Позднее Тихонов скажет: «Мне казалось, что нет на свете крепче этих стальных, закаленных легендарных моряков Балтфлота, кричавших «ура!», погибая». Сергей Орлов писал: «Мы уходили на Великую Отечественную войну с этой формулировкой долга», и называл Николая Семеновича Тихонова «учителем фронтовых поэтов» – и это было верно как с литературной точки зрения, так и с политико-организационной.
Участник Первой мировой войны, Гражданской войны, советско-финской войны, Тихонов с первых дней обороны Ленинграда был в городе, выступал по радио, выполнял задания Совинформбюро, руководил группой писателей при Политуправлении Ленинградского фронта, куда вошли Александр Прокофьев, Виссарион Саянов, Евгений Федоров, Леонид Соболев и другие. «Я работал вместе со многими писателями Ленинградского фронта, которые делили со всеми ленинградцами тяготы осады и всевозможные лишения, связанные с полным или почти полным окружением города, – напишет он потом. – Мы чувствовали ежедневную, постоянную, могучую помощь партии, правительства, родины».
Родился Николай Тихонов 4 декабря (22 ноября) 1896 года в Петербурге, в доме №25 по Большой Морской улице – это на углу с Гороховой улицей (в советское время – Герцена и Дзержинского) в семье ремесленника-парикмахера, занимавшегося мужскими стрижками, и матери-портнихи. От скучной жизни мальчика спасало чтение приключенческих книг и попытки писать самому. Большим потрясением стал для него расстрел 9 января 1905 года царскими войсками мирной демонстрации рабочих, проходившей с хоругвями мимо его дома на Дворцовую площадь, к Зимнему дворцу. «На странно притихшей улице валялись повсюду шапки, кепки, платки, калоши, перчатки, какие-то пакеты, палки, – вспоминал он в статье «На всю жизнь» о «Кровавом воскресенье». – В переулках стоял шум и гам. Кричали от испуга, от негодования, от ярости». Те незабываемые эпизоды трагедии определили и политические настроения его, хотя родители пытались направить мальчика по торгово-административной линии. Закончив гимназию, которая находилась тоже неподалеку, на Почтамтской улице, он учился в Петровской торговой школе, выпускавшей мелких чиновников, и был принят конторщиком в Главное морское хозяйственное управление, располагавшееся в ту пору в Адмиралтействе. А в 1915 году Тихонов, мобилизованный в армию, напишет стихотворение «Петербург», продолжая традиции русских классиков, считавших город и прекрасным и трагическим:
Ты сотворен тяжелою рукою,
И мыслью ты мозолистой украшен,
Вот почему ты величав и страшен,
И я люблю, что ты такой.
О, усмехнись же и ответь мне: нет!
Я знаю, сероглазый демон,
Пускай не каждый житель твой – поэт,
Но каждый камень твой – поэма!
Стихи Тихонов писал все эти годы, а до войны даже печатался в журнале «Нива», но «Меня поэтом сделала Октябрьская революция», нередко говорил и писал он, добавляя: «Нож сломанный в работе не годится, Но этим черным сломанным ножом разрезаны бессмертные страницы». А когда революция произошла, он служил гусаром под Ригой, вернулся в Петроград, вступил в Красную Армию, воевал на Пулковских высотах против белогвардейцев Юденича. Отсюда с 1-й Советской ротой имени Карла Либкнехта он дойдет до Перекопа, последнего рубежа барона Врангеля, который будет взят красноармейцами в ожесточенной схватке с классовым врагом: «За море, за горы, за звезды спор, Каждый шаг – наш и не наш. Волкодавы крылатые бросились с гор, Живыми мостами мостят Сиваш», – писал поэт о жестоких боях, подчеркивая стойкость и мужество своих товарищей в битве за идеалы Великого Октября:
Но мертвые, прежде чем упасть,
Делают шаг вперед –
Не гранате, не пуле сегодня власть,
И не нам отступать черед.
Эти стихи будут написаны в 1922 году, когда закончится Гражданская война, Николай Тихонов возвратится в родной город, поселится в Доме искусств, что на Мойке, 59, открытом и опекаемом Алексеем Максимовичем Горьким, вступит в группу «Серапионовы братья», которые приветствовали друг друга словами: «Здравствуй, брат, писать очень трудно» и в которую входили Илья Груздев, биограф Горького, прозаики Михаил Зощенко, Всеволод Иванов, Вениамин Каверин, Николай Никитин, Михаил Слонимский, Константин Федин, поэтесса Елизавета Полонская, драматург и литературовед Лев Лунц. Себя Николай Тихонов характеризовал так: «Праздничный, веселый, бесноватый, С марсианской жаждою творить, Вижу я, что небо небогато, Но про землю стоит говорить». Писатель Михаил Леонидович Слонимский, часто бывавший в ленинградском отделении газеты «Известия», где я работал собкором, рассказывал: «Свежесть юности была отнята у нашего поколения кошмарами Первой мировой войны, но революция омолодила наше поколение, она озарила нас романтикой, оптимизмом, и это с удивительной выразительностью зазвучало в творчестве Тихонова». Здесь, в Доме искусств, готовил поэт первые книги «Орда» и «Брага», сразу выдвинувшие его в первые ряды молодой советской литературы, у которой герой по-революционному активен, боевит, но и нежно лиричен:
Ты написала на холодной льдине –
Не помню я, и лед и небеса
Не помнят тоже, что ты написала, –
Теперь та льдина в море, далеко.
Плывет и дышит глубоко и тихо,
Как этот вечер в золотых осколках
Плывет в груди…
Поэт Всеволод Александрович Рождественский, у кого я не раз брал интервью, рассказывает, что пригласил он однажды в Дом искусств свою знакомую – молодую театральную художницу Марию Неслуховскую, и Тихонов в нее влюбился, как говорится, с первого взгляда и стал часто бывать на Петроградской стороне, в квартире № 21 по Зверинской улице, 2, принадлежавшей ее отцу – инспектору и преподавателю пехотного юнкерского училища генералу К.Ф. Неслуховскому, давно сочувствовавшему революции, жившему на Малой Гребецкой улице, дом 9/5 (угол с улицей Музыкантской), где бывали В.В. Воровский, В.Д. Бонч-Бруевич, А.В. Луначарский, Н.К. Крупская, а с конца лета и осени 1906 года в течение двух месяцев работал В.И. Ленин – писал, встречался с товарищами, проводил встречи журналистов большевистских газет. Об этом Тихонов в стихотворении, посвященном Марии Константиновне Неслуховской, уже жене, напишет:
О, эта редкая квартира,
Где с наивысшей простотой
Крыло неведомого мира
Касалось мебели простой.
…Какое б грянуло смятенье,
Когда б узнали стороной,
Что здесь в тиши работал гений
Над мира новою судьбой.
…Над прошлым бури и туманы,
Но все он в памяти живет, –
Тот ленинский, всегда нежданный,
Всегда волнующий приход.
[img=-19525]
Друзья иногда называли Николая Тихонова поэтом-путешественником. Начиная с 20-х и годов он ездит по стране, особенно полюбились ему Средняя Азия и Кавказ – пишет о социалистическом преображении жизни разных народов, делает переводы со многих языков, отзывается на международные события в стихотворениях, поэмах, балладах, разрабатываемых новаторски по стилю и по духу – «Афганская баллада», «Индийский сон», поэма «Сами» с образом Ленина как политика мирового масштаба. На Первом съезде советских писателей в 1934 году Николая Семеновича Тихонова избирают в президиум правления, что прибавляет ему важные общественные обязанности и служит новым источником вдохновения. Он поэтически осмысливает тему пролетарского интернационализма, дружбы народов, пишет лирические циклы «Стихи о Кахетии» и «Горы»: «Я прошел над Алазанью, Над волшебною водой, Поседелый, как сказанье, И, как песня, молодой». Когда он в 1935 году съездит в составе советской делегации в Париж на Конгресс в защиту прогресса и мира, то выпустит книгу «Тень друга» (1935–1936) о своих впечатлениях от западных стран, где уже ощущалось приближение войны, заметив: «Я не знал, возвращаясь домой, что новая война скоро меня самого позовет на защиту родного города Ленинграда».
В войне с белофиннами Тихонов работает военным корреспондентом газеты «На страже Родины». Статьи, стихи, репортажи, написанные тогда, он объединит в цикл «Палатка под Выборгом». С началом Великой Отечественной войны Николай Семенович находится в Ленинграде, организовав, напомню, при Политуправлении Ленинградского фронта группу писателей, участвовавших в боевых операциях, наладивших выпуск фронтовых газет. А уже 23 июня в «Ленинградской правде» печатается его стихотворение с такими словами: «Пусть тянет руку дерзкий враг К нам в ленинградские пределы. Их было много, тех вояк, Чья рать войти сюда хотела. На неприступном берегу Обрубим руку мы врагу».
В 24-ю годовщину Октябрьской революции , 7 ноября 1941 года, Тихонов выступает по радио, обращаясь к интеллигенции: «Писатели и поэты, артисты и инженеры, врачи, художники, скульпторы Ленинграда – мы боремся вместе со всеми бойцами, потому что мы сами – бойцы. Когда настанет момент нам всем оставить оружие своей профессии и взять винтовки, мы возьмем их и будем сражать врага до последней капли крови, до последнего вздоха». Так и вышло: десятки и десятки ленинградских литераторов погибли на фронтах, о чем сообщала памятная доска при входе в Дом писателя имени В.В. Маяковского, сгоревшего (подожженного?!) в перестроечное время, чтобы открыть там «элитный» отель…
Огромным художественным и политическим событием стала поэма «Киров с нами», напечатанная 1 декабря 1941 года в «Правде»: «Под грохот полночных снарядов, В полночный воздушный налет, В железных ночах Ленинграда по городу Киров идет…» – писал поэт, создавая яркий портрет руководителя ленинградских коммунистов. Впервые эту поэму он читал на Кировском заводе. Присутствовавший там А.А. Фадеев вспоминал: «Сила этой поэмы, прекрасной самой по себе, удваивалась оттого, что она была написана Николаем Тихоновым той жестокой зимой, в промерзшей квартире, при свете коптилки, и тем, что читал он ее сам кировским рабочим в подвале одного из зданий Кировского завода в то время, когда шел сильный артиллерийский обстрел завода. В лицах слушателей было что-то суровое и трогательное». А один из участников той «литературной встречи» говорил, что у многих в глазах навернулись слезы, когда Тихонов читал:
Пусть наши супы водяные,
Пусть хлеб на вес золота стал,
Мы будем стоять, как стальные,
Потом мы успеем устать.
Враг силой не мог нас осилить,
Нас голодом хочет он взять,
Отнять Ленинград у России,
В полон ленинградцев забрать.
Такого вовеки не будет
На невском святом берегу,
Рабочие русские люди
Умрут, не сдадутся врагу.
В течение мая 1942 – января 1944 года, вплоть до полного разгрома немецко-фашистских войск под Ленинградом, Николай Семенович напишет еще и «Ленинградские рассказы», и книгу стихов «Огненный год», и примерно тысячу статей, очерков, заметок, объединив многое в цикл «Ленинград принимает бой». Жители города предстают перед нами сегодня как многоликий портрет поколения, о котором Тихонов скажет точно, с выразительной образностью: «Люди, население и защищавшие Ленинград, превратились в одну семью, в один небывалый коллектив». Лишь 16 января 1944 года Тихонов переехал в Москву, став председателем Союза писателей СССР. Хотя ненадолго – до постановления ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» от 14 августа 1946 года (отменено 20 октября 1988 г.). Перипетии эти не оторвали, однако, поэта от главного – от творчества. Он продолжает писать о том, в чем принимал активное участие и что не могли затмить никакие ошибки, как бы кто ни старался раздуть их ни раньше, ни теперь, – о революции, о социалистическом строительстве, о Ленине: «В Смольном комната есть небольшая, Ее знает вся наша страна. Глыбы времени в прах сокрушая, Все такая ж, как прежде, она. И все кажется в этом молчанье, А оно неподвластно перу, Что в нее он с ночных совещаний, Как всегда возвратится к утру…»
К слову сказать, нынешняя антисоветская кампания, развернутая сильно побитыми на сентябрьских выборах 2021 года единороссами и жириновцами, имеет давние корни. В то время как Николай Семенович Тихонов продолжал свои поездки по стране и миру, писал стихи, поэмы, повести, рассказы, работал на постах члена Всемирного совета мира, председателя Советского комитета защиты мира, депутата Верховного Совета СССР, затаившиеся враги советской власти копили силы на «перестройку» и уничтожение социалистических завоеваний Великого Октября. И сейчас немногие знают, что началась «перестройка с того, что кто-то ночью, по-бандитски трусливо, разбил мемориальную доску на Зверинской улице, 2, где было написано: «Здесь с 1922 по 1944 год жил и работал Герой Социалистического Труда, писатель и общественный деятель Николай Семенович Тихонов». Доску быстро восстановили, но факт фактом и остается – антисоветчики ни перед чем не остановятся, если не давать им решительный отпор, разоблачать их гнусную клевету на русский народ и живущие рядом с ним народы, избравшие революционный, социалистический путь в своей жизни. Верно же писал Тихонов:
Наш век пройдет, откроются архивы,
И все, что было скрыто до сих пор,
Все тайные истории извивы
Покажут миру славу и позор.
Богов иных тогда померкнут лики,
И обнажится всякая беда.
Но то, что было истинно великим,
Останется великим навсегда.
Николай Семенович Тихонов никогда не забывал свой родной город. На праздновании 500-летия азербайджанского поэта-мыслителя Насими я познакомился в Баку с Тихоновым, и он, пожимая мне руку своей крепкой рукой, радостно воскликнул: «О, вы из Ленинграда, родного моего Ленинграда!» Он был великим поэтом-ленинградцем, стал известен всей стране и множеству стран, восславив свой город и свою страну. Скончался Н.С. Тихонов 8 февраля 1979 года в Москве, похоронен на Новодевичьем кладбище. Созданное им в поэзии, прозе, публицистике продолжает жить и жить поныне, а его политическая деятельность учит новые поколения умению сопрягать личное и общественное, ставить во главе угла интересы Родины.
Советская Родина высоко оценила заслуги Тихонова. Он, Герой Социалистического Труда, был удостоен трех Сталинских премий первой степени – за поэму «Киров с нами» (1942), за сборник стихов «Грузинская весна» (1949), за сборники стихов «Два потока» и «На Втором Всемирном конгрессе сторонников мира» (1952); Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1957); Ленинской премии (1970); награжден четырьмя орденами Ленина, орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом Октябрьской революции, другими орденами и медалями. Он был поэтом нового времени – времени просвещения, социальной справедливости, этической и эстетической красоты. Светлый и мужественный образ его сохраняется, как я знаю, у всех, кто работал с ним и встречался.
