По мнению журналистов, проверки и оценки Генеральной прокуратуры означенные лица заслужили в связи с поступками, подпадающими под статью 281 УК РФ («Диверсия»). Среди прочего в статье 281 сказано, что диверсия – это действия, направленные на разрушение или повреждение объектов жизнеобеспечения населения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации. Такое деяние наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет. Если же они были совершены организованной группой, срок наказания возрастает до двадцати лет. А если ко всему прочему деяния повлекли человеческую смерть, виновный может быть наказан на срок от пятнадцати до двадцати лет или пожизненным лишением свободы.
Журналисты, обратившиеся в Генеральную прокуратуру, считают, что проведенная в нашей стране медицинская реформа, так называемая «оптимизация», при участии упомянутых лиц нанесла России и ее населению непоправимый вред. А несвоевременные и неадекватные действия власти в связи с распространением коронавирусной инфекции как раз таки вызвали человеческие смерти. Расходы на медицину у нас едва ли не самые низкие в Европе, зарплата медицинского персонала зачастую напоминает подаяние, обеспеченность врачами и койкоместами понемногу, но уверенно сокращается.
С формальной точки зрения наша страна все еще обладает неплохими ресурсами в здравоохранении. Например, в России на 1000 человек приходится 4,04 врача. Для сравнения: в США это соотношение составляет 2,61 на 1000, в Германии – 4,25. Да и с местами в больницах у нас вроде бы не так уж все и плохо – на 1000 человек приходится 8,05 мест. В Германии – 8, в Австрии – 7,37, в Японии – 13,05. Но есть ли тут повод для оптимизма? Оказывается, нет. Затраты на здравоохранение у нас действительно довольно низкие – 3% ВВП через налоги и обязательное страхование и 2,3% – через частные траты. В общей сложности – 5,3%. Для сравнения: в США эта сумма – 17%, в Германии – 11%, в Великобритании 9,7%, в Южной Корее – 7,3%.
Малые затраты на медицину означают для нас дефицит все тех же высоких технологий и отсталое техническое обеспечение. Конечно, частные клиники могут закупать любое самое дорогое оборудование. Но многие ли граждане могут обращаться в такие клиники? Советская система здравоохранения, или система Семашко, показала свою эффективность по многим направлениям. Во-первых, медицина, включая сложнейшие операции, стала доступной для всех. Человек без денег не остался бы без помощи. В связи с чем и продолжительность жизни советского человека заметно выросла. Во-вторых, эта система позволяла врачам заниматься исключительно медициной, а не коммерцией и уж тем более не махинациями и спекуляциями. В 1971?г. Всемирная организация здравоохранения признала первичную медицинскую помощь в СССР лучшей в мире. В одном из интервью 2011 г. академик М.И. Перельман рассказал, как приехавшая в постсоветскую Россию одна из ответственных сотрудниц ВОЗ поинтересовалась после официальных мероприятий: «У вас была, безусловно, лучшая в мире система здравоохранения. Зачем вы ее разрушили?»
Но еще академик Ф.Г. Углов (например, в книге «Сердце хирурга») отмечал невысокое качество советских хирургических инструментов. И, несмотря на развитие советской медицины, на уникальные операции, проводимые совершенно бесплатно, к 1980-м гг. стало ощущаться отставание в области технологий и фармацевтики. Многие, наверное, помнят, как «доставали» в те годы «импортные» лекарства – своих не хватало, да и качество порой отставало от того, что производила заграница. Помнятся и многолетнее отсутствие ремонта в больницах и поликлиниках, и старинные рентгеновские аппараты, и не всегда радовавшее пациентов больничное питание.
Да, советская медицина в те годы была общедоступна. По числу медицинских учреждений, врачей и коек, по длительности пребывания в стационаре, по доступности, в конце концов, высококвалифицированного оперативного лечения Советский Союз опережал страны Запада. Но при этом все больше отставал в плане развития технологий, применявшихся в медицине развитых стран как при диагностике, так и при лечении. И от этого невозможно было отмахнуться, как нельзя было в свое время отмахнуться от появления автомобилей, самолетов, танков или компьютеров.
Казалось бы, есть к чему стремиться и что менять. Какое поле для реформ! Давайте насытим отечественные аптеки отечественными препаратами, отремонтируем все больницы и поликлиники, заполним их новейшим оборудованием, произведенным на обновленных предприятиях страны. Давайте обеспечим медицинскому персоналу нормальную зарплату и вообще достойную жизнь. Давайте при этом сохраним медицину бесплатной и доступной, давайте, наконец, сделаем так, чтобы люди, нуждающиеся в сложном лечении и операциях, не ходили бы с протянутой рукой. И пусть при этом существует частная медицина, независимая от государства, однако не превосходящая по качеству государственные услуги. Но нет!..
Интересно, что многие данные по положению дел в российском здравоохранении попросту недоступны. Например, статистика не сообщает, сколько в России анестезиологов и реаниматологов – врачей, необходимых при лечении тяжелых форм легочных заболеваний. А ведь, как нам говорят, ничего более злободневного сегодня не существует. Что же удалось выяснить? Ну, например, что медицина Германии располагает примерно 23 тысячами коек интенсивной терапии с аппаратами ИВЛ. Или 29 койками на 100 тысяч человек. У нашей страны, по данным на апрель 2020 г., возможности значительно более скромные – всего 8,3 койки на те же 100 тысяч. Но мы же помним, сколько Германия тратит на собственную систему охраны здоровья. Чему же удивляться? В мае президент В.В. Путин сообщил, что аппаратов искусственной вентиляции легких в России хватает с избытком. Возможно, и так, но, судя по всему, закупать пришлось в спешке, вместо «оптимизированных» учреждений впопыхах строить новые, заперев при этом людей по домам и устроив в стране никому не нужную панику, названную академиком Г.Г. Онищенко «микст-гибридной информационно-террористической атакой», что не лучшим образом сказалось на здоровье населения страны.
***
Понятно, что обратившемуся к генеральному прокурору сетевому изданию никогда не удастся доказать, что Голикова, Скворцова и Собянин разрушали объекты жизнеобеспечения населения в «целях подрыва» экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации. А потому никакой ответственности означенные лица не понесут. Да, в современной России, мечтающей о технологическом рывке, деньги на лечение детей, больных раком, собирают всем миром – по копеечке, кто сколько сможет. Да, уже в январе 2020 г. со всех телеэкранов только и говорилось, что о коронавирусе, но правительство Москвы и страны не предпринимало никаких мер по изоляции прибывающих из-за границы граждан. С точки зрения здравого смысла – это самая настоящая диверсия, или, как говорили в XX в., вредительство, усугубляемое еще и сопутствующими злодеяниями.
Все тот же академик Ф.Г. Углов написал однажды: «Мне привелось побывать во многих странах, я наблюдал и изучал разные системы здравоохранения. Среди моих зарубежных коллег есть хирурги, которыми я восхищаюсь; встречается немало образцовых медицинских учреждений. И все-таки я могу с радостью и с чистой совестью заявить, что наша советская система здравоохранения – самая гуманная и человечная в мире. В частности, у нас нет и не может быть в медицине крупных афер, повсеместного надувательства, финансовых махинаций за спиной больных. В мире, где царит капитал, подчас и страдания людские служат ареной жульничества и авантюр». То, что было для России XX в. пугающей экзотикой, стало для России XXI в. повседневной реальностью. Реформаторы создали все необходимые условия для надувательства и махинаций, подготовили почву для крупных и мелких афер. Новшества не оздоровили медицину, но развратили медиков и подорвали в обществе уважение к самой профессии врача. Да и как иначе, если на глазах у многих врачи вымогают деньги, спекулируют медикаментами, в том числе и поддельными, воспринимают больных как надоедливую мошкару, не вникая в жалобы, относясь к недугам кое-как, а то и просто отказывая во врачебной помощи. Хамство, грубость, наплевательство по отношению к больным стали каким-то общим местом. Всё вышло, как описывал Ленин: нужда и нищета выбросила «тысячи и тысячи на путь хулиганства, продажности, жульничества, забвения человеческого образа».
А вот что рассказывают сами врачи. По всей стране не хватает специалистов, зачастую работают в поликлиниках и больницах приезжие из Средней Азии, плохо понимающие русский язык. Зарплата как у врачей, так и у медсестер крайне скудная, несмотря на прежние отчеты В.И. Скворцовой, многим приходится работать сразу на нескольких ставках. Естественно, что времени на повышение квалификации и образования у подрабатывающих уже не остается, а без этого медицина не развивается. Молодые врачи разбегаются в платные центры или в фармакологические компании, где зарплата не пугает своей мизерностью. В поликлиниках, когда нужны, к примеру, три специалиста, работает только один. Соответственно, очередь к нему выстраивается огромная. В итоге устают и больные, и врач. Все раздражены и склонны винить друг друга. Места для госпитализации сокращаются, на препаратах экономят. Если врач начинает применять доступные и малоэффективные лекарства, его обвиняют в халатности и непрофессионализме. Стоит же врачу посоветовать родственникам самим покупать лекарства, его обвиняют в вымогательстве или нежелании лечить бесплатно. Нужно ли говорить, что профессия врача требует тишины и покоя, что забота о враче – это забота о пациенте.
Сопутствующие злодеяния, о которых упоминалось выше, – это прежде всего низведение таких сакральных профессий, как врач и учитель, до уровня сферы услуг. Это создание условий, когда врач вынужден думать не о совершенствовании навыков, но о заработке и множестве формальностей, превращаясь в какого-то озлобленного ремесленника. Знаменитый советский инфекционист академик А.Ф. Билибин отмечал, что «врачевание – это сфера служения, а не обслуживания». И это вовсе не афоризм. Профессии врач и медицинская сестра должны быть возвышены совместными усилиями государства, самих медиков и общества. Государство не на бумаге, а на деле должно обеспечить медработников достойными материальными условиями, создать возможности для развития, образования и совершенствования. Ведь медицина – это постоянно развивающееся знание, и необходимо следить за новыми публикациями на разных языках, необходимо быть в курсе огромного объема информации – знать о новых лекарствах, новых методах лечения и оперирования, обо всех современных исследованиях. Но работа на трех ставках такой возможности не оставит!
Все наслышаны о контрактах с футболистами, хоккеистами и тренерами. Но разве в нормальном, здоровом обществе может зарплата футбольного тренера отличаться от зарплаты хирурга более чем в 100 раз?! Для рядового гражданина – это показатель ценности этих профессий в нашей стране. Неудивительно, что отечественной медицине многие уже откровенно не доверяют. А тут еще представители власти, предприниматели и артисты свои недуги предпочитают лечить в США, Германии или Израиле. Говорит ли это о качестве медицины? Нет, скорее, – об испорченности этих людей, не могущих не пустить пыль в глаза и совершенно не озабоченных развитием отечественного здравоохранения, а попросту – здоровьем своих соотечественников.
***
Необходимо и многим врачам пересмотреть свое отношении к профессии, сделать так, чтобы пациент видел: профессия врача, как писал А.П. Чехов, – это самый настоящий подвиг, потому что «требует самоотвержения, чистоты души и чистоты помыслов». Все это станет предпосылками к изменению отношения к медицине и докторам в обществе. И начать нужно именно с того, чтобы люди поняли: врач – это призвание, это служение, а не услуга.
И недаром многие врачи говорят, что никаких коммерческих отношений между врачами и пациентами быть не должно, поскольку такое положение дел аморально, порочно. Медицина, оказавшаяся частью рынка, неизбежно претерпевает деградацию, поскольку рынок не очень-то совместим с этикой и гуманизмом. А медицина вне этики может превратиться в нечто ужасающее.
Есть и еще кое-что не менее важное. Для русского, российского самосознания характерно отношение к доктору как к носителю лучших человеческих качеств. Врач-коммерсант – это не просто противоестественно и опасно, это, по сути, – удар по национальному самосознанию и, условно говоря, попытка сломать его через колено. Образы таких врачей существуют в русской литературе как примеры падения и потери человеческого облика, как, скажем, Ионыч из одноименного рассказа А.П. Чехова. Идеал русского врача, которому люди доверяют и которого уважают, совсем иной. Огромные знания и ответственность, выдержка и целеустремленность, способность сопереживать и чувствовать чужую боль как свою собственную, готовность оказать помощь без оглядки на собственное удобство или желание, порядочность и нестяжательство. И, конечно, самоотвержение, о котором писал Чехов. По литературе нам знаком и земский врач, в любую погоду и любое время суток отправлявшийся на помощь больным. Мы помним имена таких врачей: Николая Пирогова, основоположника русской военной хирургии и анестезии; Владимира Оппеля, продолжавшего оперировать больных после того, как сам он в результате сложнейшей операции лишился глаза; Магдалины Покровской, отметившей 8 марта 1936 г. успешным испытанием на себе живой противочумной сыворотки; Зинаиды Ермольевой, создательницы отечественного антибиотика и победительницы холеры в осажденном Сталинграде, также испытавшей на себе способы лечения, например, выпив раствор холерного вибриона; Николая Петрова, основоположника отечественной онкологии; Федора Углова, выдающегося отечественного хирурга, первопроходца и автора множества новых методик, практиковавшего после 90 лет. И многих других.
Да и сегодня никто не убедит нас, что все поголовно врачи – взяточники и хамы. Так же, как и прежде, каждый день исполняют они свой долг, порой невидимый миру, незаметный, но оттого не теряющей своей важности. Чтобы спасти жизнь, чтобы правильно определить диагноз и провести нужное лечение, требуются зачастую огромные усилия и напряжение всех сил. Факт: после сложной операции хирург теряет в весе около килограмма – больше, чем литейщик в горячем цеху за весь день.
Лучше кого бы то ни было знает врач цену человеческой жизни. Там, где случаются пожары и землетрясения, природные или техногенные катастрофы, наряду с военными и пожарными в первых рядах – врачи. Но, несмотря на все опасности и тяготы, настоящий врач, для которого профессия остается служением, – счастливый человек. Наверное, ни одна другая работа не может подарить столько удовлетворения и чувства своей полезности, ощущения, что ты – один из тех, кто может помочь тысячам людей, сделать то, чего никто другой сделать не смог бы.
___________________
Пытаясь спасти как можно больше людей, врачи не щадят себя. В Списке памяти медработников, умерших во время пандемии коронавируса, особое место занимает фамилия Гончаровых – от коварного коронавируса погибли сразу два представителя этой уникальной династии: 55-летний врач-кардиолог Николай Игоревич Гончаров, 20 лет отработавший в Больнице им. Боткина, и его отец, академик, доктор медицинских наук, анестезиолог-реаниматолог, заслуженный врач России Игорь Борисович Гончаров.
Николай Игоревич работал на одном из самых сложных участков – в кардиореанимации, одним из первых стал использовать суточное мониторирование электрокардиограммы и артериального давления, его считали врачом от Бога. Болезнь у самого доктора развивалась стремительно: быстро начало падать насыщение крови кислородом, уже на следующий день после госпитализации его подключили к аппарату ИВЛ. Но вирус оказался сильнее…
Почти одновременно с Николаем Игоревичем заболел и его 80-летний отец. Игорь Борисович работал в Институте медико-биологических проблем с самого его основания, туда его пригласили как лучшего специалиста в своей отрасли. На счету доктора Гончарова более 130 научных работ, множество авторских изобретений и патентов. Он разрабатывал методы и средства обеспечения безопасности человека в экстремальных условиях, многие его работы были засекречены. Игорь Борисович ушел из жизни 24 апреля.
Сейчас продолжает работать еще один представитель династии – сын Николая Игоревича, кардиолог и врач функциональной диагностики Игорь Николаевич Гончаров.
___________________
