Точка на карте России – Вершина Тутуры
«Не хочу учиться, хочу охотиться», – говорит девятилетний Дима Нупрейчик, отрываясь от тетрадей с учебниками. Он сидит за кухонным столом и слушает своего отца. «Однажды медведь мне в зимовье ворвался, я его поближе подпустил и стрельнул, – рассказывает Андрей Нупрейчик. – У меня одностволка была. А если бы патрон обчикнулся, а если бы я промазал? Но нет, насмерть его положил». Дима смотрит на отца не отрываясь. Андрей, перехватывая его взгляд, смеется: «Читать умеешь, писать умеешь – что тебе еще надо от школы? Да не ходи».
В сибирских деревнях и городах не хватает учителей и врачей. Люди уезжают поближе к большим городам. Медпункты стоят пустыми, в них некому работать. В школах некому учиться и учить. Здания ветшают, новые почти не строят. Так было до «спецоперации». Теперь денег на медицину и образование стало еще меньше.
«Время тут будто застыло»
В эвенкийском селе Вершина Тутуры Иркутской области все жители с детства занимаются охотой и рыбалкой. «Нас в пеленки заворачивали, у нас в руках уже патрончики были, – говорит дядя Димы Нупрейчика Андрей Корнаков. – Мы – всю жизнь с оружием». В местной школе дети периодически отпрашиваются с уроков, потому что едут с родителями на озеро или в лес – «на добычу». Учителя к этому относятся с пониманием.
– Мы в сердце тайги и далеко от любой цивилизации, – рассуждает директор школы Татьяна Станиловская. – Время тут будто застыло.
Школу в Вершине Тутуры построили в конце 20-х годов прошлого века. Тогда же и появилось само село. Советская власть принудила эвенков бросить кочевой образ жизни и поселиться в одном месте. В селе появились и другие здания: жилые дома, больница, почта, клуб. Все деревянные, одноэтажные. Все до сих пор так и стоят. Новых построек в Вершине Тутуры нет.
Местные жители говорят, что «время застыло» из-за труднодоступности села. От райцентра, поселка Качуг, оно находится всего в 60 километрах. Но 37 из них – по дороге, которую называют «ухлобыстанной». Она идет через перевалы и болота, одна яма сразу же сменяет другую. Дорогу много лет не ровняли трактором. Летом, весной и осенью по ней можно проехать или на вездеходах, или на лошадях. В крайнем случае – идти пешком. Зимой проще: путь подмерзает и покрывается снегом. В морозы по дороге добираются за 3-4 часа. В остальное время года – от 6 до 9 часов. Вокруг – тайга, тут много медведей и волков. Охотники ездят или ходят по дороге только с оружием.
Сейчас в Вершине Тутуры живет около 180 человек. В местную школу-девятилетку ходит 39 учеников. В 1990-е годы в селе было 10–15 школьников, а в классах сидели по 1–2 человека. Татьяна Станиловская говорит, что радоваться улучшению демографической ситуации нельзя, и через несколько лет «учеников в школе опять будет мало».
Школа – длинный бревенчатый дом на улице Лесная. С одной стороны от нее сельский клуб, с другой стороны – администрация. На входе в здание висят несколько плакатов: «Хронические расстройства при употреблении марихуаны»; «Не разбивай жизнь на дозы»; «У пьющих женщин нарушается гормональный фон».
Одна из главных местных достопримечательностей – эвенкийский чум, который стоит в школьном дворе. Он единственный во всей Вершине Тутуры. Местные жители живут в бревенчатых домах и чумы уже не ставят.
Школьный чум построил бывший сельский глава Владимир Щапов, он же отец нынешнего директора школы Татьяны Станиловской. Конструкцию сделал из жердей и бересты. Внутри есть стол и нары, место для костра. Станиловская называет это место «атмосферным». Обычно на двери в чум висит замок.
Двери открываются, когда местные чиновники встречают важных гостей: районную и областную администрацию, журналистов. Иркутских блогеров приемы в Вершине Тутуры впечатляют: сначала гостей окуривают дымом можжевельника, потом надевают на шею амулеты и приглашают на обед. Угощают сердцем лося, печенью косули, изюбриными котлетами, жареной икрой окуня и брусничным вином. Гости приходят в восторг.
Школьников кормят в столовой по стандартам. Например, вчера здесь давали борщ на мясном бульоне, тефтели, макароны и салат из огурцов. Из 39 учеников бесплатно питаются 36 человек: 18 как ученики начальных классов, еще столько же – как льготники, из малообеспеченных и многодетных семей.
В школе работают десять учителей. Большая часть из них преподает сразу несколько предметов. Надежда Маркова занимается с младшими школьниками, а еще ведет уроки по химии и изобразительному искусству. Наталья Дорофеева учит истории и географии. Директор Татьяна Станиловская преподает технологию, эвенкийский язык и физкультуру.
– У меня папа эвенк, а мама русская, – рассказывала Станиловская в одном из интервью. – Эвенкийский язык я сначала в школе изучала, а потом стала учить по словарям. Еще к нам приезжает родственник, который хорошо владеет разговорным эвенкийским и помогает мне. Я за ним слова в тетрадку записываю. Теперь могу говорить практически свободно.
Сейчас эвенкийский в школе преподают раз в неделю в формате спецкурса. Станиловская говорит, что этого недостаточно. «Говорить нам вообще не удается, – разводит руками она. – А есть такие родители, кто против изучения языка – дескать, зачем это». На эвенкийском языке в Вершине Тутуры говорят единицы – в основном люди старшего возраста. Сами жители подчеркивают, что «чистых эвенков почти не осталось».
Местные жители хотят, чтобы их дети изучали не эвенкийский, а английский язык: считается, что он может пригодиться в жизни. Но с преподаванием английского – проблема. «Раньше девчонка вела, а в прошлом году уехала в Иркутск – замуж вышла, – рассказывает мама третьеклассника Ольга Корнакова. – Обещали учителя из Бурятии, но она не доехала. Видать, посмотрела в интернете, как здесь живется, и расхотела».
В советское время эвенкам давали квоты: после окончания школы можно было поступить в институт на медика или учителя. Льготы уже много лет не действуют. И молодых жителей Вершины Тутуры, окончивших вузы, можно пересчитать по пальцам. Заведующая местной амбулаторией Марина Зуева рассказывает, что не может подобрать себе замену. Она проработала в амбулатории 25 лет и хочет через несколько лет уйти. «Но у нас все проваливают биологию и химию. А главное, дети не хотят быть медиками», – разводит руками Зуева.
– Я не хочу учиться, – рассуждает один из вершинотутурских старшеклассников. Он просит не называть его имя. – Меня с первого класса по банкам учили стрелять. Я уже на соболя с отцом ходил. Ну какая мне биология с химией! Хочу ружье – и в лес.
– А английский язык хочешь изучать?
– С кем мне на нем говорить? С собаками?
Татьяна Станиловская, показывая школу, первым делом ведет в кабинет истории, он же музей. Сзади и по боковым сторонам кабинета висят и стоят экспонаты: головы оленей с рогами, амулеты из бисера, скребки для выделки шкур, крюки для подвешивания вьюков. У школьной доски – портрет Владимира Путина, справа от него стоят охотничьи лыжи, обитые мехом. Под портретом Путина – аппликация в виде березы. На березе – бумажные листочки. На одном из них детским почерком написано: «В России я уважаю Президента России», на другом – «Я горжусь тем, что Россия – гордая, и смелая, и справедливая».
С сентября в школе начали поднимать российский флаг и проводить «Разговоры о важном». На поднятии флага дети выстраиваются в коридоре: больше места для этого нет. Возле кабинета технологии стоит небольшой флагшток, рядом – портрет Путина и распечатанные слова гимна РФ. «Разговоры о важном» тоже идут, но, как отмечает Станиловская, «про Украину мы пока не разговаривали». Она говорит, что выполняет все методические рекомендации.
Сестра Татьяны Станиловской – директор сельского клуба Вера Хорищенко – тоже выступает за патриотическое воспитание. В марте она провела автопробег в поддержку «спецоперации». По улице Лесная проехало десять «буранов» – снегоходов на лыжах. За рулем сидели взрослые, которые везли школьников, в чьих руках были российские флаги.
Вера рада тому, что из бюджета Иркутской области выделили деньги на поддержку города Кировск в ЛНР. Там восстанавливают поврежденные при обстрелах дома, ремонтируют школы и детские сады, строят новые спортивные площадки. В правительстве Приангарья называть суммы затрат при этом отказываются. «Там, в Кировске, живут такие же россияне, – уверена Хорищенко. – А кто им поможет, если не мы? Я готова подождать».
Школу в Вершине Тутуры родители учеников называют «гнилой и драненькой». Жителям обещали, что в 2022 году начнут строить новое школьное здание. «Но так и не начали», – отмечает директор Татьяна Станиловская. Она не знает, в чем причины того, что стройка не началась.
В прошлом году в вершинотутурской школе полностью заменили крышу. Но ни учителя, ни родители этому не рады. «Если нам сделали новую крышу, новую школу уже не построят, – делится общим мнением Татьяна Станиловская. – Может быть, даже никогда».
Владислав НИКОЛАЕВ
Иркутская обл.
