В среду в Москве и Петербурге прошел сбор заявлений под иском в Верховный суд по отмене итогов голосования по поправкам в конституцию
В Петербурге все прошло мирно – организаторы кампании «НЕТ!» смогли собрать более 3 000 подписей, но в Москве, после начала стихийного шествия по Страстному бульвару, начались очень жесткие задержания. Были задержаны 147 человек, в том числе Юлия Галямина и Марина Литвинович. Четверых задержанных оставили в отделе на ночь. Суд арестовал активистов за вчерашнее шествие в Москве: Анну Лойко – на 10 суток, Александра Дмитриева – также на 10 суток.
Мирное шествие – не преступление. Разумеется, ответственности за избиение граждан на мирной акции силовики не понесут, ведь российские суды штрафуют, арестовывают и сажают в первую очередь активистов — не полицейских, которые избивают своих сограждан.
Очень много людей устали от нищеты и бесправия в родной стране, и всем пора объединиться. А объединять могут только совместные действия, а не разговоры на кухнях и в соцсетях. Даже если Верховный суд испугается и не станет рассматривать иск кампании «НЕТ!», это будет важным гражданским действием, которое объединит десятки, а может быть, и сотни тысяч людей из разных регионов России. Это покажет, что мы хотим бороться за свои права законными методами.
В ближайшее время кампания «НЕТ!» объявит точки сбора в разных городах, где можно будет оставить свою подпись под иском. Пока вы можете сделать это электронно через сайт: isk.2020go.ru
Акция в Москве 15 июля против изменения конституции вылилась в задержания, в том числе достаточно жесткие. Всего, по данным ОВД-Инфо, в автозаках оказалось не менее 147 человек. Вот что рассказывают участники.
Ксения Никольская, мать несовершеннолетнего задержанного:
– Мы пришли на Пушкинскую площадь, встали в очередь. Подписали петицию и пошли по бульварам со всем шествием. Я была со своим сыном, мы шли просто по тротуару. Не выходили [на проезжую часть], даже дорогу переходили по светофору. Люди скандировали, но оскорблений полиции не было. Кричали: «Москва, выходи», «Полиция с народом».
Мы пошли по Петровке, мимо кафешек. Одна машина с ОМОНом подъехала сзади, а по бульварам подъехала еще одна машина. Нас взяли в кольцо. Когда пять-шесть человек [полицейских] бегут в шлемах и с дубинками – это довольно страшное зрелище. Уже никто ничего не кричал, было понятно, что бежать некуда. Я говорю сыну: «Пойдем отсюда, тут мясо начнется…» Сын сказал: «Мы не боимся». Тут же подскочили двое и стали забирать его одним из первых. Я пыталась вмешаться, говорила: «Либо отдайте его, либо пустите меня с ним в автозак». У него болела голова… Я не знала, что с ним будут делать. Задерживали его жестко: порвали футболку, таскали за волосы. И у меня на ноге гематома с царапиной, потому что меня повалили и протащили по земле. Вмешались еще люди (девушка и молодой человек в синей куртке), меня с сыном разделили. Сына забрали. Я пыталась понять, что можно сделать, стала расспрашивать людей. Когда я уже собиралась уходить, полицейские стали забирать всех. Они ходили по трое, положив руки на плечи друг другу. Меня тоже забрали, я не сопротивлялась, это было бесполезно. Общались они грубо. «Встала!», «Открыла!» – так со мной разговаривала женщина-полицейский, когда обыскивала перед входом в автозак. Меня сначала посадили в один автозак, но затем перевели в другой.
Сына повезли в ОВД «Басманный», меня в «Даниловский». Из автозака быстро завели в ОВД. В «Даниловском» ОВД я видела женщину, у которой все руки были в синяках. У нас в ОВД был мужчина, который не был на митинге: вышел с работы, и его забрали.
Сына забирал отец, не знаю, что ему написали. Мне написали часть 6.1 статьи 20.2 КоАП (участие в несогласованном митинге, повлекшем помехи транспорту. – ОВД-Инфо). [У нас в ОВД] всех оформляли по этой статье…
В ОВД полицейским с нами неохота было возиться. Полицейский, который меня опрашивал, был очень пьян: еле выговаривал слова, от него сильно пахло. Видимо, без этого на их работе никак. Адвокатов пустили только под утро: объявили какой-то план «Крепость», они стояли под окном. Адвокаты передали, что тех, у кого несовершеннолетние дети, должны отпустить сразу же.
Я сказала, что у меня двое несовершеннолетних детей. Мне обещали, что какой-то старший спустится со второго этажа. В итоге никто не спустился, всех отпускали вместе. У нас еще была мама с несовершеннолетней дочкой: хорошо, что они попали в одно ОВД. Сидели мы в актовом зале ОВД, ни в каких не в карцерах.
Нас привезли в десять вечера, мы отдали паспорта, оформить все можно было за час. Для оформления нагнали шесть полицейских. Мы спрашивали полицейских, почему так долго. Они поржали над нами: говорили, что у них печатная машинка и они печатают по одной букве. Сначала полицейские говорили, что мы будем сидеть три часа, потом сказали, что «наша статья» дает возможность держать до двух суток. Сына отпустили около четырех утра, а в нашем ОВД все ушли к открытию метро, около половины шестого.
[img=-14514]
Девушка, попросившая сохранить анонимность:
– Я пришла на сбор подписей, потом все пошли (имеется в виду шествие после сбора подписей. – ОВД-Инфо), и начались задержания. Передо мной стали задерживать парня, я его схватила и пыталась не отдать. Парню порвали футболку. Он кричал: «Отстаньте, у меня мама тут». Мама тоже пыталась его вытащить.
Меня оттолкнули, я схватила парня снова. Меня задерживали жестко: у меня упали очки, их не дали поднять, они там и остались. Я плохо вижу, без очков было сложно понять, что происходит. В автозак меня засовывали, таща за волосы, перекидывали друг другу. Ударов не было, но на руке остались синячки.
Пытались меня оскорбить, обозвать трансгендером, но не смогли выговорить это слово. Получилось транс-что-то-там.
В автозак набили 29 человек, многим пришлось стоять. Автозак вели очень небрежно, как будто специально резко давали по тормозам. Мы поехали в «Бутырский» ОВД, из автозака нас быстро выпустили. Несовершеннолетних увели в какой-то отдельный кабинет. Передачки нам не передавали, принесли только воду. Пришло много сотрудников, они пытались разобраться с бумажками, у них ничего не получалось, они по многу раз переделывали протоколы. Не знали, что делать, бегали, суетились.
Пытались давить, чтобы мы подписали протоколы без адвокатов. Один подходит, потом другой, потом еще – пытались выбить подпись. Я дождалась адвоката и подписала всё, как она сказала. У меня статья 20.6.1 КоАП (невыполнение правил поведения при чрезвычайной ситуации).
Отпустили меня примерно в час ночи…
Полина:
– Я была на маникюре. Муж меня ждал [на улице]. Я вышла, а его — нет. Он мне сейчас звонит [из автозака], его не выпускают. Я и чек могу показать. Все объяснения не дают результата. Один из их начальников в ответ на вопрос о задержании людей, которые не участвовали в шествии, недовольно говорит: «Дайте мне поработать!»
Когда на улице почти никого не остается, последние автозаки уезжают. В форточку автозака один из задержанных продолжает кричать: «Россия будет свободной».
Сергей Кузин:
– Вчера в Санкт-Петербурге состоялся сбор подписей под нашим иском в Верховный суд с требованием отменить итоги голосования по поправкам к конституции. Всё прошло спокойно: нам сигналили проезжающие машины, полиция никого не задерживала, а несколько сотрудников даже оставили свои подписи. Всего в акции приняли участие больше 3000 человек. Очевидно, что страна устала от вечного Путина. Люди готовы объединяться и бороться против застоя. Сейчас мы продолжаем сбор подписей и будем вести кампанию столько, сколько понадобится, чтобы власти нас услышали.
В Петербурге двое полицейских в форме поставили подписи под иском с требованием отменить голосование по поправкам. Толпа им зааплодировала. (снимок внизу слева)
Вчера в Петербурге полиция не крутила людей. И что, какие последствия? Били витрины, бросались булыжниками, метали пластиковые стаканчики? Нет, собрали подписи и пошли домой. Многие пришли на акцию с плакатами. Помимо требования отменить итоги голосования люди выражали солидарность с жителями Хабаровского края. Всегда бы так.
Поводов сказать жесткое «нет» поправкам в конституцию уже предостаточно. Не успели еще в России снять все билборды, призывавшие голосовать за поправки к конституции ради «сохранения родной природы», как депутаты Госдумы разрешили сплошную вырубку леса на Байкале ради проектов РЖД. По мнению экологов, сплошные вырубки в горных территориях Байкала приведут к разрушению экосистемы озера – произойдет эрозия почв, а глина, песок и биогенные элементы стекут в Байкал. Загадили Норильск, теперь взялись за Байкал.
