Но Вы видели и то, как заботится Советская власть обо всех обездоленных гитлеровцами. Вы хорошо знали, как в детских домах, в ремесленных и суворовских училищах учителя и воспитатели с горячими сердцами и широкими душами делали всё возможное, чтобы вырастить новое поколение достойными гражданами своей великой страны.
Всё то, что было прочувствовано и пережито, призвало Вас создать Советский Детский Фонд, дав ему имя Владимира Ильича Ленина. Спасать и согревать детей – это был воистину рыцарский поступок. Это был вызов захватывавшим власть рвачам без чести и своести.
Примером родительской любви считают любовь материнскую. Вы дали пример любви отеческой – не менее самоотверженной, мудрой и строгой. Ваши труды и заботы поставили Вас в один ряд с Коменским и Макаренко, Сухомлинским и Ушинским, чей труд воспитателя и учителя неотделим от труда литератора.
В день юбилея я хотел бы поблагодарить Вас за великое множество добрых дел, которые Вы уже сделали, и пожелать Вам крепкого здоровья, творческого долголетия и успехов в новых делах на благо России и ее юных граждан.
Всего доброго Вам, Альберт Анатольевич, и Вашим близким! Любви и уюта Вашему дому!
С уважением,
Председатель ЦК КПРФ, руководитель фракции КПРФ
в Государственной думе РФ
Г.А. ЗЮГАНОВ
ВСЮ свою жизнь Альберт Лиханов боролся словом и делом, взваливая на себя ответственность за саму жизнь детей и за благополучие этой жизни. Противостоял сиротству, нищенству, болезням и катастрофам.
Сколько выхожено детей, потерявших родителей, выращено, выучено, подготовлено к самостоятельной жизни, достойной, интеллектуальной в Спитаке, где было страшное землетрясение… А еще были дети Беслана. И дети-бродяжки, подобранные на улице и выросшие у себя дома, в своей семье, с отцом, с мамой – так воспринимают жизнь воспитанники семейных детских домов.
Уже в наши дни, когда интеллект детей уничтожается школами, телевидением, планшетами, телефонами, театром, кино, книгами! Сколько детей Белгорода, Грайворона, Кирова, где созданы библиотеки Лиханова, выросли на русской и мировой литературе, а работа библиотекарей – святая – идет себе день за днем.
Журналы «Смена», «Мы», «Трамвай», а потом «Путеводная звезда», «Дитя человеческое», «Божий мир» – дань современной русской литературе писателей, поэтов, публицистов. Вырастили и растят в читателях человека государственного, образованного, знающего цену прекрасному и, главное, способного любить и творить.
А еще Лиханов создал серию видеофильмов «Уроки нравственности». Духовные портреты патриарха Алексия ΙΙ, Жореса Алфёрова – нобелевского лауреата, великого хирурга Льва Бокерии, Ирины Родниной, трехкратной Олимпийской чемпионки, драматурга Виктора Розова.
А еще Лиханов вручает Большую медаль Льва Толстого выдающимся людям мира. Награда международная. Для России у Лиханова замечательный орден царевича Димитрия.
И еще, и еще, и еще… И все это –писатель Альберт Анатольевич Лиханов.
«Детский Фонд» – в нашей стране дело общественное, почти частное. Частное дело – спасать детей и само детство от бед, и испытаний, и взрослых. От тех взрослых, при пособничестве государства, покупающих и покупающих для себя дворцы, острова, футбольные команды, а в России, ими ограбленной, доведены да ничтожества детская литература, школа, система воспитания человека.
Альберт Лиханов поневоле противостоит чудовищному идолу золотого тельца. Лиханов не герой. Он делает свое дело. Частное. Для государства он никто. А он – Альберт Лиханов.
ДЛЯ поколения писателей – «детей войны», детство не преддверие жизни, а сама жизнь. То сокровенное, настоящее, которое ускользает от взрослого человека.
Поколению Альберта Лиханова, встретившему войну в пять-семь лет, важно было рассказать о себе. Не об играх, не о забавах – о жизни! Глазами детей – время, люди.
Мальчики и девочки «Мужской школы» Лиханова («Дрянные мальчишки», «Мерзкий возраст») – это не мирок класса, школы, улицы. Это жизнь в огромном мире в свои десять, четырнадцать…
В повестях Лиханова дети знают, какая она подлость, но обязательно несут в себе великое и светлое. Это верно для трудных ребят и для мечтателей повестей светлого круга: «Крутых гор», «Деревянных коней», «Музыки», «Магазина ненаглядных пособий». Романа в повестях-главах, который писатель назвал «Русские мальчики».
…Глубины правды бездонные. У Лиханова есть «Последние холода», повесть из романа «Русские мальчики». Книга о детях, для взрослых. Тема: голод и дети. Но вот ведь чудо писательское – это чтение детям понятнее, чем взрослым.
Истины здесь стальные: «У каждого времени своя жестокость. А доброта – одна, на все времена».
В конце 60-х страна покончила с нищенством народа. В селах, вместо стареньких клубов, строили Дворцы культуры, для детей – школы искусств. Зеркальные стены – балеринам, студия с пианино – желающим учиться музыке. В Крыму, в богатых колхозах, полеводы и доярки не желали вселяться в коттеджи, предпочитали квартиры в пятиэтажках.
Комсомол был занят великими стройками и решал проблему свободного времени. Насаждал дискотеки, выдумывал летки-енки в пику твисту. Но как-то ушли на задний план дети безотцовщины, трудные подростки, пополняющие колонии для несовершеннолетних. Государство «малые беды» неоперившихся своих птенцов замечало в полглаза.
И рождаются повести Лиханова «Лабиринт», «Обман». Эти произведения, да и все творчество писателя, – бестрепетно выявленная проблема, поставленная перед государством. Отмахнуться от такой проблемы советская власть не имела права. И был создан Детский фонд.
СЛОМ государственного устройства обернулся для писателя горечью. За восемь лет не написал ничего, не в силах осмыслить происходящее. Разлом государства? Расцвет национализма? Угасание промышленности? Радостное погружение в торгашество активных масс? Деньги как высшая ценность?
О чем же и как говорить с теми, кто выбирает, с кого делать жизнь?
Произведения, написанные после восьмилетней немоты, – «Никто», «Сломанная кукла», «Слетки». Чуть позже – «Эх, вы!..», «Свора», чуть раньше – «Свечушка».
В «Слетках» много сказано.
На первый взгляд, обычная, современная бытовая история.
Братья Борис и Глеб – родня воистину кровная, хоть солнце погасни – будут сердцами едины. Безотцовщина. Поселок, каких в России тысячи. И как в России, так и в повести, хозяева нашей глубинки – южане. Война на Кавказе. Скинхеды местного разлива. Киллер. Налицо все проблемы рыночной действительности.
За бодрыми страницами романа «Слетки» – ужас. Слетки – молодые птицы, имеющие крылья, но не успевшие научиться летать. Порхнули из гнезда и рухнули наземь. Легкая добыча для зубов, для смерти.
Увы! Добрым «воспитателем» братьев становится Михаил Гордеевич Хаджанов, майор запаса, пришлый гость, истинный мужчина. Он подобрал слетку Бориса, стал ему за отца, вырастил из него спортсмена-мастера. Стрелка, офицера. Правда, нынешний русский офицер в противовес офицерам Советской армии не имеет даже замашек дворянина. Нынешние офицеры – слуги рынка. А наука-то офицерская – убивать. Уж такая востребованная по нынешним временам! Послужил родине, стал ей не надобен и в телохранители, а там уже и снайперская винтовка ждет.
Борис, сломавшийся в южном плену (адрес не называется, он в уме писателя и читателя), оплачивает подаренную ему жизнь киллерством.
Лиханов дает своему герою шанс вырваться из ада предательства. Борис получает гражданство Франции, служит во французском легионе. С Россией, с русским ужасом распрощался…
Его жена приходит в последних строках романа в родной дом Бориса, передает Глебке сверток. В свертке – живое. Ребенок.
Кровная связь не пресеклась. С народом, с землей матери и брата.
ЧИТАЯ «Слетки», думаешь о судьбе писателя: стареют ли писатели?
Даниил Александрович Гранин, о котором Альберт Лиханов создал книгу «Мой Гранин», 2019 г., за год до 90-летия публиковал в журнале «Звезда» в двух номерах свою «странную вещь», как сам он говорил, «Два лица». В свои 95 издал книгу «Человек не отсюда». Но самое замечательное, чувствуя себя патриархом литературы, Гранин не утратил интереса к сочинениям своих друзей.
Роман «Непрощенная» Лиханов отправил на суд Юрию Бондареву и Даниилу Гранину. У Бондарева есть повесть о любви немца и русской. Бондарев был на вершине в Союзе писателей России, а Гранин – столп противостоящей вершины.
В своем дневнике за 12 августа 2013 года, Лиханов записал (опубликовано в книге «Мой Гранин»): «Вот, Бондарев с одной стороны, Гранин с другой стороны – сказали о «Непрощенной», в общем-то, схожие слова. И, конечно, для меня это дорого. Да, оба маэстро, без сомнения, сейчас высшие авторитеты для меня, впрочем, полагаю, и для всей литературы. Два полюса. Два взаимополярных и взаимоотталкивающихся центра. Я оказываюсь между ними. Но оба говорят одинаково, значит, истина существует и признана».
«Слетки» Альберт Анатольевич отправил Гранину в рукописи.
На читательской конференции в Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов 16 февраля 2010 года в заключительном слове Даниил Гранин высказал значительные мысли, возникающие по прочтении «Слеток».
«Книга, о которой мы говорим, для меня любопытна тем, что связана с нашим временем. А наше время – особенное. Чем? Еще недавно мы жили в эпоху готовых ответов, от которых почти ничего не осталось. Теперь наступила эпоха вопросов, на которые мы не знаем ответов. Мы не знаем, куда идем, что строим, чего хотим. Почему исчезает российская деревня? Куда делся пролетариат? Что творится с нашей школой?»
У времени свое лицо – Лик. По «Русским мальчикам» мы знаем Альберта (Глеба) шестилетним, потомком начальной школы, пережившим войну. Лик великого времени запечатлен в образе Коли Кузнецова.
Лик юности, студенчества, государства Советского Лиханов воссоздает для читателей нашего времени в романе «Оглянись на повороте, или Хроника забытого времени».
А вот «Сломанная кукла», «Никто», «Слетки» – книги острейшие. Я назвал бы их яростными. Они – наброски Лика убитой в информационной войне Советской страны. Созданы романы Лихановым в том возрасте, когда творил Аксаков: 63–64 года.
Повести «Мальчик, которому не больно», «Девочка, которой все равно» изданы в 2014 году. Лиханову – 79. Но обе повести новаторские по исполнению, молодые по непримиримости чувств. Они сражаются – именно сражаются – за детей, поверженных болезнями и обстоятельствами. Болезни трудноизлечимые, обстоятельства – рухнувшая в небытие страна. А страна эта растила из Альберта Лиханова гражданина, защитника попранной справедливости, всех угнетенных и поруганных. Для нынешних серых идеологов: Дон Кихота.
Повесть «Незабытые игрушки», изданная в год, когда Альберту Анатольевичу 85 лет, – совсем даже не ностальгия по минувшему времени, по детству. Это проникновенное произведение оставит в детях 2020-х – Лик счастливых детей, счастливых папы и мамы, счастливой страны и жизни в канун… войны. А то, что детям дорого, они постараются воплотить в жизнь, когда станут и сутью жизни, и самой жизнью.
ИТАК, в 2020 году Альберт Анатольевич опубликовал в журналах «Наш Современник», «Смена» и в «Путеводной звезде» еще одну повесть из цикла «Русские мальчики» – «Незабытые игрушки».
В повести «Незабытые игрушки» война грянет в предпоследней главе. Эта повесть о счастье, о мирной жизни перед войной, перед такой войной, каких на земле не бывало. О счастливой жизни шестилетнего мальчика. Его папа был награжден за работу поездкой в Москву на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку, и привез сыну три подарка. Столичных! Сначала Коля получил Аллоскоп – аппарат для демонстрации диафильмов. Читая повести Лиханова о его детстве, вдруг понимаешь: прошлое, такое на первый взгляд наивное, оборачивается под пером писателя совести приговором для нашего новейшего электронного мира.
Итак, шестилетний мальчик Коля в последние предвоенные месяцы 41 года получил в подарок «Синюю птицу» Мориса Метерлинка, и на всю свою жизнь получил двух друзей: мальчика Тиль-Тиль и девочку Митиль.
В семидесятые годы мои дети смотрели диафильмы, как раз в 5–6 лет. Среди сказок и детских стихов была у них лента о Гайавате. Об американских индейцах рассказывал им Лонгфелло стихами Бунина…
И вот он – XXI век. Еду в электричке, отец сунул дочери лет 3–4 планшет, и она начала тыкать пальчиком в экран. Я видел: на экране мелькали обезображенные художником звериные морды, и девочка целый час тыкала и тыкала пальчиком, не проронив ни единого слова.
Советские диафильмы растили с младенчества интеллектуалов. Коля Кузнецов и Альберт Лиханов в 1941-м, а мои дети в 1973-м, получили из диафильмов поэзию русскую, советскую, мировую, сказки русские, народов стран мира, сказки Пушкина, Андерсена, Гауфа, братьев Гримм, Перро, Бажова, Ершова… Но диафильмы прививали вкус еще и к изобразительному искусству, и были школой великого русского языка, образного мышления, мысли.
Таково значение первой игрушки, подаренной Коле. Первый пункт приговора писателя Лиханова нашему времени. Вторая игрушка – крошечный синий кораблик. Опустил в таз, зажег маленькую свечу – поплыл. Был и третий подарок – мишка. Мишку Коля положил на подушку. Спали вместе. Из всех игрушек довоенной поры у Коли и у самого автора повести сохранился только мишка. Тряпочный, да любимый.
Самое светлое воспоминание о довоенном детстве для Коли, и для самого Лиханова – первомайская демонстрация. У меня тоже в памяти демонстрация в Москве в 1947 году.
Глава о демонстрации в повести Лиханова не случайная. Демонстрации растили в детях Советской страны защитников великого, самого справедливого на земном шаре государства – нашего. Все мы, люди поколения Альберта Лиханова, были государственники. Жили и работали ради могущества и славы родины.
А какой процент из опрошенных сегодня выпускников школ России мечтает махнуть себя, русского, на американца? В Америку хотят, в ухоженные страны…
ДЛЯ творчества Лиханова, как он его понимает, маленький роман «Непрощенная» особо значимый для писательского «Я».
Героиня романа Алена Никитина родилась на западной окраине страны, вот и вся родословная. Учится в начальной школе. Для советской деревни школа Алены привилегированная: на четыре класса – четыре учителя.
Во 2-м классе учительницей Алены стала Софья Марковна. Она и ее подруга Сара Семеновна, тоже учительница, – беженки из оккупированной Гитлером Польши. В классе Алены стояло никому не нужное пианино, и Софья Марковна изумила девочку своей игрой. И еще одной удивительной тайной владела Софья Марковна. Она знала немецкий язык, обе учительницы родились в Польше.
Услышав от Софьи Марковны немецкие слова, Алене тоже захотелось говорить на чужом языке. Ей повезло: их начальную школу сделали семилетней, благо в селе жили две учительницы со знанием иностранного языка. Алена легко и радостно овладевала немецким языком – учительница любимая. Но в один прекрасный день, летом, девочка пришла в школу проведать Софью Марковну. А директор школы, Ольга Петровна, грозно стыдит и Софью Марковну, и Сару Семеновну.
Война! Немцы напали на Советский Союз, и обе беженки снова собрали чемоданы.
А уже через пять страниц Сару Семеновну и Софью Марковну немцы повесили на турнике во дворе школы. Перед казнью вежливый немец попросил Алену написать на двух картонках слово «Юден». Он за все благодарил: «Битте, битте!»
На глазах Алены немцы, а для нее их язык – радостное духовное богатство – становятся убийцами.
«Так закончилось Аленушкино детство». – подытожил главу писатель.
И приходит мысль. Преступно, безобразно оборваны жизни двух учительниц, потому что они – еврейки. Потому что Гитлер пообещал всем немцам жизнь властелинов на земном шаре… Пианино, на котором так прекрасно играла Софья Марковна, – единственное, что осталось от царского времени, от самой России. Пришли немцы, устроили казнь, и забыли о Барашках на три года, но Советский-то Союз исчез. Исчезло будущее жителей деревни, сломана судьба красавицы и умницы Алены.
Выходит, все, кто появляется на страницах маленького романа Лиханова, то ли пыль на необъятной дороге мировой истории, то ли песчинки на берегу моря. Песчинок без счета море накатывает, оно бескрайнее. Волны одни песчинки уносят, другими выстилают берега. конца этому нет, и все, что на земле – объято небом.
Свой маленький роман об Алене непрощенной Лиханов посвятил малолетним узникам фашистских лагерей, погибшим и живым. И еще «памяти Алены Сергеевны Никитиной, судьба которой легла в основу этой истории».
А СУДЬБА такая. На третий год войны, стало быть, в 1944-м, в забытые Барашки нагрянули немцы, и забрали женщин на земляные работы. Алена и ее мама попали в число угнанных. Рабочих надо где-то содержать: загнали в концлагерь. Жестокий режим, надругательства, еда, чтоб только ноги таскали, и смерти, смерти.
Мама Алены умерла, когда узников гнали на работу. Шла и упала. Солдаты охраны отнеслись к девушке снисходительно: разрешили перенести умершую на обочину, и – шнель! Трудиться на Германию.
Уже на другой день один из этих охранников отвел Алену в теплушку, напоил кипятком, дал два бутерброда с колбасой и с сыром.
Так началась эта любовь в лагере ненависти. Солдат Вилли Штерн отправил 15-летнюю красавицу к врачам, а она – девушка. И Вилли объявил:
– Я хочу, чтобы ты была моей.
Один только любящий Господь мог послать такую судьбу заключенной концлагеря. Не она полюбила. Она не могла любить конвоиров, оставивших мертвую маму на обочине дороги. Полюбили ее, рабыню с номером, русскую школьницу с куцым знанием немецкого языка. Да так полюбили, что солдат фон Штерн признался:
– Я хочу на тебе жениться.
Когда, через несколько дней жизни в нормальном доме, Алена возвращается в барак, ее обдают ненавистью, как помоями:
– Подстилка фашистская! Сука немецкая!
Доказать свою чистоту можно, разве что демонстрируя всему бараку девственность. И Алена, ни за что не соглашавшаяся на избавление от концлагеря ценой замужества, сказала капо: «Да». Да, она согласна стать фрау Штерн.
Три недели жизни сытой, непонятной, жизни жены, женщины – и – беременность. Солдат Вилли понимает: война с Россией – война всегда всемирная. Это война Бога с князем тьмы, добра со злом, вождя с фюрером…
Судьба Алены непрощенной, написанная Лихановым, соответствует действительности – это подлинная судьба подлинной Алены Сергеевны Никитиной. Вернувшись на родину, бывшая узница концлагеря осела в своей деревне, прожила одинокую жизнь соломенной вдовы, отстранившись от властей, да и от самой жизни. Всех ее желаний – увидеть дочь Лизу, рожденную в немецком Дуйсберге. Историю своей жизни Алена рассказала в старости всего одному человеку – почтальону Лизе.
Выходит, автор романа узнал о судьбе Алены Никитиной именно от почтальона. И еще одна мало говорящая подробность. Это Лиханов на всесоюзном съезде в Киеве, в 1988 году, создал «Международный союз бывших малолетних узников фашистских концлагерей». Из той эпохи вышла его «Непрощенная». Не напрасно он говорит: «Сперва Детский фонд вышел из моих книг. Теперь мои книги выходят из Детского фонда». Потрясающее признание!
Детский Фонд, созданный Альбертом Анатольевичем в октябре 1987 года, служит детству вот уже тридцать третий год. Такой вот жизнью живет Альберт Анатольевич Лиханов в свои 85 лет. Издано десять томов Собрания сочинений. Тридцать лет тому назад тираж произведений Лиханова достиг 30 миллионов экземпляров. Это книги Советского Союза. Книг, изданных в России, неизмеримо больше. Замечательная бумага, иллюстрации выдающихся художников, а вот тираж… Достиг ли одного миллиона?
Что еще нужно в жизни писателю Лиханову? Туберкулез! Детский туберкулез разгулялся по Советской России после Гражданской войны и коллективизации. Теперь у нас на дворе капитализм. Уничтожены колхозы, заводы, безработные люди пьют, дети голодают. Из тюрем возвращаются отцы и матери, старшие братья и сестры, и многие из них – носители палочки Коха.
Фонд Лиханова выявляет больных детей, устраивает в уцелевшие санатории. Обувает, одевает, снабжает необходимым и книжками.
Жизнь детей определяет уровень жизни страны.
Не история, сочиненная учеными, но детство – судья государству, народу, эпохе.
Таков он – Образ писателя Альберта Лиханова. Впрочем, «Слово писателя» сегодня в России самозванное. В нашем государстве такой профессии не существует. Вычеркнута.
