Главная интрига заключалась в соревновании двух совершенно жестких, даже жестоких социальных драм, которые объединяло категорическое неприятие нынешней капиталистической системы и искренний интерес к бедному, угнетенному человеку – имевшего грандиозный прошлогодний успех «Джокера» режиссера Тодда Филлипса и фильма южнокорейского режиссера Пона Чжун Хо с говорящим названием «Паразиты». Оба фильма шли к победе уверенно, собрав множество премий и наград, несмотря на то, что по меркам нынешнего кинематографа имели очень скромный бюджет, а «Паразиты» так и вовсе копеечный – 11,5 миллиона долларов. То, что заявка южнокорейского фильма на победу серьезная, было ясно уже давно по количеству побед – «Золотая пальмовая ветвь» Каннского фестиваля, «Золотой глобус», премии гильдии киноактеров и гильдии сценаристов США и целый ряд других. Не удержусь и от некоторого злорадства: в ходе предварительного отбора русскоязычный фильм (язык не поворачивается назвать его русским) «Дылда» про лесбийскую любовь в послеблокадном Ленинграде с полным набором антисоветских штампов а-ля 90-е и близко к «Оскарам» не попал.
После подведения итогов «Паразиты» обошли «Джокера» по всем статьям, не говоря уж о других фильмах. Фильм Пона Чжун Хо победил в категориях «Лучший фильм», «Лучшая режиссерская работа», «Лучший оригинальный сценарий», «Лучший фильм на иностранном языке». А вот премия за лучшую мужскую роль первого плана совершенно справедливо досталась Хоакину Фениксу за роль Джокера. Необычность нынешней церемонии в том, что первый раз в истории «Оскара» главный приз получил фильм не на английском языке – Пон Чжун Хо снимал свой фильм на корейском. При этом и в категории «Лучший фильм на иностранном языке» победа досталась ему же.
The Times пишет: «Экстраординарная притча о классовой войне «Паразиты» вошла в историю на 92-й церемонии вручения премии «Оскар», когда стала первым фильмом, получившим приз за лучший фильм, на другом языке, кроме английского». И в этом вторая необычность – «Паразиты», безусловно, отличное кино, достойное самых высоких наград, но его идеологическая составляющая абсолютно антибуржуазная. Чем руководствуются киноакадемики «Оскара», не совсем понятно. Возможно и самое простое объяснение – растущая популярность левых идей обеспечивает фильмам соответствующей направленности лучшую продаваемость, и кинопроизводители не могут этот запрос рынка игнорировать.
Причем киноакадемики знали, с кем имеют дело. Пон Чжун Хо известен по крайней мере одним ярко-левым фильмом «Пронзающий снег», который хоть и снят в 2013 году, но на успехе «Паразитов» в широкий прокат в России выходит только сейчас. И он настолько примечателен, что я его тоже вкратце перескажу. В связи с глобальным потеплением правительства 78 стран Земли (несмотря на возражения остальных) распыляют в атмосфере реагент, понижающий температуру. Но что-то пошло не так, температура понизилась настолько, что почти все живое вымерло. Люди сохранились только в огромном поезде, совершающем полное путешествие по кольцевой дороге длиной 488 000 км ровно за год.
В задних вагонах размещается примерно 90% пассажиров, и люди едут там в полной нищете и антисанитарии, питаются протеиновыми пластинами из насекомых, а в начале путешествия и вовсе друг другом. В средних вагонах едут работники, обслуживающие головные вагоны, и живут они средне. А в головных вагонах поезда паразитическая прослойка вообще ничего не делает и просто не знает, куда себя деть, в какой роскоши и разврате еще искупаться. В первом вагоне едет создатель поезда и его вечного двигателя Уилфорд (Эд Харрис). Его «правую руку» играет коммунистка (член Компартии Великобритании до ее роспуска) Тильда Суинтон. Ее персонаж просто сосредоточение антикоммунистической и вообще античеловеческой чиновничьей мерзости, вроде капо из концлагеря.
Совершенно замордованный народ в задних вагонах затевает восстание, лидером которого становится Кертис, которого играет «Капитан Америка» Крис Эванс. Вот такой актерский состав удалось заполучить тогда еще не известному широко южнокорейскому режиссеру. Очевидно, что актеры класса «А» играли не за гонорар, а из симпатии к идее фильма. Дальше в фильме жестокое восстание, перестрелки, кровь и трагедия, и черный юмор. В результате выясняется, что революцию, как и другие восстания, подстроил сам Уилфорд, чтобы бедные и солдаты богатых поубивали друг друга – так он регулирует население поезда, а Кертиса он планирует себе в преемники. При этом выясняется просто куча мерзостей и жестокостей, на которых построена жизнь поезда и его механизм. Просто водопад слезинок ребенка в самом прямом смысле. В результате что-то снова идет не так, и Кертис с оставшимися в живых участниками восстания, вместо того, чтобы стать новыми господами, взрывают головной вагон, поезд терпит грандиозное крушение, и, похоже, человечество погибает окончательно.
Такая концовка была совсем необязательной, и если бы где-то в альтернативной вселенной фильм снимали советские режиссеры, то коммунисты во главе с Кертисом захватили бы власть, устроили жизнь в поезде на основах равенства и братства, температура на Земле через некоторое время пришла бы в норму, поезд остановился бы и стал Ноевым ковчегом для новой цивилизации. Но, увы, Советского Союза с нами нет, и все, ну все без исключения фантастические фильмы теперь просто пропитаны страхом перед мрачным и апокалиптическим будущим.
***
В «Паразитах» все гораздо ближе к реальной жизни, а потому еще более жестко. Честно говоря, меня трудно упрекнуть в какой-то симпатии к капитализму, возможно, просто сказывается как раз советское воспитание, но жестокость и бесчеловечность этого фильма просто поражает. Вернее, поражают отношения между людьми, которые режиссер явно наблюдал, а не придумал. Начинается фильм как довольно смешная комедия из области черного юмора – семья Китхэка Кима, работавшего раньше водителем, но потерявшего работу, его жена и двое детей студенческого возраста, живет в полной нищете в полуподвальной квартире ниже уровня канализации – в самом прямом смысле слова, самая высокая точки в их жилище – это унитаз, в связи с чем квартиру постоянно заливает нечистотами. Очень показательны виды и реалии Южной Кореи, которую нам некоторые пропагандисты пытаются ставить в пример и показывать ее «преимущества» перед КНДР. Квартал Кимов – полная помойка в самом прямом смысле слова, пьяницы, мочащиеся прямо у окон Кимов (извините, но из песни слова не выкинешь), наркоманы, преступность, тотальная грязь и нищета. Возможно, люди в КНДР живут в массе и небогато, но уж явно в лучших условиях. Кстати, КНДР несколько раз упоминают, причем в положительном ключе.
Начинается фильм с праздника в квартире Кимов – они смогли снова поймать вай-фай соседей сверху, и у них в телефонах заработал интернет – на свой у них денег нет. Кимы живут в этой квартире не потому, что они ленивые. Наоборот, они постоянно пытаются что-то предпринять, дети готовятся к университету, непрерывно занимаются и при этом ищут работу – обучение-то платное. Потерять работу в Южной Корее – почти что умереть, выпасть на самое дно жизни, густо устланное такими же несчастными. Не лентяи, а просто родились морлоками и пролами – таков посыл режиссера. И вдруг удача – сыну Китхэка Киу чудом удается пристроиться преподавателем английского языка в очень богатую семью Пак. Почему Паки богатые, в фильме не говорится, но дается понять, что эти люди ничуть не умнее и уж тем более не лучше, а просто повезло оказаться элоями на верху жизни. Отношения между Кимами и Паками даже для нас показаны как-то уж очень жестко – такое ощущение, что речь идет даже не о классах, а о разных биологических видах, действительно, как у Герберта Уэллса в «Машине времени» о морлоках и элоях, которые паразитируют друг на друге, – отсюда и название фильма. Отношение людей друг к другу не то что бесчеловечное, а вовсе в природном смысле паразитическое.
После того, как Киу входит в доверие к Пакам, у него возникает план – семья Кимов внедряется в семью Паков самыми хитроумными и коварными методами и интригами – дочь Китхэка Киджон становится репетитором младшего сына Паков, отец – водителем главы семейства Паков, а жена Китхэка Чхунсук становится экономкой в доме Паков. Для такого внедрения пришлось уволить бывшего водителя и экономку, провернув в отношении их блестящую провокацию. Семья Кимов просто счастлива, они считают, что поймали бога за бороду.
И вот семья Паков уезжает на пикник, а семья Кимов в полном составе пирует в их огромном доме. Все их желания – просто занять место Паков, причем режиссер показывает их полную взаимозаменяемость: Паки такие же лицемеры, развратники, наркоманы, просто они вот как-то случайно оказались именно на таких позициях в обществе. В разгар веселья уволенная экономка Паков Мунгван возвращается в дом, умоляет пустить ее, и выясняется, что в доме имеется огромное бомбоубежище, о котором новые хозяева, Паки, не знали, и где уже четыре с половиной года прячется муж Мунгван – Кынсэ. Он пытался заниматься бизнесом, разорился, попал в долги и теперь прячется от кредиторов, которые просто его убьют, если найдут. Все эти годы Мунгван его кормила, а он работал для Паков датчиком движения – вместо домашнего компьютера включал и выключал из подвала лампы в доме.
Дальше комедия переходит постепенно в триллер и трагедию. Между двумя семьями бедняков происходит жестокая драка за право жить (вернее, приживать) в богатом доме, Кимы связывают Мунгван и Кынсэ и бросают в подвал. Позже окажется, что Мунгван умерла от ран. Вернувшиеся Паки ничего необычного не замечают, а спрятавшиеся в доме Кимы подслушивают их разговоры о бедных работниках, полные презрения. Паки, например, обсуждают, как плохо пахнет в машине от старшего Кима.
Через некоторое время Паки устраивают большой праздник в день рождения младшего сына. Китхэк Ким должен изображать индейца – тут явная аллюзия к фильму «Игрушка» с Пьером Ришаром. Китхэку это унизительно, особенно после разговоров о его запахе, но за деньги он соглашается. В разгар праздника из подвала выбирается весь окровавленный и явно повредившийся в уме Кынсэ с огромным ножом, который провел несколько дней в подвале со своей мертвой женой и смог развязать веревки. По пути он пытается убить Киу Кима, разбивая ему голову камнем. Врываясь на праздник, он вонзает нож в дочь Кима Киджон и убивает ее, пытается убить младшего сына Пака, просто потому, что тот оказался под рукой, сын теряет сознание. Жена Кима убивает Кынсэ, старший Пак пытается вытащить из-под Кынсэ ключи от машины, чтоб отвезти сына в больницу, при этом зажимая нос от запаха. Обезумевший от смерти дочери, Китхэк, вспоминая слова Пака о его «отвратительном» запахе, убивает его ножом и убегает, пользуясь всеобщей паникой.
Три месяца полиция и семья ищет Китхэка, но оказывается, он спрятался все в том же бункере. Его сын Киу представляет, что он заработает много денег, выкупит дом и освободит отца. В реальности фильм заканчивается тем, что Киу сидит в своей полуподвальной квартире, а его отец прячется в подвале особняка.
Собственно, тут и комментировать нечего, все ясно – наглядней не придумаешь. Кстати, я не думаю, что наши режиссеры не могли бы снять что-то подобное «Паразитам» или «Джокеру». Технически и творчески очень даже смогли бы. И актеры бы нашлись, и сценаристы, и режиссеры. Только никто такие фильмы у нас снять бы не позволил, а «Оскар» – это своего рода индульгенция. Ну в самом деле, никто же не станет запрещать лауреатов «Оскара», какими бы идеологически неправильными они ни были. Самое важное – это тенденции в мировом кинематографе и мировой культуре. То, что они идут влево, можно не заметить, будучи только полностью ангажированным капиталом. Мировая культура, кинематограф, музыка, самые разные другие виды искусства – от стрит-арта Бэнкси до классики и театра – вынуждены следовать за потребителем, которому капитализм явно надоел. Так что мы, российские левые, в этом большом мире совершенно не одиноки, как это пытается представить сегодняшняя пропаганда.
Электросталь,
Московская обл.
