На днях «Советская Россия» обсудила широкий комплекс проблем современной средней школы в России с Илоной МЕНЬКОВОЙ, лидером общественного движения «Родители Москвы», и Еленой ФЕДЯШИНОЙ, юристом движения… Толчком к встрече послужила публикация 11 ноября в нашей газете большого и жесткого интервью математика, профессора МФТИ Алексея Савватеева «Школа умерла?», в котором ученый вынес смертельный диагноз системе образования и просвещению в целом.
«СР»: Как Вы можете оценить нынешнее состояние школы? Мы уверены, что ваше движение «Родители Москвы» возникло не случайно, а в результате понимания, что наступает откровенно кризисная фаза в общем образовании…
Илона Менькова: Современная российская школа – отражение всего того, что происходит с обществом и государством. То есть это совокупность глобальных проблем, значительная часть которых напрямую связана с экономикой и политикой. По сути дела, сейчас молодые люди, которые должны бы обучаться в школе, чтобы получить достойную профессию, государству особо-то не нужны, потому что промышленных предприятий нет. Всё разрушено, продано… Сейчас целью всего процесса занятий в школе для учащегося является сдача ЕГЭ. А потом поступить хоть куда-нибудь. Неважно куда. Отучившись где-нибудь и как-нибудь – с большой вероятностью человек по своей профессии работать не будет. Из личного опыта могу сказать. Из моего курса в 83 человека, по специальности работают всего 3 человека.
В стране массово закрываются промышленные предприятия. Работники и инженеры не нужны в принципе. Прогресс идет не для человека, а человек для прогресса. Отчасти это и порождает положение, когда детей в школе учить не стоит. Мол, все равно без толку. Будущего, перспективы не видно. И учителям в том числе.
Соглашусь с Савватеевым во многом. Действительно, в школе ситуация плачевная. Моя дочь учится в обычной школе, и я точно знаю, что успеваемость печальная, а с математикой так и вообще большая беда у значительной части учеников. Сейчас у детей по большей части нет мотивации для учебы, детям учиться неинтересно, в школе неинтересно. Думаю, что это искусственно создается, потому что последние несколько лет у детей в школе нет ничего, кроме пустых уроков. В сегодняшней школе нет главного, нет коллектива в классе, нет ощущения жизни. Дети не дружат друг с другом. Это большая проблема. У них нет желания пойти в школу хотя бы для того, чтобы встретить своих друзей.
У нас все происходит онлайн – олимпиады онлайн, мероприятия онлайн, конкурсы, праздники, возложение цветов на 9 Мая тоже онлайн. Абсурдные, совершенно противоестественные вещи, где теряется серьезный воспитательный момент. Нравственное и духовное воспитание уходит, теряется связь с историей страны, теряется связь поколений. У наших детей, к сожалению, уже не будет того восприятия, например, Дня Победы, какое оно у нас. А это очень важно, очень значимо. Сейчас в школах не происходит нравственного воспитания. Предмет «История» детям неинтересен. Моя дочь прямо говорит, что ей неинтересна история.
Елена Федяшина: …Особенно последние полтора года это все стало кричаще наглядным. На мой взгляд, кризис в школах будет дальше развиваться до 2024 года. Он начался давно. То, что возникнут во многих городах родительские движения, подобные нашему, не предполагал никто. Думаю, кризис в образовании сейчас достиг своей пиковой точки, школа как институция или рухнет окончательно, или нам удастся удержать хотя бы форму, чтобы вдохнуть в нее новое содержание. Школа очень инертна. Рухнули базовые, объединяющие учащихся, родителей, педагогов принципы. Вот банально: школьные праздники. Были «Первое сентября», «9 Мая» было, «Новый год». С разной формой и содержанием, но были. Сейчас же из-за того, что массовые мероприятия в школе запрещены постановлением Роспотребнадзора, – они просто не могут там проходить. Даже ту малость, которую учителя-подвижники, неравнодушные родители пытались делать, следуя прекрасным традициям советской школы, нет возможности сделать, и этой возможности не будет до 2024 года. Санитарные правила, которые сейчас действуют в школах, уже прописаны, и никаких мероприятий массовых не будет. Предсказать, что будет дальше, практически невозможно…
***
«СР»: Савватеев прав, заявляя, что школа умерла?
Илона Менькова: В этом плане я с ним полностью солидарна. По крайней мере школу, как и общее среднее образование, уверенно ведут к концу. Все последние годы появлялась масса проектов, они опубликованы и доступны, в которых прямым текстом говорится о сломе традиционной школы. По их прогнозам, к 2030 году от школы уже ничего не должно остаться. Нас никто не собирается информировать, какое будущее государственная власть приготовила школе и среднему образованию в целом.
Елена Федяшина: Трагические перспективы обозначены в работе «Будущее образования. Глобальная повестка». Это такой 210-страничный труд, который дает ориентиры, чего нам ждать в перспективе. Посмотрите список авторов этого документа, и многое станет понятным. В нем статусные чиновники. Поэтому появление этого проекта-прогноза не случайно, и скорее именно он уже взят как стратегия уничтожения образования в России. В целом, это страшно.
Илона Менькова: Самое страшное, что вытекает из этого документа, а это без сомнения документ, под ним стоят подписи чиновников администрации президента, тезис, по которому выходит, что порядка 90 процентов населения России – совершенно лишние люди. Зачем их учить, заботиться об их благосостоянии? Их следует поместить в виртуальный мир, нацепить очки виртуальной реальности, платить им минимум прожиточный – тысяч 12 в месяц, и пусть они оттуда не высовываются. А есть еще один убийственный для страны документ. Это манифест «Москва 2050». С портретом мэра Собянина. В нем открыто жители столицы поделены на элиту и плебеев. Первые должны жить полноценной человеческой жизнью, а остальные, живя в нищете, не имеют права проявлять недовольство, для этого их мозг будет управляться виртуальным образом, заставляя верить в то, что они на верху блаженства.
Елена Федяшина: Планы главы Сбера Грефа, допущенного властью до управления образованием, уже сбываются. Усилившиеся разговоры про грефовские цифровые образовательные платформы свидетельствуют о том, что мы просто летим в этом направлении. Нас убеждают, что платформы – это лучше, предел мечтаний для любого ребенка. Просто потому, что там нет субъективного фактора учителя. Нам пытаются доказать, что без учителя – лучше. Платформа не станет придираться к ученику. Платформа готовит человека к тому, что в будущем не будет никакой работы. Трезвомыслящие люди не могут принять подобный бред за реальную перспективу.
Илона Менькова: Школа – это микромир. Со своими порядками, со своими взаимоотношениями, со своими праздниками, интригами и проблемами. Жить в этом мире, искать компромиссы во взаимоотношениях, дружить и любить никакая платформа не способна научить.
Елена Федяшина: Школа – это не только уроки. Понимаете, у сегодняшней администрации школ совершенно иные приоритеты, что были даже 15 лет назад. В приоритете – примитивно деньги. Знаете, какая зарплата у директора московской школы? 400 тысяч рублей, и это минимум. Рисковать такой зарплатой они не считают нужным, поэтому слепо выполняют все, даже откровенно вредные указания сверху.
Илона Менькова: Вы посмотрите на другие сферы: культуру, здравоохранение, даже религию. Идет запрограммированное обесчеловечение всех сфер социальной и общественной жизни россиян. Это не могло пройти мимо школы. Все негативные процессы в школе – результат нынешней политики на превращение общества в безликую, послушную серую массу. В том числе этого добиваются через отмену праздников, заложенных советским прошлым. Серость масс – вот идеал того общественного строя, который нам навязан. И основа его закладывается в школе.
***
«СР»: Среди детворы в школе чувствуется расслоение?
Илона Менькова: Расслоение по материальному показателю есть скорее между частными и муниципальными школами. Мы общаемся с огромным числом родителей и учителей столицы. Выделяются школы, где директор и учителя, скажем так, сохранили человеческое лицо и понимание того, кому они служат в первую очередь. На смену педагогам пришли менеджеры. Зачастую слабо понимающие, ради чего и кого они работают. Особенно наглядно это стало после создания кластеров, в которые объединили несколько школ. У нынешних менеджеров в образовании совершенно однотипная позиция. На все претензии они как правило даже отвечают однотипно. Мол, у меня есть начальник и мне все равно, что вы мне здесь говорите и пытаетесь доказать, я буду делать только так, как мне приказал начальник. Всё, его больше вообще ничего не интересует и не волнует. Отсутствие взаимопонимания между учителями и родителями носит откровенно пагубный характер для социализации ребенка.
Елена Федяшина: Ребят полностью лишили возможности проявить свою индивидуальность. Современная школа напрочь отбивает у школяра желание, например, формировать и демонстрировать лидерские качества. А в ребячей среде это очень важно. В хорошем смысле. Образовавшаяся пустота общественной жизни класса заполнилась негативом. Компьютеризация и телефонизация школьной жизни сыграли неблаговидную роль. Смартфон или планшет в руках психологически не сформировавшегося подростка оказали крайне мерзкую роль в воспитании. Один из таких факторов – порносайты и порноигры, которые дети не только смотрят, но и пересылают друг другу. Среди школяров распространены состязания, кто и какого уровня достиг, кто вырвался вперед в этих мерзких играх. И речь не только о порно, а о массе игр с крайними формами жестокости, включая массовые убийства. Ответственно заявляю, что школа этой проблемой вообще никак не занимается. Все попытки власти, чиновников от образования создать интересные соцсети, даже за огромные бюджетные деньги, для детворы ничем толковым не заканчиваются. Ничего у них не выходит и выйти не может. Упущено и время, и возможности. У чиновников, когда речь идет не об их детях, фантазии хватает только на то, чтобы что-то взять и запретить, а не создать. Так что, если и есть расслоение в классах, то оно скорее по уровню интеллекта, внутренней культуры, воспитанности.
Илона Менькова: Нас очень часто обвиняют в том, что мы чуть ли не пещерные люди, против развития технологий и прогресса. Это откровенное вранье. Мы выступаем за то, чтобы технологии использовались в интересах детей, а не против них. Мы против тех соцсетей, которые полны деструктивного содержания. Откровенно калечащих психику школьников. Дела до этого нет и Рособрнадзору. В одном из учебников английского языка для 6-го класса, утвержденного всеми ведомствами, мы нашли прямую ссылку на порносайт. В том числе на сайт спортклуба людей нетрадиционной ориентации. Мы написали протест в Рособрнадзор. Пришел ответ из ведомства, что это к ним не имеет отношения. Написали в прокуратуру. Те послали наше обращение по тем же инстанциям, на которые мы жаловались. Итог более чем впечатляющий. Нам заявили, что ссылка напечатана мелким шрифтом! Нас это шокировало, а Рособрнадзор счел нормой.
Елена Федяшина: В целом Рособрнадзор как ведомство, конечно, очень занимательное. Можно зайти на сайт и почитать их задачи. Вряд ли человек, даже имея высшее образование и искушенный в вопросах бюрократической казуистики, сообразит, за что конкретно отвечает этот надзор. Понимаете, учить и учиться чиновники не готовы. А вот проверять и контролировать – тут поголовно. Надо понимать, что это ведомство создавалось исключительно под ЕГЭ. По большому счету, ведомство ни за что не отвечает, но имеет широкие полномочия. Зачем и для чего? Эта тема может стать самостоятельным и захватывающим расследованием.
«СР»: Насколько поменялось социальное значение школы?
Илона Менькова: Складывается впечатление, что нас готовят к тому, что школа в традиционном понимании должна исчезнуть. Она стала настолько плоха, что больше России не нужна…
Елена Федяшина: Мечта нынешней власти: все сидят по домам, никто никуда не ходит. И не высовывается. Обществу действительно навязывают понимание, что никакая школа больше не нужна. Те 6–7 часов, которые мой ребенок проводит ежедневно в школе, – пустая трата времени. Казалось бы, за эти 6–7 часов ее там чему-то должны научить? Если вникнуть, то поймешь: ничему сейчас в школе не учат. Если бы дочь не ходила в школу, ее знания были бы намного серьезнее и глубже. Но… Социальную функцию школы заменить нечем.
«СР»: У родительского движения есть какая-то программа, какие-то цели? К чему вы стремитесь в своей общественной деятельности?
Илона Менькова: Наше движение молодое, ему всего лишь год. У нас есть манифест, который опубликован на нашем сайте и в наших социальных сетях. Его несложно найти и ознакомиться. Там все подробно о наших целях, о нашем видении проблем, стоящих перед школой. Мы защищаем наши права и права наших детей на достойное и в то же время современное образование, на то, чтобы наши дети вырастали достойными гражданами нашей страны. Мы прекрасно осознаем, что сейчас происходящее в образовании является угрозой даже национальной безопасности.
Елена Федяшина: Чиновники живут за наш счет, на наши налоги, но при этом они действуют вразрез с интересами большинства соотечественников.
Илона Менькова: Хочется делать что-то созидательное, но нам не оставляют такой возможности. Мы все время отбиваем какие-то открытые нападения на школы, учителей, родителей. Для того, чтобы нам влиять на решения, принимаемые в закрытых кабинетах правительства и Минпросвещения, нам необходимо расти численно и географически. Давайте честно признаем, что сейчас какую сферу жизни и деятельности ни возьми, люди повсеместно чувствуют себя беспомощными. Часто сами родители не верят, что способны влиять на процессы. Их равнодушие прочно сидит на сознании собственного бессилия. Могу ответственно заявить, директора школ, чиновники ведомств, связанных с образованием, очень боятся того, что родители могут объединиться и отстаивать права своих чад, собственные права, даже права учителей. Именно поэтому они всеми правдами и неправдами противостоят такого рода объединениям. Всячески пытаются нас дискредитировать. Мы не сдаемся. После этого нам начинают еще активнее вставлять палки в колеса. Исключительно из-за страха. Из-за страха, что мы объединим под своими лозунгами подавляющую часть родителей. И им придется нас слышать и слушать. Мы не профессиональные политические или общественные деятели. Мы просто заботливые родители…
«СР»: Это укладывается в интересы нынешней власти.
Илона Менькова: К сегодняшнему дню у нас нет представительства в законодательных органах регионов. Не говоря уже о федеральных. Мы ведем переговоры, участвуем в круглых столах, во множестве других мероприятий, имеющих близкую нам повестку, но пока это ощутимых результатов не принесло. Мы имеем то, что имеем, и сражаемся, опираясь исключительно на собственные силы.
«СР»: Вы ощущаете себя оппозиционным движением?
Илона Менькова: Вы же понимаете, что те вопросы и проблемы, которыми мы занимаемся, безусловно, стали политическими. Образование, его дальнейшая судьба – это исключительно политический вопрос. При этом нам все чаще и чаще приходится выходить за рамки нашей повестки. Сейчас такой глобальной проблемой стало законодательное внедрение QR-кодов. Большинству понятно, что ничего общего это с эпидемиологическими, медицинскими процессами не имеет. Принятие этого закона изменит всю парадигму нашей жизни. Нас всех посадят на короткий электронный поводок. В том числе и наших детей. Какая мы оппозиция стране, когда мы хотим исключительно того, чтобы наши дети учились в хороших школах, получали качественное образование! А главное, чтобы наши дети стали достойными гражданами этой страны. Мы про государство, про его интересы.
Елена Федяшина: Есть нацпроект образования, инициированный президентом. Под это выделены огромные бюджетные средства. Вот мы как граждане хотим понимать, на что они идут. И пытаемся донести до чиновников от образования, что вы неразумно тратите эти гигантские деньги, то, как вы это делаете, идет вразрез с вашими же декларациями. Вы уничтожаете остатки здравого смысла в просвещении.
Илона Менькова: Чиновники на голубом глазу доказывают, что дистанционное обучение и цифровые платформы уравняли в качестве подготовки столичных и сельских школяров. И для этого позакрывали в маленьких селах школы, отправив детвору каждый день ездить в райцентр? Требуется срочно остановить этот процесс. Отменить подушевое финансирование образования. Это какой-то иезуитский подход к сельской детворе, сделавший их заложниками чиновников. Сельская детвора не виновата, что их мало в деревне. Но из-за этого закрывают школы. Какие это равные возможности? Это издевательство над людьми.
Елена Федяшина: Для понимания, что такое современное школьное образование, расскажу совершенно реальную историю. Про уроки истории… Преподаватель приходит в класс, включает на компьютере лекцию приглянувшегося ему другого историка и… Всё! Дети сидят 45 минут, смотрят эту лекцию в Ютубе. Речь об истории Древнего мира. Самое страшное, что такое ведение уроков становится нормой.
Илона Менькова: У нас умудрились из понятия цифровизация сделать ругательное слово. Печально, что нам приходится сражаться за здравый смысл не только с чиновниками, которые десятилетиями походя разрушают образование, прикрываясь благими заверениями. Нам приходится бороться и с такими же как мы родителями, одураченными всей пропагандой. Я считаю, что власть умышленно делает всё для отупения подрастающего поколения, чтобы проще было манипулировать. И не только, кстати, подрастающего поколения. Страшно порой становится от того, что целые поколения, за редким исключением, стали неспособны к критическому осмыслению реальности. Что же будет в итоге с детьми?
***
«СР»: Как же вернуть уважение к учителю?
Илона Менькова: Давайте честно. Учителя сами сделали очень много для того, чтобы дискредитировать себя и школу. Школа превращена в какое-то спецучреждение, где всё в камерах, а на входах сидит охрана в форме. Школу превратили в осажденную крепость. А теперь еще к этому добавили медицинский контроль. По сути, липовый. Дети это всё видят, понимают. Какое тут уважение, если родители вместе с учителями считают школу опасным и неприятным местом! Поэтому вопрос, как вернуть уважение – из разряда риторических. Откатывать срочно нужно назад. Возвращать стандарты советской школы. Другого пути просто не существует.
«СР»: Что представляет собой ваше движение сегодня?
Илона Менькова: У движения есть актив порядка 40 человек, это люди, которые формируют повестку нашей работы и акций. Если говорить о сторонниках, кто реально нас поддерживает и участвует в нашей работе, таких около 60 тысяч со всей России. Мы стараемся создать своеобразную сеть по всей стране из родителей, которые реально понимают, что отечественная школа пошла не в ту сторону, которая нужна людям и государству. Эту проблему нельзя недооценивать, ведь образование это еще и вопрос национальной безопасности.
