«…Почти все герои Лихоносова – странники в самом высоком смысле слова. Их уносит вдаль тоска по красоте… Всё, что он написал, написано свежо, музыкально, очень точно, и всё проникнуто острой, даже какой-то восторженно-печальной любовью к человеку», – так возвышенно сказал о собрате другой классик русской прозы, Юрий Казаков. Все мы на бескрайних просторах России – странники, а уж писатели – более других. Этот мотив странничества в истинном таланте органично сливался с чувством укорененности, привязанности к родному краю. Поразительное и частое явление в огромной стране – автор лучшей книги о Краснодаре и потомственных кубанских казаках «Мой маленький Париж» родился далеко от вод Кубань-реки 85 лет назад: «А ведь я сибиряк, – писал о себе Виктор Иванович, – родился 30 апреля на станции Топки, под Кемерово. Не казак. Но по отцу-матери, дедушке-бабушке – хохол… Бутурлиновской волости Россошанского уезда Воронежской губернии. «Такэчки», – говорили мои хохлы, бежавшие в Сибирь в коллективизацию…» Этот биографический факт словно живая иллюстрация к нынешним спорам о единстве русского и украинского народа.
Детские и юношеские годы Лихоносов провел в Новосибирске. В 1943 году погиб на фронте его отец, и семилетний мальчик испытал на себе все печали безотцовщины. Уроженца Сибири судьба забросила, как у нас запросто случается, на юг – попал сюда случайно, после того, как не сложилось в Москве: «Мечтал стать актером, но в Москве мне не повезло. В театральное училище поступил друг и одноклассник Юрий Назаров, ставший известным актером. А я вместо столицы оказался на юге и много лет спустя понял: это был знак судьбы. В Краснодаре поступил в педагогический институт: мечтал стать учителем литературы. Студентом был тихим, по вечерам просиживал в крохотном читальном зале общежития. И после учебы уехал в Анапский район учить ребят. Приезжая в Краснодар, покупал литературные журналы, с трепетом листал «Новый мир» Твардовского, искал публикации только-только начавших пробиваться к читателю Бунина, Шмелева. Своих литературных проб стеснялся, но писать не бросал».
И опубликовал первый же рассказ “Брянские” именно в “Новом мире” в 1963 году, вскоре был принят в Союз писателей (вот как выискивали – даже в периодике – подлинные молодые дарования). Это не преувеличение – по одной публикации молодого прозаика, до выхода книг «Вечера» и «Что-то будет» (обе 1966), заметили, а потом и безоговорочно приняли в Союз писателей СССР. Одна за другой в Москве, Новосибирске, Краснодаре выходят его книги повестей, рассказов, очерков. Его произведения переводят за рубежом, наконец появляется хрестоматийная «Осень в Тамани» (1972), потом «Элегия» (1976) и роман «Когда же мы встретимся?» (1978). После этого Лихоносов, следуя своему особому русскому дару, подмеченному Адамовичем, замолкает на целых десять лет, работает над своим главным романом о судьбе русского казачества «Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж» (1986). Это лирико-эпическое полотно, соединяющее современность с прошлым, стало литературным памятником Екатеринодару. Без преувеличения! Он должен быть прочитан каждым патриотом Кубани, изучаться в школах, институтах и вручаться любому почетному и умному гостю, приезжающему в Краснодар.
За роман “Наш маленький Париж” Лихоносов удостоился Государственной премии им. М. Горького (Россия) и премии им. М. Шолохова за всю литературную деятельность. Много лет он возглавлял журнал «Литературная Кубань», ходил с протянутой рукой по нуворишам и чиновникам-временщикам, взывая к их совести, со многими спорил, конфликтовал, не был ни коммерсантом, ни дипломатом. Он был лириком по своей природе, мастер бунинской школы. Сам говорил: «Я понимаю, что такое православная проза, русская проза. Я считаю себя русским писателем. Русским по чувству. Когда меня спрашивают, за что я люблю Бунина, объясняю: за русское чувство. Я ездил из Новосибирска в Москву, потом на Кубань и помню свои ощущения от наших просторов. Урал, Зауралье, средняя Россия… И когда начал читать Бунина, испытал такое совпадение своих чувств с душой его прозы! Это – русское чувство. Вот тут, я думаю, кое-что сделал».
Скромно закончил про себя – «кое-что», если учесть, что общий тираж «Нашего маленького Парижа» составил три миллиона – редкий для нынешней России и уж совсем необычный для Кубани творческий случай. Но нет пророка в своем отечестве, вот что писал классик в «Российском писателе»: «Особенно тяжело сносить унижение и удаление в углах тесных – в маленьких городках, в станицах. Там приговаривают навечно. Хоть уезжай! Ищи, так сказать, другое общество. Но и общества нигде нет. Одни… «корпоративы». Солидарность вокруг вечеринок, легких фуршетов, фольклорных концертов. Много раз пишешь, унижаешься, ждешь, проклинаешь и опять пишешь. Кому писать, с кем говорить? У кого из них болит русская душа?» Вопрос повисал в воздухе… Правда, еще при жизни филологический факультет Кубанского университета и критик Юрий Павлов добились проведения общероссийской конференции по творчеству В.И. Лихоносова.
В публицистическую книгу мастера «Волшебные дни» вошли неустаревающие очерки, статьи о литературе и истории, воспоминания о М. Шолохове, А. Твардовском, Ю. Казакове, Ю. Селезневе, интервью, а также страницы творческого дневника писателя. Прочтем, прощаясь, хоть одну страницу в заключение слова прощания:
«Не спал до пяти часов. Вытащил рукописи, стал расставлять страницы. Выйду на балкон – все почему-то спят. Чего они спят? И ведь когда-то прочтут про моих казаков и, может, запомнят их фамилии, будут произносить: Толстопят, Попсуйшапка, Шкуропатская. Зачем слава? Надо выпустить забытых людей в мир – и хватит. Но когда это будет?!.
Скоро закончу, и душа совсем распрощается с этим, – как когда-то с Таманью. Не могло длиться вечное томление по своему времени и у моих героев. День за днем, и все стихает… (14 августа).
Изумительные золотые дни. То к морю схожу, наберу птичьих перьев, то почитаю «Левшу», поправлю главы 1-й части, 11-й. Там, где гирло, чайки роняют перья почаще, подойдешь, а оно еще теплое, живое, дымится нежностью. Упало – как благословение. Помогите мне, чайки, завершить свой труд (14 сентября, Пересыпь)…».
Чайки, теплые морские волны помогали этому удивительному писателю создавать многие книги. Теперь они горестно кричат и грустно плещут – ушел их певец, носитель неиссякаемого русского чувства.
