Подняты в небеса,
Скорбные от разлуки,
Наших родных глаза.
Наших любимых руки…
Будем всегда и впредь
Связаны пуповиной.
Это – сильней, чем смерть,
Чувство семьи единой!
Да, это – настоящее народное единство, а не придуманный праздник в пику 7 ноября, который мы с ней чтили. Это единство – и впрямь сильней, чем смерть, но уход настоящего Поэта и Друга всегда ошарашивает. Казалось, это будет вечно: ее утреннее приветствие в интернете, ее остроумные комментарии или строчки неожиданных стихов. Ее извинение: «Прости, Сашенька, приехать на твой вечер в ЦДЛ не могу, но жду новых рассказов и стихов».
Людмила Щипахина родилась на Урале, закончила Литературный институт. У нее более тридцати книг стихов и полтора десятка книг переводов с языков бывших народов СССР – орденом «Дружба народов» награждена по праву. На ее стихи написано много песен, во многие антологии входят чеканные строки:
Восславить могу! И проклясть!
Святым одарить убежденьем.
Я – женщина! Тайная власть
Дана мне судьбой и рожденьем.
Премии у нее – самые боевые: лауреат литературной премии имени Константина Симонова, лауреат Международной премии имени Александра Твардовского, лауреат Всеукраинской премии имени Владимира Даля.
Украина, конечно же была ее болью. Она одна из первых откликнулась на трагедию Донбасса:
Дымятся больницы и школы.
Пылают жилища и храмы.
В Донбассе – не вирус эболы,
А след поцелуя Обамы…
Уже третий президент в США, другой вирус косит человечество, а война с ядовитыми поцелуями все идет.
[img=-19208]
Людмила Васильевна замечательно вела телеклуб «Москвичка», много выступала на Всесоюзном радио, но потом написала подругам-поэтессам:
Горестно дышать в продажном мире,
Быть его частицею – постыдно.
Потому – не слышно вас в эфире
И по телевизору не видно.
Да, в эфире, увы, царят ничтожества, но поэзия ее живет в сердцах истинных ценителей добра и красоты.
ПОСЛЕДНИЙ ЛИСТ
Памяти Людмилы Щипахиной
Последний лист свалился,
И снова – тишина.
«… Мой старый друг влюбился», –
Писала мне она.
Припомню все дороги
И каждую строку.
Мы были с ней в Хороге,
Мы пили с ней в Баку.
Закаты и рассветы
Погасли над Москвой…
Последние поэты
Великой мировой
Империи советской,
Сгоревшей на ветру –
С их верой полудетской
В добро и красоту.
Не золото на кленах,
А только воронье…
Ни песни для влюбленных,
Ни строчки – от нее.
