К заявленному времени народа перед зданием Альфа-банка еще не слишком много, правоохранители, видимо, скромно расценивая возможности политического объединения, а, возможно, понимая, что активная полицейщина 22 июня будет воспринята обществом крайне негативно, выставляет всего пару пазиков и небольшое число росгвардейцев. Однако по мере роста числа участников подтягиваются и новые наряды, из звукоусиливающей аппаратуры беспрерывно доносится: «Граждане, убедительная просьба разойтись, указом мэра все публичные мероприятия запрещены».
Многие, особенно женщины, пришли с цветами для возложения, взволнованно обсуждают, что акцию так и не согласовали, обмениваются мнениями по поправкам в конституцию, будет или нет обязательная вакцинация и прочие актуальные вопросы. Полиция внимательно следит, чтобы никто не достал даже лист бумаги с текстом, называя их «транспарантами». Женщину, которая без какого-либо плаката в руках пытается дискутировать на эту тему с представителем полиции, тут же под руки двое росгвардейцев отводят в автозак. Подбежавшие журналисты задают вопрос, за что ее задержали. На что она со смехом отвечает: «Не знаю. Наверное, многого говорила». Следующий, кто не понравился сотрудникам правоохранительных органов, – молодой человек с конституцией в руках: книжица с триколором показалась полицейским сомнительной. Слышно, как полицейские обсуждают, что поступила команда на дальнейшие задержания.
Следом за пожилым мужчиной с цветами грубо волокут в автозак лидеров ПДС НПСР Елену Рохлину и Владимира Филина. «Ты бы свою мамашку так», – бросает Елена тащившим ее парням. Владимира Филина по дороге зачем-то «ломают», хотя никакого сопротивления он не оказывает, кричит от боли, жалуется, что ему сломали руку. Руководство громко требует от полицейских усиленно «работать мегафонами», автобус с задержанными отъезжает.
– Сегодня, 22 июня, – день, когда на нашу страну напали немецко-фашистские оккупанты. И ощущение – вот у меня полностью складывается ощущение, что, к сожалению, войну выиграли не мы. У нас, как вы видите, двуглавый орел – то, против чего боролись наши предки, трехцветный власовский флаг, а методы, которые используются полицаями сегодня, схожи с методами, которые использовались полицаями во время Великой Отечественной войны, – комментирует происходящее девушка с цветами в руках.
Толпа, немного постояв, решает двигаться по запланированному для возложения маршруту. Покидая площадь, участники шествия поют «Священную войну». По дороге в ряды демонстрантов вливаются опоздавшие, появляются красные флаги и плакаты, скандируют: «Нет фашизму!» Подтягиваются не только сочувствующие, но и те, кого обвиняют в провокациях. Молодой человек в шляпе вопрошает: «Вы готовы делать что-нибудь? Или только покричать – и всё?» – и советует для начала перекрывать трассы: «Я, будучи юнцом, приходил на митинги 2011 года, и это не работает! Давайте что-то делать!» Из толпы ему советуют угомониться. К середине пути примерно половина участников шествия отсеивается, оставшиеся скандируют: «Собянина в отставку!» и «Россия будет свободной».
Еще серия задержаний происходит уже у памятника Жукову:
– Как в Москве любят власти народ – с цветами и без гнали сегодня от памятника Жукову! Люди в черном. Приехали в автобусах, стариков чуть не подавили. Люди шли в масках, перчатках, очках – на расстоянии. Нарушений режима не было. Плакатов не было, транспарантов не было, знамен не заметил, только старичок лет 80 с маленьким красным флагом шел. Его забрали в первую очередь! Старика-то! Женщины пожилые стали возмущаться таким… И их взяли! Цветы удалось возложить не всем – видел старенького генерала в форме МВД: не удалось ему даже подойти к памятнику Жукову с цветами. Вечный огонь закрыт, зато в Макдоналдсе напротив – толпа неимоверная, гульбище… Права человека нарушены. Положить цветы в День скорби власти запретили! – рассказывает один из участников событий.
Пока старшее поколение протестовало под руководством ПДС НПСР, молодежь занималась тем же на Лубянке. Частично пути участников двух акций протеста даже пересеклись:
– Иду себе по Мясницкой к Могиле Неизвестного Солдата, вокруг человек пять – маленькая колонна растянулась. Прочий народ гуляет туда-сюда толпами, дерзко сокращая социальную дистанцию. Но правоохранители делали вид, что не замечают этого праздника непослушания. Зато они шли следом именно за нами и приказывали в мегафон уважить Собянина и расходиться. Куда, если мы и так в движении? И наш жалкий ручеек был никак не толще потока людей на противоположной стороне улицы! Как только мы приблизились к цитадели терроризма на Лубянке на опасное, по их мнению, расстояние (она просто была на пути), нам преградили путь и сказали, что сейчас будут нас задерживать. Я спросил: «Кто вы такие?» И по причине такой любознательности оказался в числе первых в автозаке. Один из них, изобразив снисхождение, сказал: «Ну что же вы моего приказа не слушали?» Я напомнил про наше конституционное право на мирное собрание и перемещение. Он сделал круглые глаза – не понимал, какое отношение закон имеет к его работе, к его премиям за план по протоколам и ранней пенсии – мы же ослушались его приказа, который он получил от главного. А это, по его мнению, и было преступление! – поделился своим опытом участник народного схода ПДС НПСР.
Повышенная бдительность правоохранителей объяснялась тем, что перед зданием ФСБ в это время пытались проводить пикеты против дела «Сети» и фабрикации уголовного дела в отношении Петра Верзилова активисты «Гражданского общества». «Пытались» – так как даже встать в одиночный пикет росгвардейцы не давали: как только кто-то доставал плакат, его сразу же уводили в автозак. Текст явно никакой роли не играл: забрали даже пожилую женщину, доставшую из сумки лист ватмана с текстом из Библии. На ее задержание особенно остро реагирует другая дама, которая, остановившись, наблюдает за происходящим и пытается стыдить полицейских, потом поясняет корреспонденту:
– Такой беспредел происходит… я шокирована просто! У меня слов нет! Я даже не знала, что в нашей стране такое возможно! Теперь я видела все это воочию. У меня очень долго были розовые очки на глазах, долго. Я все не верила, не верила. А теперь я это вижу сама! А главное, такие же люди, как мы, у которых дети, такие же, как у нас. Отцы стоят. И вот они все это творят. Сажают своих жен, дочерей, матерей! – эмоционально описывает она свои ощущения от происходящего.
Забирали и тех, кто вообще никаких плакатов не доставал. Молодой человек с пустыми руками демонстративно встал отдельно от толпы – и тут же составил компанию пикетчикам в автозаке.
Кроме Лубянки активно протестовали в этот день также на Петровке. Всего в столице 22 июня задержали более 130 участников пикетов в поддержку фигурантов дела «Сети». На них составлено 108 протоколов по статье «Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования» КоАП РФ, а также 67 протоколов по статье «Нарушение требований нормативных правовых актов города Москвы, направленных на введение и обеспечение режима повышенной готовности на территории города Москвы» КоАП г. Москвы. По словам задержанных с обеих акций, время в участке они провели с пользой – обменялись контактами, договорились создать общий чат.
В Санкт-Петербурге основные протесты развернулись у здания 2-го Западного окружного военного суда – в День скорби здесь огласили приговор фигурантам петербургского дела «Сети» Виктору Филинкову и Юлию Бояршинову: 7 и 5,5 лет колонии общего режима. После заседания силовики стали задерживать людей, пришедших поддержать обвиняемых. В различных отделах полиции оказались 30 человек, включая корреспондента «Наблюдателей Петербурга». Ночью одну из задержанных на скорой увезли в больницу имени Костюшко.
Массовые задержания в Москве и Санкт-Петербурге уже осудили в Евросоюзе. По словам комиссара Совета Европы по правам человека Дуньи Миятович, задержания активистов «иллюстрируют нетерпимость российских властей к людям, мирно выражающим свои взгляды». По мнению самих протестантов, несмотря на то, что не все прошло так, как было запланировано, цель акций достигнута: власть 22 июня наглядно продемонстрировала свой звериный оскал.
Выпускается с июля 1956 года