Haló novinу: Седьмого октября вы подали в Министерство культуры предложение о признании пражского памятника Ивану Степановичу Коневу объектом культурного наследия. Для чего это нужно?
Петр Шимунек: Во-первых, тем самым я бы хотел добиться, чтобы памятник действительно стал таковым, потому что уже сегодня у нас осталось от тех времен очень мало монументов Красной армии не только в Праге, но и во всей Чешской Республике. Во-вторых, я бы хотел, чтобы этот памятник остался там, где стоит сегодня, потому что так он лучше всего напоминает об освобождении Праги Красной армией. В последнее время большие усилия направлены на переписывание истории. И нам было бы жаль, если бы сегодня молодое поколение так и не узнало правду о роли Красной армии в освобождении Праги…
– Говорят также о том, что вся эта история – только предлог, чтобы построить на территории, которую сейчас занимает памятник, парковку. Насколько эти слухи правдивы?
– Администрация Праги 6, без сомнений, изначально руководствовалась какими-то намерениями. Но господин староста впоследствии заявил, что более они не актуальны. Тем не менее мы, те, кто многие годы проработал в Городском совете Праги, знаем, что подобные проекты можно очень быстро вернуть к жизни. Думаю, гаражи или что-то в этом роде вполне могут появиться в Праге 6 на этом месте. Мы уже не верим ни администрации района, ни мэрии, которые заявляют, что вся эта история не связана с интересами определенного лобби.
– Таким образом, дело тут прежде всего в переписывании истории во имя каких-то «высших» интересов.
– Несомненно. Все это соответствует современным тенденциям, когда роль Красной армии в освобождении Чехословакии принято либо высмеивать, либо просто отрицать.
– То есть, по-вашему, дело тут совсем не в том, что маршал Конев – в каком-то смысле «неоднозначная фигура»?
– Сегодня неоднозначной фигурой может стать кто угодно, поскольку всегда все зависит от того, кто интерпретирует историю.
– Отразилось ли это на дискуссиях, в которых вы приняли участие, например, на Чешском телевидении? Как они проходили?
– Я думаю, что это заметили все внимательные зрители. В основном дискуссия велась по заданному плану, нацеленному на искажение истории. Но кое-что меня по-настоящему шокировало. Я говорю о передаче госпожи Йилковой. Историка из Академии наук Чешской Республики пригласили туда, чтобы он рассудил стороны и объективно сказал, где правда и кто освободил Прагу. Но вместо этого историк говорил то же самое, что и оппоненты: Прага якобы освободилась сама. Вторая сторона четко заявила, что это даже не трактовка истории, а ее явное искажение. Красноармейцев таким образом оскорбляют, а освобождение Чехословакии ставят под сомнение. И все потому, что сегодня широко обсуждают, например, ход боев на Дукле и то, насколько правильно действовали чехословацкие подразделения и Красная армия вообще.
Но, по-моему, история – дело завершенное. И больше всех в ней, как всегда, страдали простые люди и простые солдаты. Именно они больше всех заслуживают нашего почтения, нашей благодарности и признания за то, что сегодня мы можем жить и работать.
– Каковы шансы на успех поданного в Министерство культуры проекта, и как события будут развиваться дальше, если его примут?
– Если мое предложение примут, я буду очень рад, ведь памятник останется в прежнем виде и будет свидетельствовать о реальных исторических событиях. И, как я думаю, немаловажно, что сегодня министерство возглавляет уроженец Моравскосилезского края, где чехословацкие отряды вместе с Красной армией вели очень тяжелые бои. Я имею в виду, например, Остравско-Опавскую операцию. До сих пор в Остраве стоит памятник танку Т-34, которым пользовались чехословацкие силы. Я надеюсь, что многие из этих памятников и мемориалов останутся на территории Чешской Республики, а главное, Конев останется в Праге.
– Недавно, точнее 19 сентября, Европейский парламент утвердил резолюцию «О важности европейской памяти для будущего Европы», в которой, в частности, говорится, что «Европейский союз требует пересмотра и исследования преступлений коммунистических и тоталитарных режимов, включая фашистский». Выходит, сейчас действительно ведется тотальное переписывание европейской истории. Кстати, в рамках этого явления теперь принято считать, что Пакт Молотова–Риббентропа положил начало ужасам Второй мировой войны.
– Думаю, что подобное утверждение свидетельствует об определенной трусости демократических политиков, потому что запустить процесс не могли его последствия. Спусковым крючком (если уж говорить об этом) стало Мюнхенское соглашение, когда французские и британские демократы договорились с немецкими нацистами и итальянскими фашистами, отдав им чехословацкие пограничные территории. И тогда все понимали, что через 20 лет после образования Чехословакия прекратит свое существование. Уже тогда строились определенные планы вторжения на восток (в Польшу и СССР). Сегодня демократы пытаются переключить внимание на другие исторические события и не ставить все эти вещи в один контекст. Думаю, нужно рассказывать молодому поколению правду и просвещать молодежь. Ведь после нападения на Польшу первого сентября все последующие операции были закономерны и оправданны. Но демократы сегодня валят всё в одну кучу, перекручивают исторические факты и считают, что первым событием был союз Сталина и Гитлера (исторически обусловленный), но это отнюдь не так.
– Как можно бороться с подобным переписыванием истории?
– Бороться нужно. Например, в школах можно сосредоточиться на обсуждении исторических фактов. Можно писать книги, потому что до сих пор еще живы свидетели тех событий. Можно демонстрировать разные исторические фильмы, знакомить молодежь, которая нам доверяет, с историей так, чтобы потом молодые люди несли историческую правду дальше. Потому что, к сожалению, по прошествии 30 лет существования нашей республики представления молодых людей об истории совершенно искажены. Ведется наступление на правду и реальные события, происходившие в нашей стране. Многим от этого стыдно. Факт в том, что 250 тысяч граждан Чехословакии втайне сотрудничали с гестапо и другими немецкими службами, и мало кто за это понес наказание. Многие после войны вернулись к прежней жизни, стали как все и снова принялись работать на благо общества. И им как бы всё простили. Намного жестче, чем в Чехословакии, таких людей преследовали во Франции, в самой Германии, в Нидерландах, в Бельгии – там, где была настоящая война и проходил фронт.
Западная часть Чешской Республики несильно пострадала от войны, потому что 9 мая в Чехии велось мало боев в традиционном смысле, то есть не было налетов, ковровых бомбардировок, тотального разрушения городов. Прага была спасена именно благодаря маршалу Коневу и быстрому продвижению войск от Берлина. Я убежден, что если бы Конев не пришел Праге на помощь, то ее, возможно, ожидала бы участь Варшавы.
– Связаны ли как-то нападки на Конева и усиление тенденции к переписыванию истории и исторических событий с попытками уязвить Российскую Федерацию? Или с возникновением и расцветом русофобии?
– Тут нужно выделить два аспекта. Чтобы можно было вести эффективную войну против Российской Федерации, граждан Чешской Республики необходимо «обработать». Систематическая ложь и искажение истории разжигают ненависть в основной массе населения. Но мы должны понимать, что Чешская Республика – только маленькая страна где-то посреди Европейского союза с населением около десяти миллионов. При этом ведем мы себя так, как будто мы пуп земли и можем сами все решать. А это не так. Каждому из нас следует открыть карту, посмотреть, насколько велики Россия, Китай, а также Соединенные Штаты. Стоит поинтересоваться также размерами других государств, их численностью населения и составить определенное мнение о мире. Тогда, возможно, некоторые наши взгляды могли бы измениться.
Что касается гибридной войны с Россией, то Чешская Республика в ней никогда не победит. Факт в том, что мы поддержали войну (я имею в виду войну Европейского союза) хотя бы тем, что присоединились к эмбарго РФ. Правда, это навредило нам самим, и в большинстве случаев пострадали больше чешские компании, чем сама Россия. Очень скоро после введения эмбарго европейские товары в Москве заменились американскими и китайскими. Подобными решениями мы себе, как правило, только вредим.
Должен сказать, что, боюсь, если последует справедливый ответ (если Россия начнет настоящую войну против Чешской Республики), то нам придется очень туго и в нашем народном хозяйстве возникнет масса серьезных проблем.
– Если Министерство культуры не примет ваше предложение, есть ли у вас какой-то запасной план?
– Тогда, вероятно, мы обратимся в окружной суд Праги 6, чтобы он ввел временные ограничения на манипуляции с памятником маршалу Коневу. Они сохранятся, пока Министерство культуры не примет решение. А если министерство так ничего и не решит, мы все равно продолжим борьбу, пока памятник будет стоять на своем месте. Если же его переместят, у нас сразу появится масса доказательств. Молодому поколению мы сможем сказать, что правда на нашей стороне. Молодые люди смогут убедиться, насколько варварски администрация Праги 6 поступает с памятниками. Но даже если памятника Коневу не будет, история с танком на Смихове повторится. Девятого мая люди все равно будут приходить на то место, возлагать цветы и вспоминать о красноармейцах, благодаря которым в том числе была освобождена Прага.
