«Что произошло? Как такое вообще стало возможным?» Эти вопросы мучают общество.
Около 50 человек в больницах, десять из них – в реанимации. Состояние некоторых медики называют критическим.
[img=-7866]
«Во время теракта пропал парень, ученик 1-го курса, электрик, Сергей Степаненко. Умоляю, сообщите, если кто-то видел или знает, что с ним», – подобные сообщения и отчаянные просьбы заполнили накануне соцсети. Сережа Степаненко, которому в августе исполнилось 15, уже не выучится на электрика, его имя – в списках убитых. В техникум после 9-го класса он поступил, чтобы поскорее получить рабочую профессию, приносить домой деньги в помощь родителям.
Отсутствует в этом списке имя 18-летнего студента 4-го курса Владислава Рослякова, хотя он тоже в числе убитых студентов. Потому что Росляков и есть убийца, покончивший с собой после совершенной им массовой расправы.
Поначалу кровавое ЧП в колледже посчитали взрывом газа. Но очень скоро стало ясно: речь о спланированном нападении. Появились свидетельства о расстреле студентов, о взрывных устройствах. Правоохранительные органы и спецслужбы заявили о теракте. Страшно, но не удивительно. Подобные события наша страна переживала неоднократно. Захват театрального центра на Дубровке в Москве, террористический акт в школе №1 Беслана. Именно о Беслане в первые минуты после ужасных известий, когда, однако, еще ничего не было ясно, вспомнила и директор учебного заведения Ольга Гребенникова.
Но вскоре появились кадры стрелка с камер видеонаблюдения. Если бы не оружие, он ничем бы не отличался от остальных студентов. Так и оказалось.
Хроника событий установлена достаточно точно. Росляков пришел в колледж в начале большой перемены, когда многие студенты обедают. В двух рюкзаках у него было несколько самодельных взрывных устройств, турецкий помповик Hatsan Escort и патроны. Около столовой Росляков привел в действие самодельное взрывное устройство. А когда после взрыва люди в панике побежали, открыл стрельбу. Видеокамеры запечатлели, как умело перезаряжал он оружие.
[img=-7865]
При этом других нападавших, «людей в масках», о которых поначалу говорили находившиеся в шоковом состоянии студенты колледжа, на видео нет.
Тело Рослякова обнаружили в студенческой библиотеке. Совершив расправу, он снес себе выстрелом половину головы. Кровавая мизансцена в библиотеке казалась очень знакомой. Она почти один в один повторяла кадры другой подобной трагедии – американской. 20 апреля 1999 года 18-летний Эрик Харрис и 17-летний Дилан Клиболд с помощью взрывных устройств и огнестрельного оружия совершили нападение на школу «Колумбайн», в которой сами учились. Нападавшие убили 13 человек и застрелились в библиотеке.
Но для сотен тысяч подростков по всему миру – включая Россию – массовые убийцы Харрис и Клиболд стали не символом бессмысленного зверства, а героями. Конечно, подавляющее большинство «подражателей» ограничивается комментариями в интернете. Но периодически кто-то берет в руки оружие. Для фанатов массовых убийств появился даже соответствующий термин – «колумбайнеры».
Владислав Росляков в социальных сетях, судя по всему, особо не сидел. Он решил действовать. Во время расправы над студентами он даже одет и причесан был так же, как один из американских подростков-убийц. Видимо, этот образ является его последним посланием миру. И объяснением.
Но такое объяснение мало что проясняет. Недаром когда подобные ужасные события уже произошли, многим легче поверить в нападение запрещенной в РФ ИГИЛ или бандеровцев. Или в спецоперацию иностранных спецслужб. Потому что с врагами хотя бы понятно, что делать. А что делать с едва подросшими детьми, которые настолько утратили смысл жизни и перспективы, что готовы умирать и убивать «просто так»?
Как сообщил руководитель Республики Крым Сергей Аксенов, на нынешний момент задача следствия – установить, кто готовил стрелка-взрывателя к преступлению. По мнению главы региона, Росляков организовать столь массовое убийство в одиночку не мог.
Уполномоченный по правам человека в Республике Крым Людмила Лубина заявила, что убийца-де перед атакой профессионально уничтожил все данные со своего домашнего компьютера: «Там стерто так, что и из памяти чего не возьмешь», – отметила она. Это, как она полагает, свидетельствует, что кто-то мог руководить действиями Рослякова.
Конечно, спецслужбы должны установить, имелись ли у Рослякова сообщники, не находился ли он под чьим-либо влиянием, руководил ли кто-либо его действиями.
Вот только «профессиональную зачистку компьютера» в наши дни может сделать каждый второй подросток. Между тем Росляков подростком уже не был. В мае ему исполнилось 18. Причем, в отличие от многих сверстников, он умел не только нажимать на кнопки гаджетов, но и работать руками, имел специальность и рабочую квалификацию. Разбирался в технике, интересовался химией. Оружие и 150 патронов приобрел легально, получив необходимые справки. Как уже установили, посещал стрельбище.
Да и больших денег на покупку оружия ему не требовалось. Взрослый парень, почти дипломированный электромонтер, вполне мог заработать необходимую сумму. Ну или безо всяких проблем взять кредит.
«Парень как парень, обыкновенный», – такую характеристику дают его знакомые. Неплохо учился, получал стипендию, никогда не задерживался полицией, даже на педсовет его ни разу не вызывали. Единственное, что отмечают, пожалуй, все знакомые – был малообщительным.
Вроде бы жаловался на «злых преподов» и травлю со стороны одногруппников. Впрочем, еще неизвестно, были ли такие жалобы в действительности. Слишком много сейчас гуляет слухов и домыслов, которые оказываются ложными.
Некоторые пытаются что-то понять по страничке в сети ВКонтакте которую Владислав вел в возрасте 13–14 лет и давно забросил. Причем на основании противоречивых и случайных записей выводы делаются прямо противоположные: он-де левый радикал и анархист, правый националист, сторонник украинских фашистов, ватник и колорад…
«Эксперты» приплели к делу и еще одну страницу ВКонтакте, керченского юноши, объявив, что по ней сразу видно, что тот – потенциальный убийца. Вот только это оказался совсем другой парень. Теперь семья Владислава Дивизы, которого соцсети и некоторые СМИ в первые часы после трагедии в Керченском политехническом колледже ошибочно назвали виновником произошедшего, из-за угроз живет в «кошмарном стрессе» и боится выходить на улицу, рассказала мать Владислава Наталья Дивиза. Владислав учится в морском училище на матроса-моториста. По ее словам, там он и был в момент трагедии.
Они получили множество угроз в соцсетях, причем то, что стрелок покончил с собой сразу после убийства, не мешает многим людям продолжать винить ее сына: «Дети боятся каждого шороха, сидят дома, на учебу не ходят. Нам полиция сказала, что выходить пока нельзя. Я два дня ничего не ем, только успокоительное. Вот такое у нас состояние».
Родители Владислава давно разведены. Как говорит отец, ему было трудно общаться с сыном. А матери, которая работает санитаркой в керченском онкоцентре (по чудовищному стечению обстоятельств туда привозили раненых ребят – и она оказывала им первую помощь, не зная еще, что бойню учинил ее сын), наверное, ни сил, ни времени на общение не хватало.
Нынешний год начался сразу с двух ЧП, которые показали, насколько наше общество близко к появлению «колумбайнеров». 15 января два 16-летних ученика пермской школы №127 во время уроков напали с ножами на четвероклассников и их учительницу. Буквально через три дня 15-летний девятиклассник из бурятского поселка заявился в родную школу с топором. В ходе обоих нападений было много раненых, в том числе тяжело, но, к счастью, обошлось без жертв. В Керчи без жертв уже не обошлось.
После январских событий было много разговоров о том, что происходит с нашими детьми. В итоге все разговоры свелись к техническим деталям: надо-де усиливать охрану в учебных заведениях и установить жесткий психологический контроль за каждым ребенком и подростком.
Но разве не очевидно, что охрана, металлоискатели на входе, тот самый «психологический контроль», как минимум, не помогают? Раньше со школьными хулиганами справлялась техничка «тетя Маруся», стоявшая на дверях школы. Ныне беспомощными против «обычных парней» оказываются вооруженные вохровцы.
«У нас стоит металлоискатель, рамка эта дурацкая, турникет, но это все для галочки. У нас проходной двор, могут через забор перелезть спокойно», – говорит один из преподавателей керченского колледжа.
Вот только что предлагается? Натянуть поверх забора колючую проволоку, как в колонии строгого режима? Привлечь к охране Росгвардию или сотрудников ФСИН, которые будут работать со школьниками и студентами как с привычным контингентом в колониях? Но если школа – заведение с тюремными правилами, то естественны и желание вырваться из застенков, и подростковый бунт в радикальных формах.
Вторая тема, которая сейчас обсуждается, – ужесточение правил владения оружием. Мол, надо разрешить приобретать охотничье оружие не с 18, а с 21 года, а то и с 25. А походы подростков и молодых людей на стрельбище или в тир рассматривать как подозрительные, требующие проверки. Или вовсе недопустимые.
«Мы считаем, что эта проблема назрела, и нужны системные изменения. У нас в стране щепетильно относятся к продаже молодым людям сигарет и алкоголя, спрашивают паспорт и проверяют возраст. Но, как показала вчерашняя трагедия, у 18-летнего парня из Керчи не возникло проблем при покупке стрелкового оружия и большого количества патронов. Возникают вопросы и по поводу того, как такой человек мог получить справку у психиатра?» – заявил член центрального штаба ОНФ, депутат Госдумы Михаил Старшинов.
По мнению Старшинова, необходимо проработать вопрос повышения минимального возраста для покупки оружия, в особенности для лиц, которые не занимаются охотой. Депутат считает, что его можно увеличить до 25 лет.
Но ведь 18 лет – возраст совершеннолетия, возраст молодого солдата, которому дают в руки оружие, куда более серьезное, чем охотничье. А подготовка защитников родины вообще начинается с детства. В 30-е годы пионеры становились ворошиловскими стрелками. В 70–80-е годы едва ли не в каждой школе был тир, где и мальчики, и девочки учились стрелять. А школьных расстрелов не было.
И героями для подражания ребята выбирали не массовых убийц «колумбайнеров», а молодогвардейцев и пионеров-героев. А нынешних великовозрастных юнцов власть «в целях безопасности» намеренно превращает в инфантилов, у которых нет ни прав, ни ответственности, ни интересного сложного дела, требующего риска и находчивости. Но это и лишает молодого человека смысла жизни, толкает его на безумные поступки. И орудие убийства – так или иначе – находится.
В пятницу на похороны погибших пришли тысячи жителей Керчи. «Говорить ничего не хочется, хочется рыдать. История современного Крыма будет разделена на две части: до и после 17 октября… Сил родным и близким пережить эту трагедию», – заявил на церемонии прощания глава Крыма Сергей Аксенов.
