Он был установлен в 1990 году в соответствии с вступившим накануне в силу Договором об объединении Германии. Тогда с политической карты мира исчезла Германская Демократическая Республика, объединившаяся с бывшей Западной Германией. Впрочем, это было не столько объединение, сколько фактическое поглощение социалистического соседа.
Пусть не общегосударственным, но все же днем, который будет отмечаться на официальном уровне, станет 9 ноября. На сей раз это юбилейная дата – 30 лет назад пала так называемая Берлинская стена, делившая Берлин, а в сущности – ГДР и ФРГ, да и всю Европу, на две противоположных политических системы. Падение Стены, ликвидация ГДР, роспуск Организации Варшавского договора стали заключительным актом распада социалистической системы в Европе.
А накануне свой юбилей, пусть и не признанный официально, отметили коммунисты и все те, кто сохранил приверженность идеям социализма и мира на немецкой земле. 7 октября исполнилось 70 лет со дня образования Германской Демократической Республики. Эта дата стала для участников торжеств не просто днем памяти о первом на немецкой земле антифашистском социалистическом государстве, но и демонстрацией их готовности дальше отстаивать идеалы, за которые боролись и продолжают бороться представители разных поколений немцев.
На главном мероприятии в честь 70-летия ГДР, проходившем в городе Бохуме, в так называемом Доме ГДР, выступил с речью последний генеральный секретарь ЦК СЕПГ и председатель Госсовета ГДР Эгон Кренц. Это имя хорошо известно российским коммунистам и представителям старших поколений. Начиная с детского возраста, когда Кренц впервые увидел советского солдата в поверженной Германии, и до нынешних дней он сохранил самые теплые чувства к СССР, к советским людям и к их последователям в нынешней России. Кстати, он только что завершил работу над книгой, которой дал название «Мы и русские», где описывает взаимоотношения Советского Союза и ГДР в дни политического «поворота», как называют в Германии события 1989–1990 годов.
Не один раз Кренц выступал на страницах «Советской России», делясь с ее читателями своими размышлениями по поводу важнейших этапов немецкой истории и актуальных международных проблем. Вот и теперь он прислал свои заметки, связанные с прошедшим юбилеем бывшей ГДР и предстоящим 30-летием падения Берлинской стены. Он еще раз хотел бы представить читателям «Советской России» свой взгляд на события не столь отдаленного прошлого, подкрепив это собственными наблюдениями и конкретными фактами.
Олег СЕВЕРГИН
Свои размышления по поводу минувшего 70-летнего юбилея не существующей ныне Германской Демократической Республики мне хотелось бы начать с одного – для кого-то, может быть, ничем не примечательного – эпизода. Но для меня он как бы вновь ярко озарил ту светлую, причем не только на мой взгляд, страницу немецкой истории, современником и участником которой мне посчастливилось быть. Не так давно я сидел за столиком в одном небольшом кафе. Неожиданно пожилой мужчина, расположившийся по соседству, поднялся, подошел ко мне и протянул салфетку. «Возьмите, ведь на вашем столе ее нет», – сказал он.
«Вы очень внимательны», – заметил я, поблагодарив его. «Да, вы правы, – вздохнул он в ответ. – Внимание и сочувствие друг к другу – все это мы знали в ГДР. Теперь этого больше нет. Не стало ГДР – не стало у нас и человечности…»
Этот мимолетный обмен репликами глубоко запал мне в душу. Как, кстати, и письмо, которое прислал мне на днях один давний знакомый. Сейчас ему 56 лет. После распада ГДР он основал в 1990 году собственную фирму и вот теперь на двух плотно исписанных страницах почтовой бумаги рассказывал, как процветает его бизнес в объединенной Германии. А в конце письма добавил: «В общем, все у меня складывается вроде бы как нельзя лучше. А вот сердце никак не найдет покоя. Снова и снова хочется вернуться в тот прежний – справедливый, добрый и разумно устроенный мир, в котором мы все вместе когда-то жили».
Кем же мы имеем право считать себя сегодня – мы, бывшие граждане первого на немецкой земле государства рабочих и крестьян? Разумеется, я имею в виду не тех, кто предал забвению идеалы, которым когда-то приносил клятвы, а о тех, кто сохранил в душе чувство приверженности высоким целям, за которые отдавали жизнь первые немецкие коммунисты и за которые, не жалея сил, боролись их потомки, открывавшие страницу новой, социалистической истории на немецкой земле.
Какими только презрительными кличками не осыпали с самого начала там, на Западе, нас, чье политическое и духовное становление шло в ногу со становлением провозглашенной 7 октября 1949 года Германской Демократической Республики. Она стала для нас настоящей родиной. А для тех, кто формировал общественное мнение на Западе, мы были то «русскими рабами», то «идиотами Зоны», то «немецкими прислужниками Сталина». Уже только по одному этому можно судить, что сценарий отношения тогдашнего западногерманского государства к своим восточным соотечественникам закладывался в те годы, когда ГДР еще не существовало и когда на нее еще нельзя было навесить разного рода надуманных «преступлений против человечности», о которых до сих пор не устают кричать западные СМИ и буржуазные политики всех мастей.
«Крестным отцом» ненависти к ГДР был антикоммунизм. Тот самый, о котором выдающийся немецкий писатель Томас Манн сказал как о «величайшей глупости ХХ века». Первый федеральный канцлер провозглашенной в мае 1949 года Федеративной Республики Германии Конрад Аденауэр сразу же заявил без всяких обиняков: «Все земли, что лежат восточнее рек Верры и Эльбы, являются неотъемлемыми германскими провинциями. Поэтому задача состоит не в воссоединении с этими территориями, а в их освобождении. Слово «воссоединение» должно исчезнуть навсегда… Освобождение – вот наш девиз!»
К этому стоит добавить, что для Аденауэра к востоку от вышеназванных рек сразу же начиналась Сибирь. Понятно, что подобная глупость не могла не кануть в вечность после того, как в 1973 году оба германских государства стали равноправными членами ООН и 134 страны установили с ГДР дипломатические отношения.
Мы, бывшие граждане бывшей ГДР, конечно, разные. Мы отличаемся друг от друга по своим пристрастиям, увлечениям и привычкам. Но одно объединяет нас. Мы не хотим, чтобы о прожитой нами жизни судил тот, кто всегда был не в ладах с правдой истории, или тот, кто, живя в нашей стране, никогда не считал ее своим домом. Мы воспринимаем себя отнюдь не как люди, страдающие по прошлому ностальгией, или «остальгией» от слова «Ост». Это последнее словечко, кстати, вошло нынче в моду, и оно используется для того, чтобы извратить наши подлинные чувства к своей бывшей родине, – чувства, основанные не на слепой ностальгии, а на осознанном анализе прошлого, на приверженности реальным политическим и моральным ценностям, существовавшим в социалистической ГДР.
Вместе с тем мы вовсе не игноранты, не желающие видеть того позитивного, что было достигнуто объединенной Германией после 1990 года. Мы также не превозносим бездумно достижения бывшей ГДР. Мы – участники и свидетели немецкой истории, старающиеся сохранять трезвый взгляд на прошлое. Мы имеем опыт жизни в двух противоположных системах и поэтому можем на конкретных фактах сравнивать, какой была на самом деле ГДР и какие страницы ее истории измазаны черной краской из чувства слепой ненависти.
Весь ход исторического развития показал, что после восстановления капиталистических отношений на западе бывшего рейха и выхода там старых нацистов из тени единственной разумной альтернативой той Германии, на которой лежала ответственность за развязывание двух мировых войн и за установление чудовищной по своей жестокости фашистской диктатуры, явилось создание ГДР. И тем фундаментом, на котором она была основана, стал идейный стержень клятвы, принятой уцелевшими узниками фашистской фабрики смерти – Бухенвальда 9 апреля 1945 года: «Никогда не быть больше войне, никогда не быть больше фашизму!»
Я часто задаю себе вопрос: почему целый ряд выдающихся деятелей литературы и искусства, имена которых знает весь мир, – как Бертольд Брехт, Анна Зегерс, Арнольд Цвейг и многие другие, – переехали в так называемую «восточную зону», ставшую затем ГДР? Не потому ли, что именно здесь они увидели возможность окончательного изгнания идеологии войны и фашизма из жизни человечества? Никто не может опровергнуть той истины, что во всей длительной германской истории единственным государством на немецкой земле, не развязавшим ни одной войны, была именно ГДР. Уже одно это оправдывает наше право вспоминать о ней с чувством глубокого уважения. И не «наследие ГДР» представляет сегодня опасность для объединенной Германии, как твердят нынешние официальные идеологи, а распространение в стране идей неонацизма, пропаганды расизма, антисемитизма и человеконенавистничества. Проявления подобных тенденций мы видим, к примеру, в идеологической основе партии «Альтернатива для Германии».
В 1945 году в западных секторах бывшего Третьего рейха было изгнано со службы лишь 13 процентов старых нацистских кадров. После аншлюса восточных земель Западной Германией – а объединение страны явилось фактически поглощением ГДР – представители новой западногерманской «элиты» выставили на улицу 85 процентов бывших государственных и общественных служащих социалистического востока, обрекая многих из них на социальную маргинализацию.
На западе перед большинством бывших нацистов вновь открылись двери юридических контор, школ и государственных учреждений. В противоположность этому на востоке были предприняты коренные политические преобразования, целью которых стало создание немецкого антифашистского социалистического государства – ГДР. В соответствии с этими преобразованиями было, в частности, конфисковано имущество у 4142 нацистских и военных преступников, а 520 тысяч бывших нацистов лишились своих должностей в основных сферах государственной и общественной жизни.
Параллельно с этим в ГДР была развернута обширная подготовка новых, социалистических кадров. В вузах были созданы факультеты, призванные осуществлять набор на учебу детей рабочих и крестьян. Уже к 1952 году число таких студентов превысило половину всех обучавшихся. Высшее педагогическое образование, к примеру, получили по ускоренной программе 43 тысячи юношей и девушек из простых семей. Такого в Германии никогда не существовало. Не стало этого и в объединенной Германии теперь, после исчезновения ГДР с политической карты мира.
Да, ГДР больше нет. От дня 9 ноября 1989 года, когда были открыты пограничные переходы в Берлинской стене, прошло три десятилетия. Детали тех событий, в принципе, хорошо известны. Хочу добавить лишь, что ночь с 9 на 10 ноября стала самой тяжелой в моей жизни, но нами было сделано все, чтобы избежать кровопролития на границе. Напомню также, что требования участников тогдашних демонстраций сводились только к обновлению социализма, но не к его ликвидации. О переводе этих требований в нужное Западу русло позаботилась чья-то умелая невидимая рука.
И вот что примечательно. Чем дальше время отдаляет нас от тех дней, тем более злобными, надуманными и оторванными от реальности становятся нападки на нас со стороны официальных западных политиков и пропагандистов. Если принять на веру измышления нынешних заправил политического гешефта объединенной Германии, то граждане бывшей ГДР предстанут перед современниками в виде миллионной кучки жалких затравленных существ, запертых за Стеной в некоем искусственном пространстве с разваленной экономикой, с затхлой идеологической атмосферой и бесчисленными шпиками службы госбезопасности.
Нынешние германские власти говорят о «развале экономики» в ГДР, о том, что восточные немцы в течение 40 лет стояли на «неправильной» стороне истории. А федеральный канцлер ФРГ Ангела Меркель, выросшая и получившая образование на социалистическом востоке, вообще заявила в своем выступлении в рамках Дня немецкого единства, что уважения заслуживают лишь те из числа бывших граждан ГДР, которые являются «жертвами режима СЕПГ», или которые боролись против этого режима.
Пассаж фрау Меркель призывает фактически к социальной изоляции тех, для кого строительство социалистического государства было зовом сердца и кто посвятил этому всю свою жизнь. Госпожа канцлер, видимо, запамятовала, что граждане ГДР не только расчистили оставшиеся после Второй мировой войны руины, не только сделали вновь пригодными для жизни города и села, не только восстановили объекты культурно-исторического наследия, но и возвели сотни новых предприятий, улиц, жилых кварталов и целых населенных пунктов с современными квартирами, школами, детскими садами и яслями, с заводскими амбулаториями и больницами, со спортивными и культурно-просветительными учреждениями. Иными словами, в 1945 году в будущей ГДР не было практически ничего, или почти ничего, что можно было бы экономически «развалить».
Если кто и развалил экономику ГДР, так это ведомство по управлению имуществом в новых землях ФРГ. И то не по собственному желанию, а по политическому заказу. Народная собственность ГДР была пущена с молотка. 85 процентов ее захватили собственники с Запада, 10 процентов ушло в руки иностранцев, и лишь 5 процентов осталось на востоке. А ведь вошла ГДР в новую – далеко не дружелюбную, «семью» федеральных земель отнюдь не с пустыми руками. Бывшая Западная Германия получила от нас 8 тысяч предприятий, 20 миллиардов квадратных метров земель сельскохозяйственного назначения, леса и озера, 25 миллиардов квадратных метров площадей под объектами недвижимости, 40 тысяч предприятий торговли и общественного питания, 615 поликлиник. 340 заводских амбулаторий. 5 с половиной тысяч фельдшерско-акушерских пунктов. К этому надо добавить отели, дома отдыха, значительную часть зарубежной собственности ГДР, патенты, культурные ценности, интеллектуальную собственность и многое другое.
ГДР не только не взвалила на ФРГ финансовое бремя в размере 400 миллиардов западных марок, как утверждалось, а наоборот, передала ей на 1,74 триллиона марок основных фондов и на 1,25 триллиона производственных мощностей. И все это – не считая стоимости земли и объектов зарубежной недвижимости. Так что заявления о якобы «деиндустриализации» ГДР выглядят не более чем дурной шуткой.
Берлинской стены больше не существует. Но она передвинулась сегодня на восток. Теперь она высится не между НАТО и Варшавским договором, а между НАТО и Россией. Она стоит, по сути, там, откуда 22 июня 1941 года начала свой «Дранг нах Остен» гитлеровская военная машина. Такого ли единства, такого ли «поворота» в своей судьбе хотели те, кто выходил на демонстрации в ГДР в 1989 году?
Российская Федерация, согласно нормам международного права, является, как известно, государством – продолжателем СССР. Миллионы живущих на востоке немцев всегда будут помнить о том, что без Советского Союза появление на свет ГДР было бы немыслимым. И они никогда не забудут того, что 27 миллионов советских людей отдали жизни во имя победы над фашизмом, во имя мирного будущего для своей страны и всех народов Европы. Сегодня, через 30 лет после открытия границы с Западным Берлином, можно утверждать однозначно: без России не может быть мирного порядка в Европе. Русофобия должна быть изгнана из германской политики. Немецким государственным деятелям пора сменить тон в отношениях с Россией, в нем должны звучать слова о дружбе и сотрудничестве, а не угрозы санкций и наказаний.
Да, в 1989 году мы потерпели поражение – горькое и болезненное, эта боль не проходит и сегодня. Все это так. Но мы считаем это поражение временным. Нас нельзя вычеркнуть из истории. Тот миропорядок, который сложился сегодня, не может оставаться вечно. Последнее слово останется не за капитализмом. И тогда мы посмотрим, кто стоял на правильной стороне истории.
Мы не «вечно вчерашние», которыми нас представляют антикоммунисты всех мастей. Мы, скорее, люди завтрашнего дня. Мы верим в наше завтра – наше социалистическое завтра. Мы хотим, чтобы наши дети, внуки и правнуки жили на счастливой, мирной планете. Поэтому мы относимся к наследию ГДР в высшей степени самокритично, но с полным осознанием своего места в истории. И мы идем в будущее, не опуская головы.
