Понятно, почему в этот день Великого Октября ни сам президент, ни вся его команда о нем так и не вспомнили, как и их подручные СМИ. Правда, отделались упоминанием о Параде 7 ноября 1941 года, с которого воины, бойцы Красной Армии, уходили прямо на фронт. Его показали на двух телеканалах.
Так если в самую грозную годину страны это выдающееся событие все-таки было, поддерживая дух и веру в нашу Победу народа, – значит, и праздник должен быть священным для нынешнего и будущих поколений.
Но нет, его вычеркивают из памяти при громком трезвоне об уважении к своей истории!
Зато о 400-летии основания романовской династии раструбили по всем каналам «ящика» с демонстрацией памятника первому царю этого дома. Возвышение монархов и их деяний, а вместе с тем и феодальных порядков стало привычным – ведь и страна скатилась к тому же, о чем давно известно. Одни чинуши-сановники, денежные тузы и воротилы фантастически богатеют, а масса народа все больше нищает.
Такое положение утверждено и в Конституции – сколько бы поправок в нее ни вносили.
«Демократы», возомнившие себя способными отменять объективные законы общественного развития, открытые классиками марксизма-ленинизма, повернули историю вспять. Невежественные нововведения гайдаров-чубайсов, усиленно насаждаемые после августовской трагедии 1991 г. – дикий рынок – неизбежно привели к кастрированной экономике, разгрому советского наследия, к индивидуализму, частнособственнической идеологии, когда человек человеку волк (а еще говорят, что ее в стране нет!), приоритету спекуляции над производительным трудом.
Стремясь сохранить всё это, обслуга власти – буржуазные менестрели всех мастей, корчащие из себя «интеллектуалов», – продолжают трезвонить о «большевистском перевороте», «эксперименте над страной», несут всякую другую ложь об Октябрьской революции, отравляя общественное сознание. Порочат и имя В.И. Ленина, которого уважало всё передовое человечество, понимая, что вождь пролетариата, взошедший на вершины мировой общественной науки, последовательный борец за освобождение трудящихся от гнета капитала, преданный своему народу, еще и сочетал в себе качества теоретика и мыслителя. Но именно это оказалось не нужным властям рынка.
Отказавшись от идейно-теоретического ленинского наследия, они всё сильнее погружают страну в кризисное состояние по всем направлениям жизни: экономическому, образовательному, культурному, здравоохранительному, демографическому… Народ видит это – и всё больше не доверяет власти.
Среди сонмища новостей о криминале, полицейско-разбойных сериалов, которыми забит эфир, вдруг появилось и что-то светлое, человечное, греющее душу. Это фильм «Седьмая симфония», показанный недавно на телеканале «Россия-1», заставляющий глубоко, с волнением переживать за жизнь каждого из его героев. В основе фильма не выдуманные, а действительные события, когда весь мир услышал великую музыку Шостаковича и Бетховена весной 1942 года из осажденного фашистами Ленинграда.
После первой блокадной зимы дирижер Большого симфонического оркестра Радиокомитета получает важное правительственное задание: исполнить в осажденном городе Седьмую симфонию Шостаковича. Это кажется невозможным – от оркестра остались только несколько музыкантов: кто-то умер от голода, кто-то ушел на фронт или пропал без вести. Но концерт должен быть и прозвучать должен на весь мир, чтобы и друзья, и враги услышали: «Ленинград жив!»
Образ руководителя оркестра Карла Ильича Элиасберга – не вымышленного, а настоящего – создает артист Алексей Гуськов. Это человек, преданный искусству, ставящий служение ему выше личной выгоды. Он не уехал из блокадного города, хотя такая возможность у него была, посчитав, что в трудный час только здесь его место.
Теперь ему нужно вместе с откомандированным сотрудником НКВД Анатолием Серёгиным (Алексей Кравченко) собрать оркестр. Но еще до этого приказа их судьбы пересеклись. Серёгин по ложному доносу одной из юных скрипачек вынужден был арестовать жену Карла Ильича, которую потом признали невиновной и отпустили.
И все же, несмотря на неприязненные отношения, дирижер и лейтенант совершают невозможное – находят недостающих исполнителей и обеспечивают премьеру концерта.
А оркестр – это не только общность людей искусства. В фильме как бы подробно обнажены судьбы каждого из них – они разные, часто трагические. И тем не менее, отбросив всё личное, музыканты сумели быстро собраться, отрепетировать и исполнить Симфонию так, чтобы весь мир запомнил и понял: город жив!
В фильме есть еще и героиня, сыгравшая поэтессу Ольгу Берггольц (артистка Виктория Толстоганова). Но она мало запомнилась, ее роль получилась уж очень невыразительной, одномерной и сухой – не в пример истинной героине: поэтессе общительной, чуткой и темпераментной. Свои стихи О. Берггольц читала так, как будто обращалась с исповедью к каждому ленинградцу. А они ждали их, как глотка воздуха, – ведь в блокадном городе не работал ни один кинотеатр или театр, не было и концертов, музыки. Большинству людей даже почитать у себя дома было не под силу. А по радио они слышали не только стихи, но и литературные передачи.
Поэзия в те дни приняла на себя благородное бремя почти всего искусства – ее слушали опухшие, еле живые ленинградцы, и они даже находили силы писать об этом в Радиокомитет.
Позднее Ольга Берггольц напишет об этом книгу «Дневные звезды». Выйдет и радиофильм «Девятьсот дней», составленный из радиовыступлений начиная с декабря 1941 года и по июнь 1945 года. В нем прозвучали живые голоса, слышались свист снарядов и грохот разрывов, слезы матерей над раненым ребенком и гудок первого поезда, прибывшего с Большой земли в феврале 1943 года. И еще много другого, уже отгремевшего.
Появится и сборник «Говорит Ленинград», посвященный коллегам, дикторам радио, чьи голоса были родными и узнаваемыми в городе. Это Яков Бабушкин, погибший под Нарвой, Николай Верховский, Всеволод Римский-Корсаков, Леша Мартынов, Владимир Волженин, умершие от голода в феврале 1942 года, военный радиокорреспондент Ася Аскинадзе, убитая на фронте в командировке. Все они были настоящими воинами и людьми, любили свой город беззаветно, любили труд, искусство, жизнь и сделали для победы всё что могли. И так хотелось им ее увидеть!
И Великий Октябрь, который сегодня хотят вытравить из памяти, отпечатался в сердце каждого ленинградца. И не только потому, что город, который они защищали до последнего дыхания, был городом Владимира Ильича.
6 ноября 1941 года, в канун исторического Парада, они услышали голос Сталина, обращенный к ним, героическим людям. И это давало им силу и веру в победу.
А еще до этого, 16 октября, враг рвался к Москве – линия ее обороны проходила и в Ленинграде.
Поэтесса Ольга Берггольц писала:
… О любовь моя, жизнь и радость,
Дорогая моя земля!
Из отрезанного Ленинграда
Вижу свет твоего Кремля.
Пятикрылые вижу звезды,
Точно стали еще алей.
Сквозь дремучий кровавый воздух
Вижу Ленинский Мавзолей…
Всем, что есть у тебя живого,
Чем страшна и прекрасна жизнь –
Кровью, пламенем, сталью, словом, –
Задержи врага. Задержи!»
Птице трудно было прилететь в осажденный город. Но в декабре 1941 года, когда для разгрома немцев под Москвой нужны были танки, рабочие одного ленинградского завода сумели отправить из блокадного Ленинграда за кольцо на самолетах тысячи деталей, необходимых для этих танков, которые еще не мог в те дни в достаточном количестве дать Урал. Эти детали к самолетам на отдаленный аэродром подвозили они на себе, на тех же саночках, на которых возили мертвецов и воду, отдавая перевозке последние силы. Но это нужно было Москве. И они не жалели для этого жизни.
А весной сорок четвертого года, когда после ликвидации вражеской блокады на свои места и постаменты стали возвращаться памятники, самым первым был освобожден из-под укрытия памятник Ленину на броневике.
Вот такие факты пытаются скрыть и не упоминать сегодня буржуазные просветители, продолжая выискивать в советской истории темные пятна. Напрасно! Этим они только подогревают растущий к ней интерес. А будущее всё равно за социализмом. И к ценностям его всё упорнее тянется человечество.
И слова Путина на Валдайском форуме о том, что нынешняя модель капитализма себя изжила, могут оказаться пророческими.