– Мне довелось участвовать в освоении морских глубин, потому что по своей военной профессии я водолаз-глубоководник.
Водолаз должен оставаться на глубине, неделями жить там в специально оборудованном глубоководном комплексе, или, проще говоря, подводном доме. Там ест, спит, отдыхает, а потом облачается в водолазное снаряжение и выходит на дно морское на работу, примерно так же, как вы идете на работу в свою редакцию.
Такой метод был впервые разработан и осуществлен в нашей стране. Конечно, это только на словах все так гладко. На самом же деле здесь возникает масса проблем, ну хотя бы такая – несколько недель водолаз должен жить в своем подводном доме под таким же давлением, что и за стенкой в подводном царстве.
Начиная с 50-х годов, в нашей стране бурно развивается водолазное дело. И мы тогда были действительно «впереди планеты всей» в деле освоения морских глубин. Это наши советские водолазы, например, первыми осуществили спуски на 300 и на 400 метров. И первые глубоководные комплексы были разработаны тоже впервые у нас.
…За испытание такого комплекса я и получил звание Героя. Это было после того, как наша группа впервые в мире в ходе экспериментального погружения достигла глубины 500 метров и прожила на этой глубине 15 дней в условиях давления 50 атмосфер. Никто в мире, кроме советских моряков, не проводил столько времени на таких глубинах.
Причем главное испытание при таком погружении проходили люди. Никто заранее не мог предсказать, где предел выносливости человеческого организма. Какое избыточное давление способен выдержать человек? В чем-то это напоминало полет на другую планету. Не случайно водолазов-глубоководников, которые погружаются на такие глубины, называют уже акванавтами.
Меня назначили командиром группы акванавтов в тот момент, когда испытания подошли к рубежу 450 метров. Помню, когда впервые увидел программу погружения, то стало немного не по себе. Потому что там было записано: «Глубина 450 метров. Пребывание на грунте 24 суток». «О-го-го!.. Ну, надо, значит, надо».
Когда мы пошли на это погружение, то уже знали, что если все пойдет гладко, то нам разрешат прыжок на 500 метров. Для нас это, конечно, была заветная цель. Представляете, мы, советские моряки, будем первыми на этой глубине! Поэтому настроение у всех было приподнятое.
Ну вот пошли мы на глубину, погрузились на 450 метров, обжились там, проходит день за днем, жизнь на глубине идет своим чередом. Надо сказать, что очень много забот во время таких погружений нам доставляло наведение чистоты в нашем подводном жилище. Как выяснилось, в таких условиях лучше всего себя чувствуют разные микроорганизмы, и чуть только не уследишь, как они начинают размножаться с огромной скоростью. Поэтому 4 раза в день специальными моющими средствами мы мыли каждый участок нашего дома.
…И вот подходят к концу 24-е сутки пребывания на глубине 450 метров. И тогда с поверхности нам передают: «Ну что же, молодцы, ребята, завтра опускаемся на глубину 500 метров». Сколько радости у нас было, не передать! Мы первые! Сперва разрешили нам нырнуть туда на 12 часов.
На другой день мы приготовились, все облепились датчиками. К этому моменту на поверхности у экранов мониторов собрались ученые и специалисты со всего Советского Союза. Когда мы достигли рекордной глубины 500 метров, ликованию там, наверху, не было предела. Наш адмирал только и делал, что подходил к монитору телевизора и зачитывал нам телеграммы – от ЦК, от Верховного Совета, от главкома ВМФ, от министра обороны…
Правда, надо признать, что в этот момент у нас-то самих на глубине самочувствие было не очень. Потому что когда стали достигать заданной глубины, то немножко заспешили и в итоге у всех акванавтов возник «нервный синдром высокого давления». Ощущения при этом тоже словами не передать. Скажу только, что по сравнению с этим синдромом самое тяжелое похмелье можно рассматривать как состояние райского блаженства. Но тем не менее рекордной глубины мы достигли и задание выполнили.
На сегодняшний день глубина 500 метров – это предельная глубина для длительного пребывания под водой. Спускаться еще ниже пока не позволяет техника, просто не выдерживает снаряжение водолаза. Но, видимо, правда, что люди крепче металла, потому что, как мы выяснили на экспериментах, для человеческого организма и 500 метров, и 600 метров не предел. Я думаю даже, что человек вполне способен достигнуть глубины и 800, и 900 метров в водолазном снаряжении.
– То есть вы, по существу, слетали на другую планету. Поделитесь вашими ощущениями, как там дышится, на Марсе?
– Тяжело дышится, надо признаться. На этой глубине на каждую клеточку, на каждый квадратный сантиметр твоего тела приходится давление в несколько тонн. И вот представьте себе, каково дышать в такой плотной среде.
Воздух там настолько сгущен, что брошенные предметы не падают, а как бы медленно плывут в воздухе…Там меняется буквально все. Ты по-другому слышишь, по-другому говоришь. Собственно, говорить там очень тяжело, потому что так велика плотность окружающей среды, что звук перемещается по каким-то особым законам. Обращается к тебе стоящий рядом человек, а ты слышишь звуки, которые просто нельзя назвать человеческой речью – в гелиевой среде человеческий голос становится тонким и писклявым, а речь больше напоминает щебетание птиц.
Вот так мы и жили. Но вот еще что удивительно: видимо, так устроен человек, что, попади он хоть на Марс, то сперва поворчит, а пройдет некоторое время, так он и на Марсе будет чувствовать себя, как дома. Так было и с нами. Прошло несколько суток, и мы стали понимать друг друга. А когда мы в следующий раз опустились на такую же глубину, то акклиматизировались буквально с первых же минут.
…И еще в этих условиях организм очень болезненно реагирует на малейшие изменения температуры. Стоит только повысить температуру воздуха на полградуса, и все участники эксперимента тут же начинают задыхаться от невыносимой жары. А едва только столбик термометра опустится на те же полградуса, как акванавты начинают стучать зубами от лютого холода. Особенно интересно это было наблюдать ночью во время отдыха. Койки у нас располагались в два яруса, а, как известно, теплый воздух поднимается вверх, а холодный опускается вниз. И те, кто лежал внизу, укутывались в 2–3 шерстяных одеяла, а буквально метром выше наши товарищи изнывали от жары…
…Мы не только жили, но и работали с утра до ночи. А то у вас может сложиться впечатление, что акванавты – это что-то вроде туристов-экстремалов: мол, забрались неведомо куда и только тем и заняты, что прислушиваются к своим ощущениям. Нет, согласно программе эксперимента мы каждый день надевали скафандры и выходили в «открытый космос», то есть в водную среду, где на глубине 500 метров проводили различные работы. И выяснилось, что человек на такой глубине способен работать и 2, и 4, и 6 часов в день. Потом снова возвращается в свой подводный дом, чтобы на другой день снова вернуться на свое подводное рабочее место…
– Леонид Михайлович, а все же скажите по совести, нет у вас горького привкуса от словосочетания «последний Герой Советского Союза»? Ведь звучит все равно что «последний из могикан».
– Признаюсь, я вообще не люблю слово «последний». В нем звучит какая-то обреченность.
А в ответ на ваш вопрос я лучше расскажу, как мне вручали эту награду. Вопреки сложившейся традиции мне Звезду Героя вручал не президент и происходило это не в Георгиевском зале Кремля. Ведь указ о моем награждении Горбачев подписал 24 декабря 1991 года, а 25 декабря Горбачев сам ушел в отставку. И перестал существовать сам Советский Союз.
Вот и получилось, что хотя указ и подписан, но государства уже нет, старый государь ушел, а новый еще не появился на рабочем месте. И вообще в стране период безвластия и безвременья. Я уже, честно говоря, перестал надеяться, что когда-нибудь эту награду увижу.
А в то время главнокомандующим Объединенных вооруженных сил стран СНГ был маршал Шапошников. Ему доложили, что, дескать, Герой Советского Союза есть, а самого Советского Союза уже нет, как быть в этой ситуации? Маршал распорядился – давайте его сюда, в Москву, должна же награда найти героя. Приезжаю я в Москву 14 января 1992 года, прошел специальную подготовку к церемониалу. Оказывается, был для этой цели генерал, который учил, как надо вести себя на церемонии, проверял внешний вид. Оказалось, ботинки у меня не во всех деталях соответствовали уставу – пришлось срочно добывать нужные у знакомых ребят из поисково-спасательной службы. Так что можно сказать, что Героем я стал в чужих ботинках.
И вот в назначенный час я прихожу в Министерство обороны и попадаю на какое-то очень важное совещание командного состава со всей России. Чувствовал я себя там, надо признаться, не очень уверенно. Весь зал, человек на триста, заполнен одними генералами и адмиралами. На меня они так искоса поглядывают, и в их взгляде читаю вопрос: а с какой это стати среди нас затесался капитан 3 ранга?
Ну вот выходит Шапошников и говорит, что перед началом работы он должен выполнить очень приятную миссию — в зале есть товарищ, которого надо наградить. Вызывает меня и объявляет о присвоении звания Героя Советского Союза.
И пока я иду, в наступившей тишине явственно слышу, как кто-то из генералов вполголоса произнес: «Какой еще Герой Советского Союза? Советского Союза уже нет». Сказано это было полушепотом, но стояла такая тишина, что эти слова услышали все сидящие в зале. Тут мне совсем нехорошо стало.
И тогда министр обороны, обнимая меня, сказал: «Вот что товарищи тут говорят – нет такого названия Советский Союз. Но страна-то есть! Жива страна, раз у этой страны есть Герои». И мне от этих слов как-то легче стало.
* * *
– Нет страны, но есть ее Герои – значит, будет и страна, – пошутил маршал авиации.
Очень оптимистично! Во все века, особенно в советский век, чрезвычайно много решали в России народные Герои. Благородный созидательный дух свой они передают следующим поколениям. И пусть будет так во веки!
Кстати, в нынешней стране исполнилось 30 лет «Российской ассоциации Героев», которая объединяет Героев Советского Союза, Российской Федерации и кавалеров ордена «Слава». Трижды сильнее будут ее деяния, если она не только сохранит летопись подвигов, но и воистину воскресит, привьет героический дух тысяч героев миллионам наследников. У народного движения «Бессмертный полк» появится тогда авангард знаменосцев!
