Чиновникам, иерархам РПЦ, разнообразным общественным деятелям явно импонирует роль зрелых и ответственных радетелей за благо великой страны, поднявшихся в понимании ее интересов над идеологической ограниченностью. Мол, держимся верного курса, растим молодежь в правильном понимании отечественной истории, прививаем населению патриотизм на шествиях «Бессмертного полка» – России обеспечено счастливое будущее, а ее единый народ больше не поддастся авантюристам и экстремистам.
А на фоне этой медийной идиллии по ряду объективных показателей Россия уверенно скатывается к ситуации, сделавшей в 1918 году возможной гражданскую войну.
В головах и учебных пособиях нынешних социологов и экономистов разделения общества на классы нет. Но оно есть в жизни и по-прежнему отражает реальные социально-экономические взаимоотношения различных общественных групп. Каждый день мы видим и слышим, как российская власть целенаправленно и неустанно печется об интересах крупной буржуазии в банковской сфере, отраслях нефте- и газодобычи, металлургии. Так через руководство государства утверждается воля весьма ограниченной группы лиц, контролирующих почти все финансовые и производственные ресурсы страны.
Власть, провозглашенная на Втором съезде Советов 26 октября 1917 года, встала на защиту интересов совершенно иных социальных групп – рабочего класса и беднейшего крестьянства, то есть подавляющего большинства населения распадающейся империи. За исключением семидесяти дней жизни и борьбы Парижской коммуны, дотоле история не знала примеров государства трудящихся. Люди это услышали, поняли, увидели во власти Советов свою власть. Потому и отстояли ее перед лицом мощнейших антисоветских сил.
«Свергнув власть помещиков и буржуазии и поставив на ее место правительство рабочих и крестьян, Октябрьский переворот одним ударом разрешил противоречия февральской революции, – писал И.В. Сталин в статье «Октябрьский переворот и вопрос о национальностях» в ноябре 1918 года. – Упразднение помещичье-кулацкого всевластия и передача земли в пользование трудовых масс деревни; экспроприация фабрик и заводов и передача их в ведение рабочих; разрыв с империализмом и ликвидация грабительской войны, опубликование тайных договоров и разоблачение политики захвата чужих территорий; наконец, провозглашение самоопределения трудовых масс угнетенных народов и признание независимости Финляндии, – вот те основные мероприятия, которые провела Советская власть в ходе революции. Это была действительно социалистическая революция».
В апреле 1918 года по поручению Третьего съезда Советов шла работа над основными положениями первой Советской конституции. Первый же пункт положений в проекте И.В. Сталина (в итоге и принятом комиссией) звучал так: «Российская Республика есть свободное социалистическое общество всех трудящихся России, объединенных в городские и сельские совдепы рабочих и крестьян». В ходе обсуждения Сталин уточнил тип организации власти – диктатура пролетариата, оговариваясь, что речь идет о переходном к социализму периоде, пока в обществе сохраняется классовое противостояние, пока «буржуазия еще не низвергнута, а только отвергнута от власти». Поэтому, говорил он, «власть необходима крепкая, сильная… у нас сейчас нет социализма, не скоро будет, мы сейчас занимаемся… организацией потребления, транспорта и распределения, а без того, чтобы иметь определенные склады продуктов с одной стороны, и с другой без организации распределения и потребления никакого социализма не найдем». Сталин говорил о централизованной, сильной власти в экономическом и политическом отношении, прежде всего необходимой, «чтобы выпутаться из разрухи».
Такой виделась основная задача государства трудящихся в апреле 1918 года. Однако через несколько месяцев в структуре его властных органов пришлось создавать Совет рабочей и крестьянской обороны.
***
Тезис о поддержке пролетариатом и беднейшим крестьянством Советской власти стало модно считать большевистским популизмом и идеологической догмой. Однако события 1918–1920 годов подтвердили его надежнее любых современных исследований электоральных предпочтений, без конца проводимых всякими агентствами. Выражаясь образно, рабочий и батрак проголосовали за Советскую власть штыком и саблей.
Однако в разжигание внутрироссийского конфликта включились внешние силы. Извне был спровоцирован мятеж Чехословацкого корпуса. На помощь донской и украинской контрреволюции Краснова и Скоропадского потекли германские деньги, снаряжение, оружие, войска. На севере страны началась открытая интервенция «союзников». Под лозунгом борьбы за «единую и неделимую» руками Деникина, Юденича и Колчака их зарубежные спонсоры взялись делить Россию. Но и всех этих средств едва ли хватило для разжигания многолетнего гражданского конфликта, если бы не классовая неоднородность и незрелость самой массовой движущей силы революции – российского крестьянства.
Крестьянин, особенно бедняк, страдавший от безземелья, с энтузиазмом встретил закон о земле и обеспечиваемые им новые права. Но был не готов к исполнению неизбежных обязанностей. Экономическая разруха, доставшаяся новой власти в наследство от царизма и буржуазии, вынуждала, пока не удастся заново наладить производство и транспорт, продолжать введенную еще в 1916 году практику продразверстки. Иначе города ожидал голод. На фоне острой нехватки промышленных товаров и мануфактуры преобладающий на селе середняк считал твердые закупочные цены несправедливыми и прятал хлеб. Расцвели спекуляция и мешочничество.
На начальном, добровольческом этапе строительства Красной Армии ее состав «был главным образом, если не исключительно, рабочий», но «ввиду отсутствия дисциплины, ввиду отсутствия стройности <…>, ввиду того, что приказы не исполнялись, ввиду дезорганизации в управлении армии мы терпели поражения» (из речи Сталина по военному вопросу на VIII съезде РКП, март 1919 года).
Для создания массовой, организованной военной силы требовался переход к мобилизации, в том числе и офицерской. Крестьянин хотел пользоваться плодами революции, но не хотел за нее сражаться. «…Элементы нерабочие, которые составляют большинство нашей армии, – крестьяне, они не будут драться за социализм, не будут! – говорил Сталин в марте 1919 года. – Добровольно они не хотят драться. Целый ряд фактов на всех фронтах указывает на это. Целый ряд бунтов в тылу, на фронтах, целый ряд эксцессов на фронтах показывает, что непролетарские элементы, составляющие большинство нашей армии, драться добровольно за коммунизм не хотят». И продолжал: «Отсюда наша задача – эти элементы заставить воевать, идти за пролетариатом не только в тылу, но и на фронтах, заставить воевать с империализмом. И в этом ходе сплочения вооруженного крестьянства вокруг пролетариев также предстоит завершить строительство настоящей регулярной армии, единственно способной защищать страну».
Лучшими помощниками большевиков в этом деле оказались именно белые: стоило крестьянам прочувствовать возврат помещичьих и сословных порядков, агитировать за Советы их было уже ни к чему. Кто вчера не стал кормить рабочего и красноармейца, вставших на защиту декретов о земле и мире, теперь брал винтовку сам и шел отстаивать Советскую власть.
Но на протяжении всей Гражданской войны, в самые тяжелые моменты Советская власть прибегала именно к рабочим и партийным мобилизациям. В критический для Царицына час в августе 1918 года организованная Военным Советом Северо-Кавказского военного округа мобилизация дала в ряды Красной Армии около 10 тысяч рабочих, отстоявших город. В апреле 1919 года только в пяти уездах Вятской губернии на борьбу с Колчаком были мобилизованы около 6 тысяч членов партии и сочувствующих.
В статье «К военному положению на Юге» Сталин писал: «…достижение классового единства живой среды, питающей фронт и непосредственный тыл советских войск, облегчается наличием в ней популярного среди крестьянства петроградско-московского пролетариата, тесно сплачивающего его вокруг Советского правительства». И далее: «Этим, между прочим, и объясняется тот поразительный контакт между тылом и фронтом Советской России, которым никогда не блистало правительство Колчака–Деникина: достаточно Советскому правительству кликнуть клич о помощи фронту, чтобы Россия мигом выставила целый хоровод новых полков».
В 1918 году российский пролетариат начинал строить новую жизнь. Но зарубежные «партнеры» заставили его взяться за винтовку. И вчерашние металлисты, железнодорожники, текстильщики, шахтеры, нефтяники, электрики, наборщики, увлекая за собой батраков и людей самых разных сословий и социального происхождения, небезразличных к судьбе России, показали всему миру, на что способен человек в борьбе за свою, народную власть.
***
Итак, Гражданская война в масштабах, в каких она разразилась, не имела объективных социально-экономических предпосылок внутри страны и уж тем более не была инициирована большевиками.
В сентябре 1918 года, прибыв в Москву на первое заседание РВСР, Сталин успевает поделиться фронтовыми впечатлениями с корреспондентом «Известий». И в самом начале указывает на то, что, по его мнению, играет ведущую роль: «выделение в тылу фронта администраторов из рабочих, умеющих не только агитировать за Советскую власть, но и строить государство на новых, коммунистических началах». Задача включения рабочих в систему государственного, политического и хозяйственного управления не отменилась чрезвычайной ситуацией разразившейся войны. А для этого прежде всего следовало наладить систему обучения. И наряду с обучением рабочих военному делу, организованным Советом профсоюзов, уже в апреле 1919 года на повестку дня встала задача массовой подготовки грамотных кадров для обеспечения рабочего контроля. «Рабочие и крестьяне, участвуя в работах ревизионных, рабочего контроля и накопляя опыт, ибо опыт накапливается только на работах, тем самым будут учиться править», – говорил Сталин на заседании ВЦИК, представляя проект Декрета о Госконтроле. И далее: «Рабочий класс, который сверг буржуазию, уничтожил старый бюрократический аппарат, он создал новый несовершенный, но новый аппарат, и он должен принять участие в работе государственного контроля, помочь государственному контролю, научить население править, чтобы самому стать хозяином своей судьбы…» В тексте Декрета, в частности, говорилось: «К постоянному участию в Госконтроле в центре и на местах привлекаются рабочие и крестьянские организации, понятые из широких слоев трудящихся, вводятся летучие ревизии, организуется прием жалоб и заявлений».
В системе Госконтроля было создано и успешно функционировало Бюро жалоб и заявлений, имевшее широчайшую сеть филиалов по всей стране. Сам реорганизованный наркомат наглядно демонстрировал, к чему стремились большевики, организуя власть по-новому: к концу 1919 года в его аппарате (в центре и на местах) свыше 90% сотрудников были из рабочих и крестьян.
В марте 1920 года, выбив белых с Донбасса, Советская власть вплотную подошла к задаче восстановления народного хозяйства. Выступая на VI партконференции Украинской КП(б), Сталин заявлял: «Нужно ввести вместо военных курсы хозяйственные высшие, средние и низшие; если мы старались создать своих унтер-офицеров, которые в одно и то же время били врага и строили армию, то теперь нам придется выдвинуть своих унтер-офицеров из рабочих снизу вверх, которые будут учить и убивать разруху, и строить новое хозяйство».
***
На глазах у одного поколения тот, кому предназначалось «быть всем», превращен в ничто. На словах ратующая за главенство закона для всех, социальное государство, единство нации, – на деле власть, уверенная в своей незыблемости, демонстрирует безнаказанность чиновного ворья, неравноправие богача и бедняка, беспомощность и беззащитность трудящихся.
Питаются ли нынешний правящий класс и его слуги во власти сладким удовлетворением от реванша за Великий Октябрь? Убедили себя в том, что историей похоронены всякие надежды людей труда на жизнь без захребетников?
Так считали и их предшественники сто лет назад, ровно перед тем, как «непоколебимая твердыня монархии» за три дня рассыпалась в прах, а спустя полгода перед лицом поднявших голову масс стало некому защищать и буржуазных министров.
Кого же сегодня собираются примирять «хозяева жизни»? Угнетателей и угнетаемых? Разбойников, готовых ради «заводов, газет, пароходов» пороть и вешать, попутно за иностранные подачки торгуя страной, и их жертв, стоящих за простой и всем понятный принцип «кто не работает, тот не ест»?
Глядя на нынешних рябушинских и терещенко, родзянок и керенских, попирающих народ сапогом «потребительских корзин», пенсионных «реформ» и МРОТов, понимаешь: либо им напрочь отшибло память, либо отчего-то они решили, что история точно не про них.
В этом, по нашему мнению, и состоят в 2018 году главные невыученные уроки Гражданской войны.
P.S. В статье цитируются материалы, вошедшие в тома 9–15 издания «Сталин. Труды» (июнь 1918 – ноябрь 1920 гг.). Приобрести выходящий в свет том 13, а также подписаться на издание целиком вне зависимости от того, в каком регионе вы проживаете, можно, написав на электронный адрес: sunlabour@yandex.ru или позвонив по тел. 8 (967) 132-48-63.
