В преддверии COP15 – саммита ООН по сохранению биоразнообразия, начался в Монреале, миру природы был нанесен очередной удар. 3 декабря на российское побережье Каспийского моря вынесло трупы тюленей – ими была усыпана территория от Кировского района Махачкалы до устья реки Сулак. Поначалу сотрудники Северо-Кавказского
росрыболовства оценивали численность мертвых особей в 650–700, но через пару дней Минприроды Дагестана сообщило, что счет перевалил за 2,5 тысячи. Особенно много мертвых животных обнаружили в районе канала Юзбаша, а также между устьями рек Сулак и Шуринка.
Представители Каспийского природоохранного центра заявили, что «судя по виду найденных нерп, они погибли около двух недель назад и штормом выброшены на берег» и что «признаков насильственной смерти и остатков рыболовных сетей не обнаружено».
Точная причина массовой гибели каспийских тюленей на данный момент не установлена. Что-то станет понятно после исследования патологического материала – его уже направили
в лаборатории Москвы и Астрахани. Пока же Минприроды Дагестана отрапортовало, что состояние внутренних органов ертвых тюленей «не подтвердило гипотезу об их интоксикации тяжелыми металлами или пестицидами», а основной версией гибели животных называются «естественные природные факторы».
Под «природными факторами» имеются в виду выбросы природного газа, который мог вызвать удушение млекопитающих. «Для бассейна Каспийского моря характерны различные нефтяные и газовые проявления – грязевые вулканы, грифоны и другие. Выброс природного газа может вызывать гипоксию вследствие снижения количества кислорода во вдыхаемом воздухе, а такжеугнетение центральной нервной системы, в том числе паралич респираторного центра», – сообщает Северо-Кавказское росрыболовство. Версию кислородного голодания поддерживает и Росприроднадзор.
Этот случай гибели каспийского тюленя – не первый в этом регионе, но новая трагедия точно лидирует по масштабу.
Однако российский Greenpeace не поддерживает версию о природном газе.
«Сказать что-то однозначно пока нельзя. Мы, как и все, кому небезразлична судьба этих прекрасных животных, вынуждены ждать официальных результатов лабораторных испытаний. Но уже сегодня можно отметить два фактора, которые могли привести к этой трагедии, – говорит Владимир Чупров, директор по проектам российского отделения Greenpeace. – Первый – глобальное изменение климата, которое способствует более широкому географическому распространению различных заболеваний. Вирусы и паразиты лучше переносят новые – более теплые – условия. Второй фактор – локальный, связан со сбросом неочищенных стоков в Каспийское море, поскольку рядом есть несколько городских агломераций. Однако у этой версии есть «слепое пятно» – загрязнение стоками происходит постоянно, а вспышки массовой гибели тюленей нерегулярны. Этот факт тоже нужно учитывать, но пока непонятен его «вес» в происшествии».
По словам Чупрова, в прошлые годы Greenpeace выезжал на отбор проб к местам выноса мертвых каспийских тюленей: данные, полученные организацией, показали, что гибель животных связана, вероятно, с падением иммунитета и распространением болезней. Однако установить точную причину падежей до сих пор не удалось.
Каспийский тюлень (он же каспийская нерпа) – эндемик, единственное млекопитающее Каспийского моря, которое играет большую роль для местной экосистемы. Тюлень находится
на вершине пищевой цепи и во взрослом возрасте, как правило, не сталкивается с естественными врагами. Ареал нерпы распространяется на все побережье Каспия, а значит, с животным «контактируют» пять государств: Россия, Казахстан, Туркменистан, Иран и Азербайджан. Каспийский тюлень находится в Красном списке Международного союзаохраны природы со статусом под угрозой исчезновения. В Красную книгу России каспийскую нерпу – самого маленького представителя семейства тюленьих – включили лишь в 2020 году, в Красную книгу Дагестана – в 2019-м.
По мнению Арсения Филиппова, организатора общественного экологического движения «Родная Россия», этим «жестом» чиновники лишь официально «назначили» вид вымирающим, но для его сохранения не совершается никаких конкретных усилий. «Россия и Казахстан готовы финансировать лишь «учет и изучение». Поэтому уже который год страны только констатируют падеж выброшенных на пляжи тюленей, ставят метки на живых особях и периодически подсчитывают их численность методом экстраполяции. Стоит ли говорить, что этих мер недостаточно?» – отмечает он.
В Дагестане не проводится ни мониторинг численности каспийской нерпы, ни экспедиций по ее изучению. По мнению директора Каспийского природоохранного центра Заура Гапизова, этот процесс необходимо наладить, а также создать в республике реабилитационный центр, который мог бы заниматься восстановлением раненых и ослабленных
животных с дальнейшим выпуском на волю. В начале XX века популяция каспийской нерпы оценивалась более чем в миллион особей.
В отчете о состоянии Каспийского моря 2011 года численность тюленя заявлена в 110–350 тысяч голов, теперь же ученые говорят об «остатке» в 50–70 тысяч. Долгое время на тюленя велась охота, в начале XX века ежегодно «добывалось» порядка 100 тысяч тюленей.
Также за последнее столетие истощились и биологические ресурсы Каспия – перевылов рыбы (основной источник питания нерпы), исчезновение нерестилищ, добыча полезных ископаемых, неочищенные стоки– все это вкупе сыграло своютрагическую роль в жизни млекопитающего.
По своей природе тюлени холодолюбивы. В зимнее время года основная часть млекопитающих сосредоточена в Северном Каспии – вблизи территорий России и Казахстана, где они выводят и растят потомство. В теплый период животные мигрируют на юг – там море глубже, а значит, и вода прогревается медленнее.
«Так получилось, что тюленям больше «полюбился» Казахстан. Из-за изменений климата зимы становятся теплее, море на севере не всегда промерзает, иногда лед «встает» только в казахстанской части Каспия, а это условие необходимо нерпам для размножения», – рассказывает Асель Баймуканова, научный сотрудник Института гидробиологии и экологии Казахстана.
Асель продолжательница дела своего отца. Миргалий Баймуканов – ученый-ихтиолог, много лет занимающийся сохранением биоразнообразия, а с 2005 года он руководит казахстанской группой исследователей каспийского тюленя в Институте гидробиологии и экологии.
«После вывода потомства нерпы находят островки и шалыги (подводные отмели. – Прим. ред.), расположенные у побережья мелководного севера и северо-востока Каспия, где образуют крупные лежбища, – продолжает Асель. – Эти места удобны – островки, как правило, находятся в трудной доступности для человека. Но Каспийское море сейчас
в стадии регрессии – вода отступает от берегов, а значит, и от привычных мест обитания тюленей. Если раньше одним из любимых мест для лежбищ был остров Дурнева, то сейчас им приходится искать новые островки, появляющиеся на мелководье. А остров Дурнева исчез – он соединился с материком, и море лишь изредка заносит на него воду – для тюленей это больше не «дом».
Она подчеркивает, что при расследовании каждого подобного выброса нужно проводить комплексные анализы, прежде чем делать выводы: «Нам, как и всем, кто переживает за судьбу краснокнижных животных, хочется выяснить почему эти звери гибнут. Но сделать это не всегда получается – мы исследуем тела разной степени разложения, многие из них умирают задолго до того, как их выносит на берег – это затрудняет исследования. В такие моменты хочется получить быстрые ответы и немедленно начать действовать, но пока у нас
мало информации».
Анастасия ТРОЯНОВА
