тонну прошу. — в сердцах рассказывает Гузова о попытках навести мосты с местными производителями. — А молокозавод “Молочный дождик” сам к нам пришел. Дают молоко, сыр, масло. Договорились с хлебозаводом: раз в неделю привозят 14 булок хлеба».
«В прошлом году к нам пришла новая многодетная семья. Пятеро детей. Мама в декрете. Папа потерял работу. Через пару месяцев мама подходит благодарить. Говорит, муж нашел работу, все наладилось, но без ваших обедов нам было бы очень тяжело продержаться эти месяцы. Вот именно для этого я работаю. Ведь самое важное — поддержать человека в трудный момент, чтобы он не опустился ниже. Пускай хоть три раза в неделю, но люди знают, что у них есть полноценный горячий обед. Что про них здесь помнят. Бабушки часто, я вижу, забирают часть обеда с собой. Порции большие. Им хватает еще и на ужин».
Гузова бросать своих не собирается, будет держаться до последнего.
«Я в этой жизни многое делала не так. Эта столовая для меня, наверное, как миссия. Я не жалею, что столько денег своих впулила. Посчитала, получилось около пяти миллионов как минимум. Не жалею, что золото ушло. Ну что теперь? Мне нужно кормить людей. Это важнее…»
Римма Авшалумова
Якутия